Фрагмент вышивки из Байё, конец XI в., на которой показан корабль эпохи викингов. Внизу. Реконструкция гокстадского корабля. Высоко вздымая над волнами штевень, играя красками желтых и синих щитов, повешенных вдоль бортов, быстро и гордо несся такой корабль под четырехугольным парусом навстречу бурям и неизведанным землям, повинуясь руке опытного штурмана. Казалось, по морю несся сказочный зверь. Резное деревянное изображение головы дракона или змея на штевне давало, по тогдашним поверьям, магическую силу кораблю, защищало его от злых духов и устрашало врагов. Когда викинги приставали к берегу и вытаскивали корабль на сушу, голова зверя снималась, дабы не разгневать местных богов. «Дракон», «Большой змей» – так называли викинги свои корабли.
Слева. Обустройство палубы и оснастка скандинавского боевого корабля IX–XI вв. и эволюция корабельного шпангоута в «эпоху викингов». Посередине (сверху вниз) представлены: «корабль из Квальзунда»; «корабль из Осеберга»; «корабль из Гокстада» и скандинавский «драккар» на позднем этапе «движения викингов». Справа (сверху вниз). Скандинавский «снеккер»; североевропейский «холкерс» и «вендская» боевая ладья. Все корабли викингов были килевыми и беспалубными, управлялись рулевым веслом, укрепленным в корме по правому борту, строились из липы, ясеня, дуба и других прочных пород. Движителем у них служили шестиметровые весла или прямоугольный рейковый парус, крепившийся на единственной откидной или съемной мачте (иногда позолоченной), поддерживаемой вантами и штагами. Площадь паруса достигала семидесяти квадратных метров, а подчас и больше. Он богато украшался и передвигался в вертикальной плоскости вместе с реем. Система бегучего такелажа позволяла судну ходить против ветра и лавировать. Обшивку всех судов делали внакрой, связывали канатом, крепили к шпангоутам железными гвоздями и ярко раскрашивали.
Вверху слева. Строительство скандинавского корабля эпохи викингов. Реконструкция. Вверху справа. Скандинавский кормчий эпохи викингов. Реконструкция. Внизу. Реконструкция основного океанского грузового и торгового корабля эпохи викингов – кнорра. Кнорры обладали отличными мореходными характеристиками. Именно на таких кораблях были открыты и заселены Исландия, Гренландия и Виноградная страна (побережье современной Канады).
Глава 5
Походы и сражения викингов. Англия, Ирландия, Шотландия, Остров Мэн, Западноевропейский континент, Халифат
Современное представление о том, что в конце VIII века внезапно началась некая эпоха викингов, выглядит обоснованно только с точки зрения западноевропейцев, а вот с точки зрения самих скандинавов подобное деление представляется весьма произвольным. Так как все то, что кажется нам характерным для «эпохи викингов» – нападения, пиратство, дальняя торговля, колонизация чужих земель, – было частью постоянного процесса экспансии, который происходил то в одной, то в другой части Скандинавии и продолжался в течение всего VIII века, хотя начался гораздо раньше, еще в эпоху Великого переселения народов (II–VI/VII вв.). Поэтому правильнее было бы начинать отсчет эпохи викингов не с VIII века, а с VII века, усматривая в ней как бы продолжение Великого переселения народов. Но по принятому мнению большинства ученых, началом эпохи викингов считается разграбление викингами 8 июня 793 года монастыря Святого Кутберта на острове Линдисфарн, около северо-восточного побережья Нортумбрии. Скандинавские викинги напали неожиданно. За несколько часов все было кончено. На берегу и внутри монастырских стен валялись посеченные тела монахов и прислуги, кельи, часовни и кладовые были очищены от всего, что представляло хоть малейшую ценность. Оставляя за собой лишь закопченные пожаром стены монастыря, скандинавские корабли, нагруженные добычей и пленниками, уплывали за горизонт в Страну фьордов. Так обитель Святого Кутберта на Линдисфарне, разграбленная скандинавскими викингами, прекратила свое существование. Лишь чудом оставшиеся в живых униженные и потрясенные очевидцы разнесли весть о случившейся катастрофе ко дворам светских и церковных владык – монастырь Святого Кутберта считался одним из известнейших, высокопочитаемых и богатейших в Англии. Ученый монах Алкуин, англосакс по происхождению, состоявший при дворе Карла Великого (768–814 гг., император с 800 года) в Ахене, написал по этому поводу: «Никогда прежде не творилось такого ужаса в Британии, что испытали мы теперь от безбожного племени. Никто и не мыслил себе такого нападения с моря, не знал, что оно возможно. Только взгляните на церковь Святого Кутберта, где всюду пролилась кровь священников, забрызгавшая украшения. Было ль место более благочтимое в Британии? И оно пало добычею язычников». Возможно, Алкуин был первым, кому удалось верно оценить масштабы надвигающейся угрозы. До событий на Линдесфарне мелкие отряды скандинавских пиратов время от времени появлялись у берегов Англии. Так, еще в 753 году они напали на остров Танет у северо-восточных берегов Кента. А на рубеже 50-60-х годов VIII века скандинавы, прибыв к восточному побережью королевства Мерсия (центральные районы Англии) на трех кораблях, так увлеклись грабежом, что не заметили приближения отрядов англичан, которые с ходу атаковали грабителей. Ввиду численного превосходства неприятеля скандинавам пришлось отступить на свои корабли, при этом бросив добычу. Англичанам не только удалось отбить атаку викингов, но и захватить несколько скандинавов в плен.
