Семён Матвеевич прибыл с несколькими лекарями. Наконец они смогли вдоволь извести меня вопросами. Как я не пыталась, некоторые из них были весьма коварны. Особенно когда спрашивали о «рождении» самой идеи неподходящей крови.
Тут к месту пришлись наши с «провидцем» беседы на эту и другие около-медицинские темы. Особенно о положительных и плачевных результатах переливания у одного и того же врача. Тогда же мне и «пришла» идея сравнивания крови и предварительного смешивания до вливания в пациента. Пришедшие с Сушинским господа вдохновенно обсуждали результаты «моего открытия» и прочили получение докторского звания, как только смогу описать свою работу и представить её в Петербург. Почти все они были готовы написать рецензии на использование «открытия» в своей практике.
С одной стороны, я была так рада, что, наконец, такой полезный метод в медицине не будет больше убивать людей. А с другой… получается, что я украла его у другого человека
[96], который правда ещё даже не родился.
В наших беседах на эту тему Павел успокаивал меня тем, что люди науки всегда стремятся вперёд. И если при рождении того учёного, этот способ будет известен, то он наверняка, откроет что-то новое, уже получив необходимые знания от нас. Ведь многие открытия довольно долго пробивают себе путь. Очень часто люди узнают о них спустя десятилетия. А применять начинают иногда вообще спустя полвека.
Ну, а война это такой повод испытать на практике новые знания. Меня уже многие благодарят за гипс. Вот теперь ещё и переливание. Так желаемая мною докторская степень можно сказать у меня «в кармане».
— Лиззи, ты мне срочно нужна! — схватила меня за рукав Мария, неожиданно появившаяся позади меня.
— Что случилось?
— Идём, пожалуйста, скорее…
Тётушка с удивительной для неё силой тащила меня к двери, когда находившиеся рядом со мной мужчины с изумлением смотрели на нас.
— Да, что случилось, расскажи нормально! — вырвала я у неё руку, когда она вытащила меня из «лекарского» сарая.
— Это какой-то ужас, они поехали стреляться! — прошептала Мария, размазывая слёзы.
— Ничего не понимаю! Кто они? Почему стреляются? Сейчас война? Кто им разрешил? Причём здесь мы? Мария, объясни нормально!
— Они даже не дали мне ничего сказать — заканючила та опять, схватив меня за руку.
— Мария! Расскажи спокойно всё с самого начала, — мне пришлось взять её руки в свои и слегка сдавить, заставляя сосредоточится.
— По твоей просьбе я нашла господина Сушинского, — справившись с волнением начала она, — и столкнулась там с незнакомым человеком. Такой кудрявый. С чёрной бородой и усами. Хотя и был одет в тулуп, но судя по речи, явно аристократ. Он преподнёс мне букет каких-то экзотических цветов. Начал декламировать стихи. Я, честно говоря, немного оторопела от такого его напора. Но потом он начал рассказывать о своём последнем налёте на французов. Это очевидно был один из партизанских командиров… — проговорила задумавшись, — И это было так занимательно. — Мария тяжело вздохнула. — Мы разговорились. Не заметила, как оказались за домом лекарей. Одной рукой я прижимала к себе цветы, а вторую он отогревал своим дыханием, иногда целуя пальчики.
Я нахмурилась, уже понимая, в чьи цепкие руки умудрилась попасть тётушка.
— Неожиданно он меня поцеловал… в губы… — продолжила она, а потом зажав ладонью рот начала всхлипывать, — я и не поняла, как оказалась в его объятиях… и тут… появился твой Павел.
— Mon Dieu! (*Мой Бог!)
— Он оторвал его от меня и ударил кулаком в лицо. Я не успела и слова сказать! — слёзы опять полились по её щекам. — Скорее, их нужно остановить!
Повернувшись, я заметила переминающегося рядом Руслана.
— Почему ты не объяснил им кто она?
— Барышня, да не успел я, они уже о дуэли заговорили. К тому же госпожа Гурская одели на себя ваше пальто мундирное. Вот её и приняли за вас.
Только сейчас я обратила внимание на то, во что Мария была одета. И, правда. Будь она в своём, могли бы и засомневаться. А так…
— Мне его Степанида дала, — старательно оправдывала себя та.
— Ахмед поехал за ними, барышня. Я объяснил ему. Он передаст всё Павлу Матвеевичу. Но боюсь дуэли не избежать. Удар видели слишком многие.
— Господи! Только этого не хватало! — я судорожно потёрла лицо, пытаясь собраться с мыслями. — Где Ветер? Срочно приведи нам лошадей!
Сама бросилась обратно в «госпиталь», нужно обязательно взять с собой всё необходимое. Я не знаю, чем там всё закончится, но нужно быть готовой ко всему.
Через пару минут мы, наконец, неслись в сторону ближайшего леска. Ну, конечно. Далеко бы они не отъехали, а стреляться на глаза у всех было немыслимо.
Мы появились на небольшой прогалине в тот момент, когда мужчины уже были разведены по краям с пистолетами в руках. Ахмед что-то втолковывал Павлу, и тот усмехнувшись, посмотрел на Давыдова, что стоял, с другой стороны. Потом неожиданно что-то сказал и когда татарин отошёл, поднял руку в небо и выстрелил.
Но видно гусар не собирался «страдать» подобным благородством, и направил оружие в сторону жениха. Мы не успевали, посему я, выхватив из кармана кольт, тоже пальнула в воздух, привлекая внимание и пустилась в галоп. Мария не отставала от меня.
Неожиданность дала нам небольшое преимущество во времени, и мы смогли достаточно приблизиться.
— Господа! Это ошибка, вы должны прекратить! — кричала я, подъезжая.
— Баронесса? — удивлённо переводил взгляд Давыдов с меня на Марию.
— Денис Васильевич, пожалуйста! — взмолилась, соскочив с Ветра. — Вы обознались и «общались» с моей тётушкой. Я не выказывала вам своего расположения. Павлу, — я кивнула в сторону жениха, который с интересом поглядывал в нашу сторону, — уже всё объяснили, возможно потому он и выстрелил в воздух.
Подполковник со странным прищуром глядел на начинающую заливаться краской Марию. Затем усмехнулся.
— Ваша «тётушка» очень молода.
— Да, мы с Марией почти погодки.
— Мария-я-я…
Я выразительно смотрела на Давыдова, переводя взгляд на пистолет, всё ещё находившийся в его руке. После того, как гусар тоже произвёл выстрел в воздух, я выдохнула.
— Вы познакомите нас, баронесса? — произнёс Денис Васильевич, засунув оружие за пояс. Даже не обращая внимания на приближающихся к нам людей.
