Спустились вниз, на улице сели в служебную неприметную «Ладу», поехали. Остановились, не доезжая сотню метров.
– Ну, фото мы тебе показывали, – сказал Ломов. – Гаражей во дворе три штуки – разберешься, какой твой. Дерзай!
– Ни пуха! – добавил Волченков.
Шелест вылез из машины и, не оглядываясь, пошагал в сторону дома, где жил Андронов. Со стороны вполне можно было представить, что этот изможденный, сгорбленный человек, с заплетающимися от усталости ногами, скитается без крова и пищи не первые сутки и находится уже на пределе сил.
– Талантище! – одобрительно сказал Ломов. – Просто Смоктуновский. Если он и свое дело так же знает, то победа нам обеспечена.
– Ты же только что хвалил его перед генералом, – напомнил Волченков.
– Не ругать же мне его было, – пожал плечами Ломов. – Парень он хладнокровный, это точно. На испуг его не возьмешь. Но тут дело тонкое, одной храбростью не обойдешься. Голова нужна, а я в его голову не заглядывал.
– Все равно никого лучше у нас нет, – заметил Волченков. – Тем более что в городе его вряд ли хорошо знают. А для нас это сейчас главное.
– Ладно, включай рацию! – махнул рукой Ломов. – Он уже во двор вошел. Теперь мы ему не помощники.
– Седьмой, седьмой! Доложите, как обстановка! – произнес Волченков в микрофон. – Что делает объект?
– Объект возится с мотоциклом в гараже, – ответил хриплый радиоголос. – Похоже, ехать собрался куда-то – одежда дорожная, сапоги, сумка. Внешне спокоен.
– Будьте внимательны, – предупредил Волченков. – Уедет он вместе с гостем или один – вы его не должны упустить. Связь держите постоянно. Мы рядом.
Глава 15
Разобраться с гаражами не составило никакого труда. Во дворе их действительно было всего три, и только в одном возился хозяин. Когда Шелест бочком проскользнул внутрь, он как раз укладывал в коляску какие-то свертки. Услышав шум, хозяин неторопливо обернулся и, надо сказать, удивился.
– Ничего не перепутал? – спросил он с холодком в голосе. – Тут частная территория. Сортир в другом месте.
– Ты – Дрон? – измученным шепотом спросил Шелест, наваливаясь плечом на железную стену гаража. – Мне про тебя Ежик рассказал. Мы с ним старые кореша. Ну не так чтобы… Только мне идти некуда. А он мне тебя посоветовал.
Дрон пристроил в люльке последний сверток, отряхнул руки и повернулся к незваному гостю лицом. Оценивающе оглядев его с головы до ног, он с насмешливой ленцой произнес:
– Вообще-то, когда пьешь, закусывать надо, а то не только ежики – белочка придет. Улавливаешь мысль?
Шелест не стал обращать внимания на шуточный настрой Дрона.
– Честное слово, я ни капли… Я в полной заднице, Дрон.
– А меня это должно волновать? – вежливо спросил Дрон.
– Ну-у… Тут такое дело, Дрон, – Шелест украдкой выглянул из дверей гаража, будто опасался скорой погони. – Ежик мне сказал, что вы – «охотники», ментов мочите. Я тоже чуть мента не замочил. С батей. Батю взяли, а я в бегах. Идти некуда, только к вам. Я за батю им мстить буду.
Дрон изобразил на лице брезгливое выражение.
– Опять ты про ежика. Не знаю я такого. А потом, ты что, с дуба упал – такие вещи несешь? Какие менты? Кто кого мочит? Ступай, проспись, дорогой, сначала!
– Некуда мне идти! – с отчаянием сказал Шелест. – Мне или с вами, или в петлю. Мне за батю отомстить надо. И за брата младшего. У меня брат от передоза погиб, а наркоту ему барыга продавал – Живчик. Его участковый прикрывал. Мы с батей решили их наказать. С участковым не вышло. Батю он подстрелил, ранил, короче… А я ушел. Живчика потом зарезал. Теперь меня менты ищут. Я три дня не ел. Спал урывками.
– Гм, ну и рассказал ты историю! – покачивая головой, сказал Дрон. – Жалко мне тебя, парнишка, только что же я могу сделать? Мне с ментовкой ссориться не резон. Я человек мирный, безобидный. Вот на рыбалку собрался, а тут ты. Мне что же, вместо рыбалки на нары отправляться? За укрывательство много дают, знаешь?
Шелест демонстративно опустился на корточки, давая понять, что никуда уходить не собирается, и сказал глухо:
– Ежик к вам меня направил. Вы – «охотники». Я с вами хочу. И ни на какую рыбалку ты не собрался. На рыбалку без удочек не ходят.
– Наблюдательный! – усмехнулся Дрон. – А я не удочкой, я рыбку динамитом глушу, понятно? А ты, значит, беспредельщик? Людей жизни лишаешь? А душа как же?
– А что душа, если их никто не останавливает? Наркота кругом, справедливости нету. Менты с барыгами заодно…
– Ну что, люди деньги делают, – рассудительно заметил Дрон. – Ты или деньги не любишь?
Шелест заметил, как Дрон бросил на него украдкой испытующий взгляд и тут же отвел глаза. Было ощущение, что он все-таки поверил в исповедь Шелеста, а в его вопросе про деньги был какой-то скрытый смысл, которого Шелест пока понять не мог.
– Кто же деньги не любит? – мрачно спросил он в ответ. – Без денег не проживешь. Я вон без денег – и что? Загибаюсь, как собака. Только из-за денег и все зло на земле.
– Вон как! А ты, оказывается, у нас еще и философ! – воскликнул Дрон. – Только вот что я тебе скажу… Как зовут тебя, кстати?
Шелест понял, что Дрон заглатывает наживку.
– Генка меня зовут, – сказал он. – Геннадий Староверов. Генка, короче.
– Так вот, слушай, Гена, – продолжил Дрон. – Ты можешь думать себе что хочешь, а я останусь при своем мнении. Хрен с ним, со злом, если я при башлях, понятно? И насчет ментов я так скажу – менты тоже зло. Не более и не менее. Меня менты, было дело, наизнанку вывернули. Я уж думал, живым домой не вернусь. Издевались до полного беспредела. Но тут коса на камень нашла. Я, знаешь, в некоторых вопросах как камень. Ничего они из меня не вытянули, отпустили. И, думаешь, я на них обиду держу? Да ни боже мой! Плюнул и забыл. И ты плюнь. Батя твой отсидит, выйдет. Не он первый, не он последний. А я тебе одно могу предложить. Дельце такое есть – на миллион. Согласишься помочь, получишь половину. А нет – гуляй себе мимо.
– А как же «охотники»? – как бы растерянно произнес Шелест. – Я ведь «охотников» искал.
– Ты слушай, чего я тебе говорю! – сердито перебил его Дрон. – Большие бабки на кону. А «охотников» никаких нет и не было никогда. Старухи глупые слухи разносят, вот и все. Если хочешь со мной работать – укрою и накормлю. Ну и куш хороший получишь, это само собой. Уехать сможешь, паспорт новый купишь. Перекантуешься, пока вся эта история быльем порастет… Ну, что скажешь, доходяга?
Шелест задрал голову вверх. В красных его глазах была мука. Но у него душа ликовала – он понял, что Дрон ему поверил.
– А что я скажу? – буркнул он. – Мне выбирать не из чего. А если ты мне с бабками поможешь, то это кстати будет. Не хочешь говорить про «охотников» – не надо, сам найду. А чего делать-то надо?
