Он увидел подъехавшую машину с британским флагом и поспешил
к ней. Дронго проводил его взглядом и, войдя в здание, поднялся по лестнице.
Прием было в разгаре, когда к нему подошел молодой человек в светло-зеленом
френче. Юноше на вид было лет двадцать пять, у него были пышные светлые усы и
пышная светлая шевелюра. С лица его не сходило радостное выражение,
свойственное молодым людям.
— Я атташе по культуре украинского посольства, —
сказал он, — а вы действительно Дронго.
— Нет, я его двойник, — пошутил он.
— Вы даже не представляете, как много я про вас
слышал, — восторженно заявил атташе.
Дронго пришлось выпить и с этим атташе, и с двумя консулами,
представлявшими соседние республики. Консулы даже сфотографировались с ним на
память, но поспешили удалиться, когда к ним подошли представители Украины —
Микола Зинчук, Юрий Семухович, Екатерина Вотанова и Андрей Бондаренко.
— Это тот самый Дронго, — счастливым голосом
сообщил атташе. — Я был еще школьником, когда мне рассказывали про вас.
— Не нужно напоминать мне о моем возрасте, —
попросил Дронго.
— Вы напрасно так комплексуете, — заметила
Катя, — я ведь знаю, сколько вам лет. А наш атташе — молодой человек,
десять лет назад он еще учился в школе.
— Я всегда был вашим поклонником, — не
успокаивался атташе. — Вы даже не можете себе представить, насколько вы
популярны на Украине. Как жаль, что здесь нет украинских женщин. О, вы даже не
можете себе представить, как вас любят в Киеве!
— Действительно, не могу, — признался
Дронго, — а из украинских женщин здесь есть одна, но она меня, кажется,
недолюбливает.
— Неправда, — улыбнулась Вотанова, — мы даже
скучали без вас в Калининграде, попав в другой отель.
— Вот именно, — поддержал ее Андрей.
— Не обращайте внимания на слова дипломатов, —
шутливо посоветовал Зинчук, — они всегда все преувеличивают.
— Вы меня успокоили, — кивнул Дронго.
К нему подошла Мулайма Сингх.
— Говорят, что в Мальборке вы зарезали одного и
пристрелили другого? — спросила она, лукаво усмехаясь.
— Никого я не резал. И тем более не стрелял. Это все слухи.
— Как вы дрались на мечах с Давидом, я видела. Но когда
вы успели устроить дуэль с Альваро Бискарги, я не могу понять. Вы действительно
его застрелили?
— Мулайма, ну разве можно говорить такие вещи? Неужели
я похож на убийцу?
— Нет, — сказала она, поднимая бокал с шампанским.
Он тоже взял бокал с вином с подноса проходившего мимо
официанта.
— Ваше здоровье, — сказал он Мулайме.
Они чокнулись.
— Почему у вас такое странное имя? — спросил
Дронго. — Вы не похожи на индианку, хотя это имя встречается только в
Индии.
— Мои родители познакомились в Индии, — пояснила
Мулайма. — На самом деле бабушка у меня из рода Сингхов, и я взяла ее
фамилию. Это мать моей матери. А мой дедушка, ее отец, был англичанином. Мой же
отец — датчанин, и они встретились с моей матерью в Калькутте. Вот откуда мои
экзотические имя и фамилия.
— Я был в Калькутте, — сказал Дронго. — Это
было одно из самых интересных путешествий в моей жизни, но и самых тяжелых. Мне
повезло, я был в этом городе в сентябре. Но там не было воздуха, то есть его не
было совсем! Мы успевали добежать из отеля до автобуса с кондиционером,
задыхаясь от влажности. Было полное ощущение, что мы в парной сауне.
— А вы не любите сауну? — вдруг лукаво спросила
она.
— Люблю, — помрачнел Дронго.
«Неужели она вспомнила Ганноверскую сауну?» — подумал он.
— Говорят еще, что вы женоненавистник и гоните всех,
кто осмелится к вам постучаться, — продолжала она.
Значит, эта история еще не кончилась. Очевидно, немецкая
журналистка рассказала кому-то о своей неудаче, та поделилась с подругой… Он
нахмурился. Через несколько дней об этом будет знать вся группа.
