– В общей сложности сколько займёт времени вся дорога? – спросил Колумб.
Он открыл заднюю дверь машины и скомандовал:
– Сократ, забирайся.
Я выполнил его команду, запрыгнув на сиденье.
– В Микуми ми быть четыре часа, – ответил Омар.
От предложения сесть вперёд Колумб отказался и устроился рядом со мной. В машине мужчины перешли на иностранный язык – по всей видимости, водитель не понимал русского, поэтому я не могу рассказать вам, о чём они болтали. Мне ничего не оставалось, как дремать, положив голову на колени Андрея. Хорошо, что он любит котов, мне никогда не приходилось выпрашивать у него ласку. Но в то же время Колумб и не перебарщивал с ней, иными словами, соблюдал золотую середину. За это короткое время мы с ним удивительным образом сдружились и научились понимать друг друга. Всё-таки везёт мне на людей. Иной раз послушаешь истории из жизни других котов и поражаешься, насколько жестокими могут быть людьми. Взять хотя бы Мелиссу, подругу Тарантино
[41]. Её первая хозяйка когда-то мечтала иметь белую кошку – и завела Сметану (это первое имя Мелиссы), но вдруг выяснила, что она глухая. Женщина тут же отвезла её в другой район и выбросила в чужом подъезде. Мелиссе повезло, она нашла себе новых, добрых хозяев, а сколько ещё таких выброшенных животных скитается по улицам городов! А ведь люди отказались от них только потому, что они не оправдали их безмерно нафантазированных ожиданий.
В порт Занзибара мы прибыли за полчаса до отправления парома. Водитель не собирался ехать с нами на сафари, он вышел из машины, чтобы попрощаться с Колумбом. Они пожали друг другу руки. Андрей, как я понял, поблагодарил его, и тот ответил: «Акуна матата». За время нашего пребывания на острове я неоднократно слышал это выражение, но никак не мог привыкнуть к тому, что здесь оно звучало так же обыденно, как у нас «здравствуйте», «до свидания», «как дела». Для меня оно было частью игры, а здесь все действительно говорили так.
– Офигеть, – присвистнул Колумб, когда мы оказались на причале и увидели то количество людей, которое собралось на нём. – Они все плывут на материк?
– Да, – кивнул Омар, – утром много люди, но ми не… – Он сделал паузу, будто забыл слово, потом спохватился и продолжил: – Ми не мочь плыть потом, в Микуми бить ночь.
– Сократ, тебе придётся ехать в рюкзаке, иначе тебя здесь затопчут, – сказал Андрей и снова поменял меня местами с фотоаппаратом.
Я нисколько не возражал, мне и самому не хотелось превратиться в котоотбивную под ногами пассажиров.
Когда на горизонте появился трёхпалубный катер, люди столпились у причала и будто приготовились бежать стометровку. Пассажиры – они и в Африке пассажиры, каждому хотелось быстрее попасть на борт и занять самое удобное место на пароме.
Увидев плавучий транспорт, я немного расслабился: всё же это не то корытце, на котором мы плыли на черепаший остров. Хотя и такие суда в случае кораблекрушения уходят под воду за считанные минуты. Даже такой гигант, как «Титаник», затонул за два часа сорок минут. Тьфу ты, глупый кот, нашёл о чём думать. Опять неприятные мысли лезут в твою голову.
Мужчинам повезло: когда мы оказались на борту, они умудрились найти свободные места на верхней палубе. Несмотря на раннее утро, солнце палило нещадно. Хорошо хоть над палубой есть навес, иначе мы бы легко превратились в шашлык.
– Прости, брат, но на свободу я тебя не могу выпустить, – сказал Колумб, поставив рюкзак вместе со мной на колени. – Придётся потерпеть.
Хм, конечно, придётся, а куда деваться? Чтобы понять, каково мне было сидеть в рюкзаке, представьте на минуту, будто вас засунули в непродуваемый мешок и поставили его на жаре. Хорошо вам будет? То-то и оно. Но, увы, мне было не до выбора.
