Увидев движущийся на меня локомотив, я отскочил в сторону, испуганно наблюдая за происходящим. Вдруг одна из собак заметила меня и начала громко лаять, привлекая внимание других четвероногих охранников. Они подняли шум на всю округу; солдаты оглядывались по сторонам в поисках нарушителя спокойствия. Глупые собаки! Ведут себя так, будто никогда в жизни не видели кота. Заливаясь яростным лаем, они тянули поводки и, казалось, готовы были сорваться с места в любую минуту. Игнорируя их возмущение, я побежал в сторону входа, оставаясь незамеченным для людей. Серость раннего рассвета не позволяла меня разглядеть. Одна из собак, особо реагирующая на моё присутствие, вдруг сорвалась с поводка и стремглав понеслась на меня. Увидев приближающееся разъярённое животное, я от страха подпрыгнул на месте, выше, чем олимпийский чемпион по прыжкам с шестом, и пулей полетел прямиком в здание.
– Вулкан, ко мне, – раздалась команда.
Лавируя между человеческих ног, я слышал за спиной громкий лай сумасшедшего Везувия и топот солдатских сапог. Да что же это за напасть такая? Я точно не умру собственной смертью. Мои приключения доведут меня когда-нибудь до инфаркта. Люди в непонимании, а некоторые с испугом смотрели на бегущую вереницу.
– Вулкан, стоять, – снова прозвучал приказ.
Сумасшедшая собака не реагировала и продолжала меня преследовать. Локомотив уже выехал за пределы здания, а трубы, что лежали на платформе позади него, теперь приближались к воротам. Я заметил на них лестницу, ведущую наверх, и помчался к ней, надеясь, что четвероногий охранник не полезет за мной. В этот момент прямо перед моим носом пролетела птичка, выпорхнувшая неизвестно откуда, и раздался громогласный крик:
– Матвеев, что с твоей собакой случилось?
– Товарищ майор, да вот птица летает, видимо пёс увидел и погнался за ней, – оправдывался тот.
– Разве можно допускать такие оплошности в ответственный момент. Выговор, наряд вне очереди и тебе, и твоей собаке, – ругался начальник.
– Есть, товарищ майор! – ответил Матвеев.
Проскочив через решётку ограждения, я ловко запрыгнул на нижнюю ступеньку лестницы и мухой взлетел наверх. Прямо перед носом заметил отверстие, в которое не задумываясь нырнул. Оказавшись внутри трубы, услышал, как стих лай собаки. Лишний раз убедился, до чего же глупы порой бывают эти гавкучие собаки. Наша Пуха такая же дурочка. Сядет дома под воротами и лает. Я у неё спрашиваю: «Там нет никого, что ты распинаешься?» А она мне отвечает: «Пусть все прохожие знают, что в доме есть охрана». А я сам себе думаю: «Охранник с тебя, как с меня кот-космонавт». Чтобы понять собачью логику, нужно обладать даром особого мышления.
Не понимая, куда попал, я с ужасом осмотрелся вокруг. Миллион кнопок, куча проводов, какие-то трубки, при этом всё гудит и громыхает. Пока бежал, зацепился за шнур и с перепугу подумал, что меня кто-то схватил за лапу. Верите, я чуть не умер от страха. В испуге я спрятался под полкой, между ящиками и забился в дальний угол.
Неужели меня опять занесло в какое-то загадочное место? От всех пережитых эмоций и голода меня лихорадило. Я свернулся клубком и немного расслабился, мгновенно почувствовав навалившуюся усталость. Пока всё вокруг уляжется и собаки обо мне забудут, я немного отдохну, а потом незаметно выберусь из своего укрытия. Меня разморило, и, несмотря на волнение, я уснул мертвецким сном.
Глава 8
Разбудила меня музыка, звучавшая прямо над моей головой. От долгого сна тело затекло. Я сел на задние лапы и упёрся головой в полку. Рядом послышались человеческие голоса. Наученный горьким опытом, я решил действовать осторожно. Люди тоже разные бывают, от некоторых можно ожидать чего угодно. Выглянув из укрытия, я тут же в ужасе отпрянул назад. Три человека, одетые в белые одежды и с прозрачными шлемами на голове, в полулежащем положении сидели, тесно прижавшись друг к другу. Не иначе как демоны.
Перед ними была приборная панель с тысячью светящихся и мигающих лампочек, различными трубками, проводками и рычажками. Они в руках держали бумаги и внимательно изучали их. К стенам были прикреплены красные и белые тюки, перевязанные ремнями и верёвками. То и дело раздавались небольшие щелчки, труба слегка покачивалась, а из радиоприёмника регулярно слышались непонятные команды: «Протяжка», «Зажигание», «Работаем в привычном диапазоне». Пока я решал, как незаметно выбраться из укрытия и проскользнуть мимо людей, из радиоприёмника прозвучала команда: «Начинаем». На какое-то мгновение все звуки смолкли, и воцарилась мёртвая тишина.
– Меняю частоту. Один, два, три, четыре, пять, четыре, три, два, один, как поняли, приём, – расслышал я голос по радиосвязи, – готовность двадцать секунд.
– Вас поняли, слышимость хорошая, – доложил собеседник.
Что-то затарахтело, заскрипело, и снова повисла тишина.
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, поехали! – вновь повторился механический голос.
Внезапно всё жутко затряслось, погас свет, завыла сирена, эти звуки сопровождались сильным грохотом. Я невольно вспомнил стиральную машину, когда она отжимает бельё, подпрыгивая и издавая страшные звуки, будто внутри неё поселился монстр. Меня болтало из стороны в сторону, бесконечно ударяя о ящики. Я точно отобью себе все бока. Труба скрипела, будто несмазанная телега. Неожиданно раздался мощный взрыв, ударная волна толкнула меня вверх и с силой припечатала головой о полку, так, что клацнули зубы. О, господи, как же больно! Верите, я думал, мои внутренности выпрыгнут и пустятся в пляс. Потом меня резко отбросило назад, расплющив по полу, а через миг вжало так, словно на меня наступил слон. Через некоторое время из радиоприёмника снова раздался голос:
– Как проходит полёт, как самочувствие?
Услышав вопрос, я сообразил: оказывается, всё это время я находился в летательном аппарате. Как летим, куда? Постойте, я никуда не собирался!
– На борту порядок, самочувствие хорошее, – ответили ему.
Может быть, у вас оно и хорошее, но далеко не у меня. Теперь я точно знал, как выглядит светопреставление. Я даже не могу описать словами, что творилось в трубе. Если я умудрюсь выжить в этом кошмаре, значит, я самый счастливый кот на земле. Моё состояние в тот момент походило на то, как если бы меня поместили в миксер и включили его на самую высокую мощность. Честное слово, я боялся, что голова оторвётся. Шум стоял невообразимый, я грешным делом начал переживать за ушные перепонки. Не хватало ещё оглохнуть. Кому потом я буду нужен?
– Готовьтесь к отделению, – поступил приказ с Земли.
– Вас понял, – подтвердил один из моих соседей.
По рации продолжались бесконечные переговоры, от которых мой кошачий мозг готов был взорваться. Затем трубу сильно тряхнуло, и внезапно всё смолкло, будто по мановению волшебной палочки. Наступила оглушающая тишина, я почувствовал невероятное облегчение и в буквальном смысле слова поплыл.
– Пятьсот тридцать, отделение третьей ступени, – через некоторое время сообщил один из космонавтов.
