Дрон слышал историю про семью Староверовых – о ней говорил весь город – и со своей стороны считал, что Староверовы просто дураки. Напасть на полицейского, зарезать наркодилера, и ради чего? Месть за младшего сына и брата? Тот братец, видать, хлюст был еще тот. Тупой сопляк, подсевший на наркотики – таких сотни вокруг. Это даже хорошо, что он сдох – меньше мусора вокруг. Ясное дело, родственники смотрят на это иначе, но это их заботы. Когда Дрон увидел Геннадия Староверова, изможденного, голодного, дошедшего до предела, он сразу понял, что этот убогий пойдет на все, лишь бы не попасть в лапы закона. Он немного поломался, когда Дрон рассказал ему про Багра, но, в конце концов, взял оружие. Дрон был уверен, что Староверов прикончит Багра, а если не прикончит, то погибнет сам и осложнит Багру жизнь так, что тому будет не до сейфа.
Потому, переговорив со Староверовым и отправив его на угол дожидаться, Дрон снова позвонил Багру и забил ему стрелку в заброшенной деревне. Это место было у них одним из тайных, где они иной раз собирались, иной раз прятали оружие и кое-что еще. Место было болотистое, туда было сложно добраться на машине, и вообще им мало кто интересовался.
Дрон не стеснялся в выражениях и довел Багра до белого каления. Тот определенно пообещал оторвать ему голову. Посмеиваясь в душе, Дрон подобрал Староверова и отвез его на место будущей встречи. А сам окружными путями двинул к реке. Теперь нужно было переходить к основной части плана. Нырнуть, отыскать сейф, зацепить веревочной петлей, вытянуть на берег, погрузить добычу в коляску и рвать когти.
Дрон был вольной птицей. Собственного дома у него не было, работы не было, сожительница давно надоела, зато в поселке Чистопрудный у него имелся кореш, державший слесарную мастерскую, и там Дрон намеревался без помех вскрыть сейф. До поселка было чуть больше ста километров, и ему стоило поторопиться с сейфом. В любом случае, тянуть резину не стоило.
Дрон разделся, подхватил моток веревки и побежал к реке. Струи дождя безжалостно хлестали его со всех сторон, слепили глаза. И русло реки и мост были словно погружены в густой туман. Но настроения это ему не портило. Дрон был точно уверен, что у Багра есть минимум две причины не заниматься сегодня подъемом сокровищ – вот этот дождь и желание разобраться с ним, Дроном. Игнорировать назначенную встречу Багор не мог – слишком прозрачный намек сделал Дрон в телефонном разговоре, заявив, что намерен выйти из дела. Багор наверняка так и понял – Дрон хочет наложить лапу на добычу. Только он не подумал, что сделает это Дрон уже сегодня. В этом беда Багра – он всегда считает себя лучшим и думает, что все с почтением заглядывают ему в рот. На самом деле на эту роль он не тянет, и будет очень здорово, если Староверов загонит ему под шкуру горсть картечи. Слишком на этого чокнутого Дрон не рассчитывал, но если он хотя бы хорошенько пугнет Багра, уже будет хорошо. Там, конечно, все зависит от того, сколько человек будет с Багром, насколько они будут злые, погуляв по мокрому болоту, как пойдет разговор… В любом случае, на реке их Дрон не ждал.
С мотком веревки в руках он нырнул в пенящуюся серую воду. Вряд ли стоило рассчитывать что-то увидеть в этой мути. Приходилось действовать на ощупь. Память у Дрона всегда была в порядке, и он хорошо помнил, в каком месте затонул сейф. Течением его унести не могло, слишком велика была тяжесть. Самое большее, что с ним могло случиться – сейф могло занести песком. Дрон с самого начала боялся именно этого, просто не говорил ничего Багру.
С первого раза он ничего не нашел. Вынырнул на поверхность, отдышался, проверил, спокойно ли вокруг, и снова погрузился в реку. Ему повезло только с шестой или седьмой попытки. Уже на пределе, перед всплытием он вдруг нащупал пальцами ребристый металлический выступ. В следующую секунду со звоном в ушах он уже всплывал на поверхность, но буйная радость так и рвалась из него. Он сделал это! Он утер нос этому ублюдку Багру. Сейф его!
