— Ты хочешь, чтобы я работал на вас?! — изумился
Меликов. — Ты будешь мне доверять?
— Никогда в жизни, — усмехнулся полковник, —
но мы можем воспользоваться твоим опытом. И твоим мастерством.
— Зачем вам новые теракты в Ташкенте? —
недоверчиво спросил Меликов. — Или вы хотите убрать Каримова? Он вас не
устраивает? Стал слишком самостоятельным?
— Мышление питекантропа, — поморщился
Баширов, — я думал, кроме мастерства у тебя ничего не осталось. Горный
воздух прочищает мозги, и они у тебя сейчас, как у чабана.
— Значит, не Каримов, — понял Меликов, —
значит, не он. Вы хотите здесь устранить Имамали Рахмонова и свалить все на
нас? Хотите нашими руками?
Он увидел презрительное выражение на лице полковника и
понял, что ошибся во второй раз. Меликов замолчал, прикусив разбитую губу. Он
размышлял почти минуту. И неожиданно, вздрогнув, спросил:
— Я нужен вам в Москве?
— Может быть, — сказал полковник, — в любом
случае мы должны договориться сегодня и здесь. Если тебя устраивают мои
предложения, ты соглашаешься и летишь со мной. Получишь отсрочку от смерти.
Иначе я выдам тебя таджикам, а они с тобой долго церемониться не будут. Или тебе
больше нравятся узбекские тюрьмы? Если не хочешь в тюрьму… всегда можно умереть
героем. Ты хочешь умереть героем?
Молчание длилось долго. Десять секунд, пятнадцать, двадцать.
Наконец Меликов облизнул губы и сказал:
— Не хочу.
— Тогда будем работать, — кивнул Баширов, — и
учти, что сегодня мы вылетаем в Ташкент. По дороге я тебе все объясню. Только
одно непременное условие. При малейшей попытке побега ты получаешь пулю в лоб.
Или в спину. Охране приказано стрелять на поражение.
— Этого ты мог бы мне не говорить. Не маленький, сам
догадался.
— Тогда договорились, и учти, что с этой секунды я
должен знать о тебе все, даже твои сны, чтобы в случае необходимости
контролировать и их. Голубев, — крикнул Баширов кому-то, стоявшему рядом с
палаткой, — можешь войти.
В палатку вошел мужчина почти двухметрового роста. Он
посмотрел на Меликова долгим тяжелым взглядом. Выражение его глаз не сулило
задержанному ничего хорошего.
— Голубев будет твоим напарником, — сказал
полковник, — и твоим палачом, если захочешь бежать.
— Хитрый ты, — вздохнул Меликов, — я думал,
ты рассчитываешь только на свой пистолет, а ты, оказывается, держал за палаткой
своего громилу.
— А я привык иметь страховку, — ответил
Баширов, — на всякий случай. Так удобнее жить.
Мадрид. 9 июня
— Как ты мог согласиться на такую авантюру? —
спросил Вейдеманис. — Ведь с самого начала было ясно, что это задача
нереальная.
Они сидели в небольшом кафе на улице Сан-Мигеле, там, где
были расположены небольшие латиноамериканские ресторанчики, столь любимые
испанцами. Вейдеманис, прилетевший в Мадрид вчера вечером, встретился с Дронго,
чтобы передать ему последние данные по проверкам, проведенным аналитической
службой ФСБ.
— Почему нереальная? — усмехнулся Дронго, — в
конце концов, их не так много. Всего сто сорок человек. Нужно вычислить одного
или двоих. Я думаю, месяца, оставшегося до Москвы, мне хватит.
— Как это — двоих? — спросил Вейдеманис. Он пил
свой любимый каппучино, тогда как Дронго неизменно заказывал чай.
— Я думаю, что у исполнителя акции должен быть
помощник. Если Грейвз все-таки не приехал, значит, вместо него мог появиться
кто-то другой. Кстати, можешь передать Потапову, что ФСБ в Лондоне сработало
очень грубо. Англичане довольно быстро все просчитали и прислали своего
наблюдателя. Теперь у нас почетный эскорт из российской контрразведки и
английской разведки.
— Кого прислали? — мрачно уточнил Эдгар.
— Планнинга, кого же еще? Джеймс Планнинг, один из
лучших специалистов британской разведки. Кстати, в Каишкаше мы с ним едва не
стали покойниками. Какой-то идиот решил поупражняться в стрельбе. Хорошо, что
Планнинг успел заметить автомат раньше, чем в нас начали стрелять. Иначе тебе
пришлось бы руководить отправкой моего тела, взяв на себя организацию почетных
похорон. Хотя не уверен, что они были бы в таком случае почетными.
— Столько лет тебя знаю, и всегда мне трудно понять,
когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно, — пробормотал Вейдеманис.
Они были знакомы еще с тех пор, как Вейдеманис был
приговорен к смерти тяжелым онкологическим заболеванием. Дронго удалось
совершить чудо, он буквально вытащил Эдгара с того света, заставив сначала его
поверить в возможность благоприятного исхода, а затем зарядив этой энергией
всех окружающих. Врачи совершили невозможное, они вырезали правое легкое Вейдеманису,
подарив ему оставшуюся часть жизни. С тех пор он не мог кричать и громко
говорить. Эдгар Вейдеманис был бывшим сотрудником Первого главного управления
КГБ СССР и оказался незаменимым помощником для Дронго. Они понимали друг друга
буквально с полуслова. Молчаливый, сдержанный, внешне немного флегматичный
Вейдеманис и многословный, веселый, всегда неунывающий сангвиник Дронго.
Очевидно, в дружбе, как и в любви, сочетание противоположностей приносит лучшие
результаты.
— Правда стреляли, — вздохнул Дронго, —
только я почему-то полагаю, что они не очень хотели нас убить, скорее
предупредить или испугать. У нас не было оружия, и они могли спокойно добить
нас, выйдя из автомобиля. Но бандиты этого не сделали. Они предпочли уехать,
что само по себе непонятно.
— Тебе нужно все бросить и вернуться домой, —
предложил Вейдеманис, — это может быть очень опасно. Возможно, английская
разведка и организовала это нападение.
— Рискуя таким агентом, как Планнинг? Или подставляя
его под мое подозрение? Нет, это исключено. Здесь задействован третий фактор, о
котором мы еще ничего не знаем. У тебя нет аспирина? У меня ужасно болит
голова.
— Ты не выспался?
— Хуже. Я вчера во время переезда из Лиссабона в Мадрид
попал за один столик с ирландцем и двумя русскими писателями. Можешь себе
представить, сколько мы выпили. Отказаться было невозможно. На нас смотрел весь
вагон. И я подсознательно чувствовал, что среди смотревших на меня есть некто,
кто ждет моего поражения. Я чувствовал на себе обжигающий взгляд чужого
человека, который хотел меня проверить. Пришлось пить наравне со всеми.
— Ты напился? — не поверил Вейдеманис.
— Не совсем. Видимо, после ранения у меня сдвинулся
какой-то рычажок в голове, и я могу выпить гораздо больше, чем обычные люди, не
теряя рассудка. Может быть, дело в моей комплекции. Я все-таки достаточно
крупный человек, и меня трудно свалить обычной дозой.
— Вот это новость, — пробормотал потрясенный
Вейдеманис, — не хватает еще, чтобы ты напивался.
— Этого не будет, — успокоил его Дронго. — Ты
привез мне списки? С некоторыми я уже познакомился и сделал для себя некоторые
пометки. С другими еще не успел. Интересно, совпадут ли результаты моих
наблюдений с твоими списками.
