— В нашем автобусе.
— Тогда отдайте ее Нелли Мёллер, она найдет владельца.
— Думаю, это не так важно, иначе владелец давно бы ее искал.
У нас и без того хватает неприятностей в этой поездке. И несчастный случай с
Темелисом. Хотя Борисов считает, что его выбросили.
— Он правильно считает, — сказала своим
хрипловатым голосом Виржиния.
— Почему правильно?
— Когда мы пошли за своими блокнотами, я слышала, как
Темелис что-то сказал по-гречески и прошел не в сторону ресторана, а мимо
нашего купе. Кажется, его кто-то позвал. Я вам говорила об этом.
— Помню, — сказал Дронго, — но не
обязательно, чтобы Темелис говорил со своим убийцей. Как раз убийца должен был
сделать так, чтобы вы не услышали их разговора. Я слышал, как вы подошли к
Борисову сразу после убийства и он громко вам возражал.
— Я предложила ему рассказать вам о наших специальных
записях для болгарского журнала. У Пашкова были очень интересные наблюдения. Но
Борисов считает, что его не стоит втягивать в эту историю. Я правильно сказала
— «втягивать»?
— Правильно. Вы вообще хорошо говорите по-русски,
Виржиния. Извините меня за мою назойливость. Представляю, как вам тяжело.
Надеюсь, что больше ничего страшного у нас в поездке не случится.
— Зато скоро свадьба, — улыбнулась
Виржиния, — я слышала, как Сильвия договаривалась со своим женихом.
— Какая свадьба? — не понял Дронго.
— Сильвия выходит замуж, — пояснила
Захарьева, — они договорились со своим женихом встретиться в Москве, где и
отпразднуют свадьбу. Он уже получил российскую визу и собирается прилететь в
Москву. Вы меня слышите?
— Слышу, — растерянно сказал Дронго, изумленно
глядя на Виржинию. «Как могли не обратить внимание на подобный факт сотрудники
ФСБ? — подумал Дронго. — Как они могли этого не знать?»
Москва. 21 июня
Потапов сидел в своем кабинете, когда зазвонил городской
телефон. Генерал взглянул на аппарат, удивленно посмотрел на часы. Было уже
достаточно поздно. А его городской номер никто из знакомых не знал. Потапов
поднял трубку.
— Слушаю вас.
— Добрый вечер, — узнал он характерный голос
Дронго. — Кажется, я ошибся номером. Может, мне лучше перезвонить?
— Да, вы ошиблись, — сразу ответил Потапов и
положил трубку.
Он поднялся и, выйдя из кабинета, прошел через приемную в
коридор. На этаже пустовали многие кабинеты. Он прошел несколько кабинетов и
вошел в один из них, где сидел молодой сотрудник. Увидев генерала, он вскочил.
— Мне нужно поговорить по городскому телефону, —
сказал Потапов, — если можно, оставьте меня одного.
Сотрудник кивнул и, быстро забрав со стола листы бумаги,
вышел из кабинета. Потапов подошел к аппарату и набрал номер мобильного
телефона Дронго. Тот сразу ответил. Очевидно, он ждал этого звонка.
— В чем дело? — спросил генерал. — Что
случилось?
— Почему вы не сообщили мне о свадьбе Сильвии
Треудел? — услышал он голос Дронго.
— О какой свадьбе? — не понял Потапов.
— Представитель Австрии Сильвия Треудел собирается
выйти замуж, — терпеливо объяснил Дронго, — а ее супруг уже получил
визу и собирается прилететь в Москву. Как ваша служба могла пропустить подобный
факт?
— Впервые слышу, — растерянно ответил
генерал, — я обязательно проверю, но у нас не было никакой информации.
— И еще. Наш английский друг собирается путешествовать
в одном поезде вместе со мной. Он оформляется как журналист.
— Только этого нам не хватало.
Потапов подумал, что Городцов, возможно, был прав, указывая,
что Дронго не справится в одиночку и ему нужна помощь профессионала. Впрочем,
Дронго много раз доказывал, что он умеет действовать и без посторонней помощи.
«Городцов его плохо знает», — злорадно подумал Потапов.
— Вам нужна помощь? — спросил он.
— Нет, — ответил Дронго, — но мне уже
сообщили, что должны приехать два журналиста.
— Да. Один из них представляет республиканскую газету,
а другой радио.
— Я понимаю, — ответил Дронго, — но мне
кажется, что нужно обратить внимание на прокол с этим женихом. Мне не нравятся
такие факты. И еще случай с Мехмедом Селимовичем. Проверьте и его. Англичане
заявили, что он был в первоначальных списках военных преступников по Боснии, но
из окончательного списка его имя исчезло. Почему мне об этом не сообщили?
Получается, что ваши сотрудники относятся к своей работе достаточно халатно.
Или вы полагаете, что ничего страшного не случилось?
— Мы все проверим, — сказал Потапов, — может,
нам поменять Вейдеманиса на другого человека?
— Нет. Он мне нужен. Другой человек не сможет меня
понять. И потом — при чем тут Эдгар? Все гораздо серьезнее, генерал, неужели вы
этого еще не поняли?
Потапов нахмурился. Потом спросил:
— Вы убеждены, что справитесь?
— В последнее время я вообще ни в чем не
убежден, — признался Дронго.
— Что? — не понял Потапов. — Что вы сказали?
— Не беспокойтесь, генерал, я пошутил. Проверьте вашу
службу еще раз. Больше всего на свете не люблю, когда стреляют в спину. И еще
один факт. Наш английский друг полагает, что о его появлении в Португалии не
мог знать никто. Он никому не сообщал своего маршрута и поехал туда, чтобы
встретиться со мной. Получается, что там ждали именно меня. И ждали люди,
хорошо осведомленные. Я думаю, что вам нужно проверить и этот факт.
— Да, — растерянно сказал Потапов, — я вас
понимаю.
— До свидания, — Дронго отключил свой телефон.
Потапов осторожно положил трубку на рычаг. Затем почему-то
обернулся, словно за ним могли подглядывать. И после этого поднял аппарат, как
будто в нем мог находиться «жучок» для подслушивания. Генерал прекрасно шал,
что все кабинеты и телефоны защищены от прослушивания специальной техникой, но
впервые в жизни он колебался. Затем, поставив аппарат на столик, он быстро
вышел из кабинета.
Молодой сотрудник стоял в коридоре. Увидев генерала, он
вытянулся по стойке смирно.
— Спасибо, — кивнул ему Потапов, возвращаясь в
свой кабинет.
Уже усевшись в кресло, он думал минут двадцать. Дронго
полагал, что утечка информации о его появлении в Каишкаше произошла из Москвы.
Затем это неожиданное похищение Вейдеманиса. Англичане никогда в жизни не пошли
бы на такой шаг, если бы не были абсолютно уверены, что Вейдеманис не является
официальным представителем ФСБ. И наконец, этот прокол с женихом Треудел. Ведь
поездом занимается непосредственно Камил Баширов и его сотрудники. Как могли
профессионалы такого класса не сообщить ему о столь важной детали? Или Дронго
ошибается? Но ведь визу для поездки в Россию жених Треудел обязан был получать
в российском посольстве, а вся информация по «Литературному экспрессу» сразу
передавалась в ФСБ.