– Ти говорить с кэт, он понимать? – усмехнулся Омар.
– Конечно, – ответил Андрей. – Сократ очень умный. Он в космосе три месяца жил.
– Не мочь бить! – воскликнул Омар, округлив глаза.
– Ещё как мочь, – усмехнулся Колумб. – Сейчас покажу.
Он вынул из кармана смартфон, долго копался в нём, потом повернул экран к собеседнику и принялся листать фотографии:
– Это он на МКС, в компании наших космонавтов и американского коллеги, его там астронавты сфотографировали в невесомости. А это кот на космической беговой дорожке, а это на пресс-конференции, уже когда они вернулись на землю, – объяснил Андрей.
– Вау… – Омар неверяще помотал головой. – Фантастик!
Колумб не показал мне фотографии, но я прекрасно понимал, о чём речь. Эти снимки я видел миллион раз, а на тот, где я в компании космонавтов, смотрел каждый день: домочадцы напечатали его, вставили в рамку и повесили над моим диваном, рядом с портретом, на котором художник Жора изобразил меня.
Кстати, фотографии с МКС я увидел только на Земле, а когда был там, даже не подозревал, что астронавты меня постоянно фотографировали. То ли мне было не до этого, то ли просто не замечал.
К отплытию на пароме негде было яблоку упасть. Пассажирам, которым не хватило сидячих мест, пришлось устраиваться где придётся. Женщины, завёрнутые в материю, точно в одеяло, с головы до ног, уселись прямо на полу. Мужчины, некоторые – в шортах и футболках, другие – одетые так же, как и дамы, заняли места у перил и облокотились на них. И как им не жарко? Дети, по всей видимости, играли в догонялки. Они с визгом носились между пассажирами, спотыкаясь об их ноги. Колумб сидел на крайнем сиденье; я хорошо видел проход, по которому в нашу сторону шла женщина в белом платке, закрывавшем половину лица. Судя по всему, она искала свободное место. Она вела за руку темноглазого мальчугана, его смуглую мордашку обрамляли смешные кудряшки, а на другой руке ее повис совсем крошечный человечек. Он засунул пальцы в рот и сучил голыми ножками по воздуху. При виде женщины пассажиры отворачивались или опускали взгляды в гаджеты. Конечно, кому охота уступать своё место? Лучше сделать вид, что не заметили её. Не найдя свободного места, она направилась к задней части палубы, где на не прикрытой навесом площадке было свободнее. Когда она проходила мимо нас, Андрей встал и, показав ей на своё кресло, что-то сказал. Тут и языка не надо знать – он уступил ей место. Женщина смутилась, но предложение приняла и благодарно кивнула. По тому, как вокруг её глаз собрались мелкие морщинки, я понял, что она улыбнулась.
Что-то я не понял: из всех мужчин на верхней палубе только один Колумб догадался уступить место женщине с детьми? Я подумал об этом и тут же вспомнил, как Петрович рассказывал случай из заграничной поездки. Если память мне не изменяет, они тогда были всей семьёй в какой-то европейской стране. Так вот, поехали они в парк аттракционов на городском автобусе. На одной из остановок вошла пожилая женщина, но никто из пассажиров, в том числе и молодёжь, даже не подумали уступить ей место. Пришлось это сделать Димке. Но каково же было его удивление, когда бабулька, вместо того чтобы сесть, начала возмущаться: «Молодой человек, что вы себе позволяете? Вы намекаете на то, что я уже безнадёжно старая?» Димка так растерялся, даже не сразу ответил. Она окинула его хмурым взглядом и поинтересовалась: «Вы случайно не из России?» Когда он закивал, она сказала: «Теперь понятно, почему вы решили уступить мне место. Только вы не у себя на родине, здесь не принято так делать». Возможно, в Африке тоже такие правила?