— Это тоже неправда, — сказал он твердо, —
абсолютная неправда. Наоборот, я очень люблю женщин.
— И если к вам придет женщина, вы ее не прогоните? —
спросила она, откровенно улыбаясь.
«Только этого мне и не хватало», — подумал он, хотя
Мулайма нравилась ему гораздо больше, чем немецкая журналистка, навязавшая ему
свое общество в Ганновере.
— Надеюсь, не прогоню, — сказал он, быстро отходя
от опасной собеседницы.
Оглянувшись, он увидел, что она пересказывает их разговор
Мэрриет Меестер и Виржинии Захарьевой. Все трое громко смеялись, поглядывая в
его сторону. Если сегодня к нему постучит к го-то из этих женщин, отказать он
нс сможет. Нужно раз и навсегда отбить у них охоту стучаться в его дверь! Здесь
столько мужчин. Впрочем, он не прав. Многие женщины в поездке уже нашли себе
пары. Пикантность ситуации заключалась именно в том, что выбирали не мужчины, а
женщины. И, выбирая себе партнера, настолько уверенно шли к цели, что у их
избранников даже не возникало мысли попытаться хоть как-то избежать этой
обременительно-приятной обязанности. И, кажется, он должен был стать последней
жертвой одной из этих дам, все еще колебавшихся в своем выборе. С досады он
выпил бокал вина, затем второй.
Он вышел из мэрии раньше остальных. Такси стояли слева от
здания. Он сел в машину и попросил отвезти его в отель «Литва». Приехав в
гостиницу, он вошел в кабину лифта и уже собирался подняться к себе, когда
следом вошла девушка, вернее, девочка лет восемнадцати. На ней была красная
мини-юбка, обнажавшая ее длинные ноги. Уже по походке, манере одеваться, по
косметике, можно было догадаться, чем именно она занималась в отеле. Дронго
вдруг осенило. Это, кажется, абсолютно надежный выход.
— И сколько все это стоит? — спросил он, обращаясь
к девице.
— А ты откуда? — спросила она, смерив его взглядом
с головы до ног.
— Неужели для некоторых стран у вас предусмотрены
скидки? — поинтересовался Дронго. — Или у вас есть проценты на каждую
территорию?
— Веселый ты, — сказала она, оценив и его костюм,
и внешний вид. — Четыреста долларов за час. — смело произнесла
молодая особа, нагло глядя ему в глаза.
— Нехорошо врать дяде, — строго сказал
Дронго. — Все это не стоит больше пятидесяти, и ты прекрасно это знаешь.
— Тогда чего спрашиваешь? — обиделась она. —
Мог бы сразу свой номер назвать.
— Я еще подумаю, — сказал он. — А где вы
обычно сидите?
— Спустись в бар. Там нас всех и найдешь, —
ответила она.
Он прошел в свой номер, открыл окно. Было достаточно
прохладно. Он вдруг вспомнил давнюю незнакомку из кинотеатра. Конечно, она не
была проституткой. Хотя после той встречи он проверялся у врачей. У той женщины
была тайна, которую он никогда так и не узнает. Возможно, в тот момент, именно
в тот самый момент, ей нужен был такой мужчина. Посторонний мужчина,
иностранец, имени которого она не знала и не хотела знать. Возможно, для нее
это была попытка самоутверждения. Дронго вдруг подумал, что он ведет себя так,
словно боится. Боится встретиться с нормальной женщиной. Или изменить Джил? Или
изменить самому себе? А может, он просто не хочет тратить душевные силы на
другую женщину? Может, у него и не осталось этих сил? С этой точки зрения
проститутка — идеальная машина для услады тела. Она механически выполняет свою
работу и не требует взамен ничего, кроме почасовой оплаты труда. Он вдруг
повернулся и пошел к лифту. Спустившись в бар, он обнаружил целую компанию
молодых женщин, сидевших за столиками. На любой вкус. За другими столиками было
довольно много участников их поездки. У стойки бара стояли несколько человек,
среди которых он увидел Давида Матевосяна. Он шагнул к нему.
