Книга Не прощаюсь, страница 54. Автор книги Борис Акунин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Не прощаюсь»

Cтраница 54

Чуть скрипнул руль.

Впереди река делала изгиб, и баркас взял курс на выступ берега. Нос мягко уткнулся в песок. Мужчины один за другим, стараясь не шуметь, вылезли. Мона – за ними.

Что-то хрустнуло. Это Скукин лез на невысокое кривое дерево. Замер.

– Что он делает? – спросила Мона у стоявшего впереди отца Сергия.

– У него морской бинокль ночного видения.

Она немного прошла по берегу, раздвинула ветки.

Действительно, огонь. Река здесь сильно сужалась, метров до сорока, а то и до тридцати, и прямо посередине на чем-то плоском, ровном пылал желто-красный конус. Больше ничего разглядеть было нельзя, и Мона вернулась.

– Что там? – тронул Скукина за каблук штабс-капитан.

– Не мешайте.

Прошло еще две или три минуты, прежде чем Скукин спустился.

– Господа, ситуация следующая. Это паромная переправа. Паром выведен на середину. Там трое с винтовками. Огонь горит в бочке, освещает воду. Незаметно проплыть невозможно.

Канторович тихонько присвистнул.

– Кордон, мать его! Виноват, сударыня.

– Это еще не всё, – невозмутимо продолжил Скукин. – Напротив, на нашем берегу, под деревьями, пулеметное гнездо. Я разглядел мешки, ствол, две головы.

– Что будем делать? – спросил Канторович.

– Посмотрим с другого ракурса. Идемте, штабс-капитан.

Они вдвоем подошли к самой воде, о чем-то тихо переговариваясь.

– Штатских и слабый пол к участию в военном совете не привлекают, – иронически заметил отец Сергий. – Ну посмотрим, что решит г-генеральный штаб.

– Слушаюсь, господин подполковник, – сказал Канторович, чуть повысив голос. Шагнул в заросли. Исчез.

А Скукин вернулся, все такой же невозмутимый и деловитый.

– Ситуация военная, – сказал он, – поэтому беру командование на себя.

– Куда он? – спросила Мона про штабс-капитана, а отец Сергий спросил:

– Каков план действий?

Скукин, разумеется, ответил не ей, а мужчине:

– «Козолупинская республика» у красных считается союзницей. Ее лозунг «Советы без жидов и коммунистов». Поэтому поплывем открыто. У меня удостоверение помощника начальника штаба красной бригады. Скажу, что спускаюсь по реке с донесением. Вы, сударыня, переоденьтесь – у меня в мешке есть запасная гимнастерка. Фуражку возьмите мою, уберите волосы под нее. У большевиков служит немало женщин, но все стриженые. Вы – просто лодочник. – (Это уже отцу Сергию.) – Минуем кордон – подберем Канторовича. Он обойдет по суше. Всё ясно? Главное помалкивайте. Говорить буду я.

– А почему Канторович не с нами? – спросила Мона. – У него ведь тоже советские документы.

– Потому что он – Шая Канторович, – нетерпеливо ответил подполковник. – Я ведь объяснил: козолупинцы не любят евреев.

У отца Сергия был другой вопрос:

– Какой у вас план на случай, если нас все-таки задержат?

Тревоги в голосе не было, только любопытство.

Скукин ответил еще резче, чем Моне:

– Повторяю еще раз: ситуация военная и командую здесь я. Приказы командира не обсуждают, их выполняют. – Посмотрел на часы со светящимся циферблатом. – Дадим Канторовичу четверть часа – и вперед. Займите места в баркасе.

Вернулись в лодку. Мона сняла свой балахон, блузу. В темноте можно было не заботиться о целомудрии – ничего кроме белого пятна мужчины не разглядят. Натянула скукинскую гимнастерку, тесноватую в бюсте. Запихала волосы под фуражку. Она приподнялась – волосы были пышные. Чтоб не свалилась, приколола с двух сторон шпильками. Жаль, нельзя посмотреться в зеркало.

– Пора. Заводите мотор, старец! – громко приказал Скукин. – Мы больше не прячемся.

В ночной тиши рык двигателя показался оглушительным.

Баркас выплыл на середину реки, оставляя за кормой белую полосу, обогнул темную массу мыса, уверенно понесся прямо на огонь.

С парома что-то орали, махали руками.

– Глуши! Глуши! Давай сюда! – разобрала Мона.

Рычание оборвалось. Лодка, замедляясь, приближалась к черному прямоугольнику.

– Чалься, – приказал сверху дребезжащий, пропитой голос. – Влазь по одному.

Первым поднялся Скукин.

– Здравствуйте, товарищи. Вы козолупинцы? Помощник начальника штаба пятьдесят восьмой бригады Скукин. Вот удостоверение. Со мной стенографистка. Следуем в Волчанск.

Говорил он очень хорошо. Уверенно.

– Держи их на прицеле, ребята, – сказал обладатель противного голоса. – Чуть что – шмаляй всмерть.

Рожа у него была не лучше голоса: сизая, одутловатая, скверно-улыбчивая. Он тут явно был начальник.

– А повежливей нельзя? – запротестовал Скукин. – Вы говорите с командиром Красной армии. У нас с вашей республикой военный союз.

– Ага. Давай ишшо поцелуемся. – Козолупинец хмыкнул и вдруг сорвал со Скукина ремень с кобурой. – Мы на кругу всем обчеством порешили, что Советы трудовому народу враг, и чтоб всех вас, краснюков, кончать. А ну стань с краю! Эй вы, остальные двое, подымайсь!

Отец Сергий за спиной Моны тихо сказал:

– Роман «Война и мир», сцена Аустерлицкого сражения. Мудрая д-диспозиция штаба провалилась.

Нашел время для шуток, подумала Мона. У нее пощелкивали зубы. Кое-как, на несгибающихся ногах, она поднялась по перекладинам лесенки. Прямо в грудь ей уперся ствол.

– Баба ничего, титястая, – сказал начальник. – Не бойсь, тебя не порешим. Сгодишься. Примай ее, ребята.

Второй грубо взял Мону за локоть, толкнул ее к Скукину. Тот стоял спиной к перилам, руки держал в карманах. Рядом, небрежно опустив винтовку, скалился третий караульный. Рожа такая, что приятней уж глядеть на главного.

– Ты чего форсишь, краснопузый? – крикнул Скукину начальник. – А ну лапы кверху! Я те, гнида, повторять…

Что случилось в следующую секунду, Мона не поняла.

У подполковника карман галифе вдруг взорвался треском, выкинул язычок пламени, и сизомордый, не договорив, сложился пополам. Подполковник повернулся – вправо, влево, его штанина еще дважды плюнулась злым трескучим огнем. Один караульный, всплеснув руками, опрокинулся в реку. Другой, закричав, бухнулся на колени.

Тогда Скукин выдернул руки из карманов. В правой был маленький пистолет. Подполковник ударил начальника рукояткой по темени – тот рухнул в воду. Туда же полетел коленопреклоненный, вышибленный с парома пинком.

Наверху остались только двое – Скукин и ошеломленная Мона.

– Вы рехнулись? – крикнул из лодки отец Сергий. – А пулемет? Прыгайте в воду! С другой стороны парома! Быстрей!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация