Вначале доехал до слесарной мастерской друга и убедился, что она уже закрыта. Факт был неприятный. Дрон рассчитывал захоронить сейф среди железок, которых в мастерской было пруд пруди. А теперь приходилось заявляться к другу домой, где наверняка полным-полно невольных свидетелей и любопытствующих. Но выбора не оставалось.
Он нашел дом друга и долго звонил в домофон, проклиная того, кто придумал это идиотское изобретение. Наконец ему ответил весьма нелюбезный женский голос, поинтересовавшийся, кого это черт принес на ночь глядя.
– Я к Ване Лопатину, – объяснил он. – Откройте, пожалуйста!
Дальнейшее выглядело так, будто на Дрона вылился еще один холодный поток воды, тряхнувший его, пожалуй, ничуть не меньше. Женщина перешла на жуткий крик и посоветовала поискать Ваню где-нибудь в другом месте, причем именовала Ваню не иначе как «этот урод», а Дрона – «придурок». Как ни был взбешен этой истерикой Дрон, он все-таки попытался договориться.
– Вы скажите толком, где его найти, – вставил он слово. – Я приехал издалека, устал, голоден, и у меня серьезное дело…
– У этого урода тоже серьезное дело! – завопила женщина. – Глотку он заливает, что, непонятно? Вторую неделю уже. А уж где его высочество таскается, это мне неизвестно. Поищи где-нибудь под забором или в канаве! А сюда больше не звони, а то пожалеешь – я милицию враз вызову!
Дрон был неприятно поражен. Запои у его друга случались нечасто, но были долгими и непредсказуемыми. Вернее, сам друг становился абсолютно непредсказуемым, и найти его во время запоя было делом величайшей сложности. У Дрона на это не было сейчас ни сил, ни времени, да и что ему было делать с пьяным до безумия Ваней?!
Он еще попытался как-то договориться с женщиной, но та просто выключила домофон. Своих баб Ваня менял чаще, чем запивал, и эту последнюю Дрон не знал совершенно. И вообще в Чистопрудном у него больше связей не было. То есть ситуация получалась патовая. Идти в гостиницу было безумием. Если его все-таки будут искать, то гостиницы проверят в первую очередь. А ему сейчас вообще не стоит светиться. Он почему-то вспомнил про Ежика, который навел их на дом Казаченко. Ежик хорошо знал Багра, а Дрона знал шапочно, через Багра – практически здоровались просто. И вот надо же, назвал его Староверову. Видать, Багра боялся больше. В итоге получилось как получилось. Но ведь мог вместо Староверова прийти кто угодно. Сейчас и менты землю роют, и Казаченко сучит копытами, и, если выжил, начнет суетиться Багор. Нет, сейчас никак нельзя было торговать рожей. Но ему срочно нужно было припрятать мотоцикл, сейф и самому где-то приклонить голову. Чувствовал он себя все хуже и хуже – даже есть расхотелось. В голове шумело, и тошнота подкатывала к горлу.
Решив отложить решение вопроса до утра, Дрон залез в седло и поехал назад в мастерскую. У него был с собой ломик, которым он без особых проблем взломал дверь. Потом, обливаясь потом и задыхаясь, заволок в мастерскую сделавшийся совершенно неподъемным сейф. Не будучи в силах тащить дальше, Дрон прикрыл его парой листов жести и успокоился на этом. Мотоцикл пришлось оставить на улице под открытым небом. У Дрона не было ничего сухого, поэтому он разделся донага и развесил свои шмотки внутри мастерской на веревке, с помощью которой выуживал из реки сейф. Еще он нашел в углу лежанку и пару грязных, как половик, одеял, в которые и завернулся, чтобы через минуту провалиться в глубокий оглушающий сон.
Глава 17
– Ну что, как там ваш Штирлиц? – спросил генерал, кивком показывая Ломову и Волченкову, что им можно присесть. – Жить будет?
По тону и по прячущейся в углу губ усмешке оперы догадались, что настроение у генерала не самое плохое. Во всяком случае, на много градусов выше, чем было последние три дня, после того, как в перестрелке едва не погиб лейтенант Шелест. Оба, и Ломов и Волченков, только что вернулись из больницы, где «отдыхал» раненый лейтенант. Досталось ему здорово, и кроме осложнившегося инфекцией огнестрела, он еще подцепил жуткий бронхит, но врачи так споро взялись за дело, что главная опасность уже была позади, а крепкий организм Шелеста пошел на поправку.
Об этом и доложил генералу Волченков.
– Эх, чуть не сгубили парня! – с упреком сказал генерал. – Стратеги хреновы!
Он, похоже, уже запамятовал, что сам дал одобрение на предложенную «стратегию».
– Все хорошо, что хорошо кончается, – осторожно заметил Волченков, внимательно следя за выражением лица генерала. – Конечно, наша вина, что мы упустили Андронова. На мотоцикле он нас обставил как детей. Пробрался такими тропами… Там же практически болото! И какие-то волчьи тропы…
– Ничего, кто-то эти тропы прекрасно изучил! – саркастически высказался генерал. – Я не вас имею в виду.
– Виноваты, – повторил Волченков. – Погода подвела. Да и Андронов только с виду оказался простак. Он с самого начала задумал эту комбинацию. Подставил вместо себя нашего человека. Убил двух зайцев, а сам скрылся.
– Так ничего о нем и не слышно?
– Как сквозь землю провалился, – вставил слово Ломов.
– Так что же мы имеем? Вы как-то интерпретируете картину происшедшего? Какие мысли?
– Значит, так. Получается следующее, – начал Волченков. – По нашему мнению, Андронов все-таки поверил в легенду о Староверове. Иначе, думаю, не стал бы так рисковать. Но у него была назначена стрелка с Багром на том болоте, и он решил подставить вместо себя Староверова.
– По какому поводу стрелка?
– Андронов все толковал Шелесту про какое-то денежное дело, возможно, речь шла о дележке содержимого казаченковского сейфа. Наверное, суть в этом. В общем, он вооружил Шелеста обрезом и смылся. А тут ливень. А тут нагрянула банда – Багор и еще два человека. Но Шелест даже не успел толком с ними поговорить. А вот дальнейшего варианта событий никто не мог предугадать. Появилась еще одна банда! В масках. Ну, вы знаете… И перестреляла к чертовой матери первую. Шелеста реакция спасла и ноги. Ну и день его был, наверное. Чудом они его не догнали.
– Да ни при чем тут чудо! – ворчливо сказал Ломов. – Они торопились свалить, вот и все. Они знали, что менты близко. И вот это меня настораживает больше всего.
– В смысле, – повернулся к нему генерал.
Ломов наклонился поближе, будто собирался сообщить что-то по секрету, и быстро сказал:
– Смотрите, Андронов собирается смыться из города. У него конфликт с Багром. Тут появляется как бы Староверов, просится в «охотники». Андронов смекает, что этого человека можно использовать. Он договаривается с Багром о встрече на болоте. Подставляет Шелеста и уезжает. Подсовывает Багру пустышку.
– Ну и? Соль-то в чем?
– Вторая банда! Откуда они взяли, что Багор будет в этот час в заброшенной, забытой богом деревне, на болоте? Скажете, их прислал Андронов?
– А что? Вполне возможно, – заметил генерал. – Если он с самого начала сомневался в вашей «подставе», то и решил разом убить двух зайцев. Отрезал концы.
