Гэтан Келли последние несколько дней жил в «Лэмплайте». Когда Эмберлин с Лайл зашли в дом, он стоял у раковины в кухне и ел хлопья.
– Доброе утро, – сказал он. – У вас какие-то общие планы?
В его поведении удивиляли две вещи: во-первых, он казался искренне вежливым, а во-вторых, он ел хлопья в час дня.
– Ты что, только что проснулся? – спросила Лайл.
– Сегодня суббота, – пожал он плечами.
Скрип ступенек возгласил приход Ноэми с Джонасом, и они впятером собрались на кухне. У Ноэми на шее висел фотоаппарат. Когда она проходила в дверной проем, Джонас положил ладонь ей на плечо, и Эмберлин показалось, что жизнь отмоталась назад на полгода, если не считать присутствия Гэтана.
Она вспомнила существо, которое они с Лайл увидели несколько недель назад. Она подумала, стоит ли рассказывать о нем Ноэми сейчас, если учесть, сколько времени они уже молчат. Жаль, что она тогда не догадалась взять телефон и сфотографировать его.
– Куда направляетесь? – спросил Гэтан с набитым ртом.
– На улицу, – ответила Ноэми и повела всех – за исключением Гэтана – из кухни на крыльцо.
Оказавшись у лестницы, Джонас схватил маленький пакетик с берушами. Надорвав упаковку, он раздал всем по паре. Эмберлин взяла свои без разговоров, но Лайл вопросительно посмотрела на Ноэми.
– Иногда в лесу играет музыка, от которой потом болит голова.
– Какая музыка? – спросила Лайл. – Я ни разу не замечала.
– Струнная. – Ноэми пожевала нижнюю губу. – Из-за нее очень сложно сосредоточиться, точнее не могу описать. Просто подумала, что лучше подстраховаться.
– Есть звуки, от которых людей начинает тошнить, – предположила Эмберлин. – Ну, на определенной частоте. Это что-то вроде того?
– Нет, – покачала головой Ноэми. – Нет, непохоже.
Они прошли по двору к лесной тропинке. Камера Ноэми ритмично болталась на ремне.
– Вы принесли коньки? – спросила она.
Эмберлин похлопала себя по сумке, кивая.
– А для чего они, кстати?
– Это если вода замерзнет, пока мы будем на озере.
Эмберлин обернулась к Лайл, мол, знает ли она, в чем дело, но та только пожала плечами.
– Мы снова пойдем на маяк? – спросил Джонас.
– Снова?
Лайл вгляделась в лицо Ноэми, но подруга на нее не смотрела: она прожигала Джонаса злобным взглядом.
– Мы с Джонасом недавно там побывали, – сказала она наконец.
– Вы пересекли озеро? – спросила Эмберлин.
– Когда? – одновременно задала вопрос Лайл.
– Может, месяца два назад.
– Черт, Джонас, – сказала Ноэми.
– Вы что, шутите? – возмутилась Лайл, а потом добавила тише: – Поверить не могу, что вы ничего мне не рассказали.
Эмберлин сжала ей пальцы. Если бы лодка была на пристани, когда Лайл с Эмберлин вдвоем ходили на озеро, поплыли бы они? Эмберлин совсем не была уверена, что, окажись они на месте Ноэми с Джонасом, не поступили бы в точности как они.
После долгого молчания Лайл спросила:
– И что вы там нашли?
– Пустую комнату с подвалом, – осторожно ответила Ноэми.
Они с Джонасом обменялись долгим взглядом. Ноэми продолжила:
– Подвалом, больше похожим на туннель. Подводный канал с лодкой. Там было темно, и он вел в пустое помещение.
– Ну что ж, это странно, – сделала вывод Эмберлин.
Ноэми остановилась. Вдали виднелось люпиновое поле.
– Не знаю, как объяснить, чтобы не звучало слишком безумно. Там мы услышали музыку, но не могли понять, откуда она доносится. Мы пошли за ней под землю… и оказались в пустом зале. Без выхода. Просто скрипка лежала на полу.
– Звучит не так уж и страшно, – сказала Лайл.
Ноэми кивнула:
– Может, нам стоило взять скрипку. Или разбить ее.
– Ну уж нет, давай не испытывать удачу.
Когда они вышли на поле, Лайл долго изучала профиль Ноэми, сосредоточившись на полумесяце уха, торчавшее из густых кудрей.
– Мы с Эмберлин тоже сходили на озеро вдвоем.
Ноэми резко остановилась, и Эмберлин впечаталась ей в спину.
– Что? – прорычала она, разворачиваясь к Лайл.
– Ничего не случилось. Мы увидели полулошадь-полуоленя. Она пошла в озеро и исчезла. На нас она не обратила внимания.
– Когда это было?
– Несколько недель назад, – ответила Лайл. – А чего ты злишься? Вы ведь тоже возвращались.
– Лес у меня на заднем дворе, – сказала Ноэми, будто это что-то объясняло.
– Но не на территории дома, – у Лайл дрогнул голос.
Ноэми закатила глаза и повернула в лес. Разговор был закончен. На лице Джонаса Эмберлин прочла то же замешательство, что чувствовала сама.
– Лайл, – сказала она наконец. Просто позвала ее по имени. И все.
– Все в порядке. – Без лишних слов Лайл пошла за Ноэми.
Они целую вечность шли в тишине, пока несколько минут спустя Джонас наконец не решился сделать замечание.
– Мы ведь должны были уже прийти, да?
– Да! Разумеется. – Ноэми сняла камеру с шеи и повесила ее на ближайшую ветку, так ее оттянув, что листья задрожали, точно капли дождя.
Она зашагала дальше. Да, Ноэми уже говорила им, что озеро боится фотоаппарата.
– Значит, придется еще сюда вернуться, – прошептала Эмберлин.
Не прошло и минуты, как из-за дерева им подмигнула озерная гладь. Белая лодка ждала на причале, и вдали призывно возвышался маяк. Они выстроились в линию на берегу, размышляя вместе, садиться ли в лодку.
– Ноэми.
Голос раздался из-за спины. Эмберлин резко обернулась, не зная, что их ждет, а Ноэми подпрыгнула, приподняв плечи, точно напуганный хорек.
У опушки стоял Гэтан, переводя глаза с них на озеро и обратно.
– Какого черта ты тут делаешь? – спросила Ноэми.
Она решительно подошла к нему и схватила его за руку.
– Меня что, вообще никто не слушает?
Все расступились, пока она волокла Гэтана к пристани. Он шаркал за ней, не сопротивляясь. На его лице играла привычная ухмылка.
Больше Эмберлин удивило даже не то, что он пошел за ними, а что послушался приказаний Ноэми и не прибежал на озеро раньше. Ноэми сказала остальным, что нашла Гэтана случайно, хотя теперь Эмберлин сомневалась, что подруга рассказала им правду. Вытащив из воды, она привела его домой, где Ческа и ее домочадцы позволили ему остаться.
– Но почему полиция не смогла найти это место? Это ведь здесь погиб Линк.