Мысль перехватить инициативу и забрать добычу себе зародилась в голове Дрона уже в тот момент, когда он увидел, с каким равнодушием Багор обрек на смерть раненого приятеля. Избавился от него, как от ветхой мебели. Тогда Дрон протестовать не стал, потому что было не до сантиментов. В тот день они не знали, удастся ли спасти собственную шкуру. Но вообще-то его покоробило людоедское спокойствие Багра. Как-то стало совсем его не жаль. Дрон перестал чувствовать его своим. Он прикинул, что если бы ранен был он, Дрон, то Багор с таким же спокойствием сжег бы и его. Так почему он должен блюсти чьи-то интересы? Отныне каждый будет за себя.
Вокруг по-прежнему неистовствовал дождь. «Не иначе сам Господь решил меня прикрыть, – усмехнулся про себя Дрон. – Но и у меня башка работает, что надо. Угадал я с сейфом. Пока Багор прикидывал хрен к носу, я решил проблему».
Правда, нужно было еще поднять сейф на поверхность. Дрону пришлось еще три раза нырнуть, пока ему удалось отрыть сейф, оттащить поближе к берегу и закрепить на нем веревочную петлю. Но дальше дело пошло уже куда быстрее. Дрон вытянул сейф на сушу (которая сейчас только формально могла называться сушей) и поволок его к мотоциклу. На песке оставался глубокий, точно от плуга, след, но он моментально размывался ливнем, так что беспокоиться не стоило.
Под сенью ивы Дрон завернул сейф в мешковину и с натугой взгромоздил его в коляску. После проделанной работы неплохо было бы посидеть, выкурить сигарету, но погода словно подгоняла Дрона, не давая ему возможности расслабиться.
Чертыхаясь, он натянул на себя промокшую насквозь одежду и стал выводить мотоцикл на твердую почву. Проклятая машина завелась далеко не сразу, слегка напугав Дрона, но все-таки завелась, и он, мокрый, вымотанный, но счастливый покатил прочь.
Ему пришлось проехать мимо дома Казаченко. Затянутое пеленой дождя поместье «олигарха» казалось нежилым. «Представляю, как они здесь забегали бы, если бы узнали, кто и что едет мимо них! – торжествующе подумал Дрон. – Только хрен вам, а не сейф, ребята! У Дрона кусок изо рта не вырвешь».
И так, с ликованием в душе, он доехал до шоссе и повернул на Чистопрудный. Дождь и тут оказался ему на руку – гаишники не любители стоять на трассе в непогоду, им подавай, чтоб было тепло и сухо. Конечно, из-за дождя ему самому было трудно ехать, приходилось держать небольшую скорость, к тому же было уже чертовски холодно и чуть-чуть боязно, что заглохнет мотор. Но мотор выдержал испытание с честью, тем более что через полчаса дождь прекратился, выглянуло послеполуденное солнце, и ехать стало веселее.
Дрон полагал, что уезжает, начисто порывая с прошлым. Любовница ничего о его планах не знала, Староверову он тоже запудрил мозги, мобильный телефон выбросил, утопил в реке, ни на каких работах он не числился, никем тайнами не делился, значит, и следов за ним не должно остаться. Единственное – мотоцикл, но и от него Дрон намеревался избавиться, как только удастся вскрыть сейф. Денег вообще-то у него было кот наплакал. Максимум на неделю, не больше.
Когда Дрон добрался до Чистопрудного, наступали настоящие сумерки. В некоторых домах уже вспыхивали окна. Дрон чертовски устал, к тому же путешествие в мокрой одежде не пошло ему на пользу. Чувствовал он себя неважно, у него ломило суставы, царапало в горле, хотелось забраться куда-нибудь в сухое теплое место и заснуть. Ему стоило немалых усилий заставить себя думать о деле. Но все-таки он сделал все, как положено.