Пленные скандинавские викинги были доставлены к королю Мерсии Оффе (757–796 гг.), которому заявили, что они посланы лишь для разведки, а за ними следует большое войско. То ли устрашившись, то ли будучи полностью уверенным в собственных силах, король Мерсии возвратил пленникам свободу со словами: «Скажите норманнам, что, пока царствует Оффа, всем пришельцам будет такой же прием, как и вам». Тут необходимо отметить, что в то время постепенное установление прочных государственных образований в Западной Европе, особенно на континенте, где возникла мощная империя Карла Великого, способствовало укреплению и расширению европейской торговли, что само по себе увеличивало возможности добывать средства скандинавам как за счет морской торговли, так и ее оборотной стороной – пиратством. Поэтому, говоря о викингской экспансии, следует иметь в виду оба этих занятия, ибо тому и другому древние скандинавы предавались весьма усердно. Они охотно торговали – когда обстоятельства располагали к этому, но, видя, что морские пути и прибрежные города плохо охраняются, предпочитали грабить. Весьма показателен эпизод, описанный в Англосаксонской хронике и – более подробно – в Хронике Этельверда как первое появление викингов в Англии. Так, в 789 году Беадухерд, герефа (должностное лицо в Англии), из Портленда направляясь по своим обычным делам, получил весть о трех парусах, показавшихся на горизонте. Если на этих кораблях были торговцы – например, из Фризии или Франции, – то герефа должен был взять с них пошлину, обеспечив некоторую прибыль королю Уэссекса Беорхтрику (786–802). Если это были не торговые люди, их следовало проводить в Дорсет к королю, чтобы они могли сами о себе рассказать. Это были не торговцы. Беадухерд растерялся, услышав название незнакомой земли, откуда прибыли чужаки с трех кораблей, и повелел им отправиться с ним и его людьми в Дорсет. Но путешествию не суждено было состояться, поскольку в этот день 787 года, говоря словами Англосаксонской хроники, «корабли данов впервые приплыли в землю англов». Прибрежная галька вскоре окрасилась алым, и Беадухерд так и не сумел дать отчет своему королю. Не смог этого сделать и ни один из присутствовавших там уэссекцев. Те, кто был на этих трех кораблях – источники называют их «норманнами» из Хордаланда в Норвегии или «данами», – своим жестоким поступком воплотили в жизнь библейское пророчество на южных берегах Англии, так же, как это сделали их родичи в монастыре Линдесфарне четыре года спустя. С точки зрения церкви язычники, нападавшие на Линдесфарн и другие места в Англии, подобно «жалящим шершням», были посланы Богом как кара за их грехи. Алкуин (один из самых ученых людей своего времени, покинувший Йорк, чтобы служить императору Карлу Великому) в письме королю Нортумбрии Этельреду I (774–779 и 790–796) называл причины, по которым пострадал Линдесфарн. Бедствие навлекла на нортумбрийцев их «привычка к роскоши» и некие «дурные поступки, о которых стыдно говорить». Но если церковники видели в нашествиях знак приближающегося конца света и считали, что можно заставить язычников уйти, исполняя более ревностно Божьи заповеди, светским предводителям приходилось быть более практичными. Так, например, король Мерсии Оффа, узнав об угрозе нападения викингов, потребовал, чтобы жители подчиненного ему в то время королевства Кент в качестве одной из обязанностей перед королем участвовали в работах по строительству укреплений и ремонту мостов.
