Омар тем временем занял место рядом с королём-водителем. Машина, проехав небольшое расстояние, остановилась перед шлагбаумом. Из сторожки вышел охранник в такой же камуфляжной форме, как и у нашего водителя. Симба приветственно махнул рукой, тот кивнул и опять исчез в будке. Спустя пару мгновений шлагбаум поднялся, и мы въехали на территорию парка.
– Микуми занимать три тысяч двести тридцать квадратных километр, – рассказывал Омар, повернувшись к нам. – Но для турист открыть лишь маленький часть парка.
Надеюсь, дорогой читатель, тебе всё понятно из того, что говорит африканский знаток великого и могучего?
Территория заповедника оказалась не выжженной солнцем саванной, как я себе представлял, судя по телепередачам и тем роликам в интернете, которые мне показывал Димка перед отъездом, а зелёной равниной с низкорослыми кустарниками и небольшими деревцами. На горизонте виднелись очертания заснеженных горных вершин. Джип покачивался на укатанной дороге. Каждый раз, когда он подпрыгивал на кочке или попадал в ямку, я едва не бился головой о крышу, в которой было вырезано квадратное отверстие. Какое-то время мы тряслись по саванне в гордом одиночестве, не встретив на своём пути ни одной животинки. Я даже расстроился: так можно проездить до самого вечера и никого не увидеть. И вдруг сбоку от дороги из-за кустарников показались длинные шеи тех товарищей, до которых информация доходит с опозданием. Да-да, вы правильно поняли – это были жирафы. Они гуляли целой семьёй, общипывая зелёные верхушки кустарника. Увидев их, я чуть не запрыгал от радости, а Омар ткнул в их сторону пальцем:
– Андрей, Андрей, смотреть жираф.
Колумб, не сразу заметивший животных, поскольку они были с той стороны машины, где сидел я, взял фотоаппарат с сиденья, встал в полный рост и, высунув голову в люк, принялся их снимать. Недолго думая, я последовал его примеру, вскарабкался по спинке сиденья, на котором сидел гид, и вылез на крышу. И как я сразу не додумался сюда забраться? Здесь открывался потрясающий вид на саванну.
– Сократ, аккуратней, смотри не свались с машины, – предупредил Колумб, продолжая целиться в жирафов через объектив камеры.
По телевизору они казались мне громадными и неуклюжими животными, а в жизни парнокопытные выглядели изящными и грациозными, даже несмотря на их габариты. Один из них – тот, который стоял ближе всех к дороге, – вдруг заметил наш приближающийся автомобиль, сорвался с места и помчался вглубь равнины. Другие жирафы последовали его примеру и бросились врассыпную. До чего же удивительно было смотреть на их бег со стороны: они будто двигались в замедленной съёмке. Семейство жирафов убежало, но всё равно осталось в поле зрения. Но Колумб продолжал фотографировать. По своему опыту знаю: такие профессиональные камеры, как у него, могут снимать на очень большом расстоянии. Помню, как во время премьеры спектакля нас фотографировали операторы центрального телеканала, расположившись в самом конце большого зала театра
[43].
Ты уж прости, дорогой читатель, что я постоянно возвращаюсь в прошлое. Не могу иначе, мне хочется поделиться с тобой каждым моментом, каждым мгновением из своей жизни. Надеюсь, тебя это не раздражает, как меня когда-то раздражал наглый дятел на берёзе.
С другой стороны дороги на горизонте показалось другое многочисленное семейство жирафов. Да их здесь видимо-невидимо! Жаль, что они оказались такими пугливыми, я бы с удовольствием с ними пообщался, если бы они подошли поближе.
– Пумба, Пумба! – воскликнул Омар, показав пальцем на пятно, которое вдалеке двигалось через дорогу.
Я просто обалдел, услышав имя героя, которого играл Хичкок
[44]. Эх, как жаль, что пёс не увидит своего персонажа. Но ничего, если я его когда-нибудь встречу, непременно расскажу об этом. Говорю же, герои мультфильма будут преследовать меня всё путешествие по Африке. Король едет за рулём, вот и бородавочник появился, осталось только встретить суриката.
Я присмотрелся, но с трудом разглядел поросячий пятачок и торчащие вверх ушки. Следом за Пумбой дорогу перебежал ещё один, за ним другой, а за ним и третий. Семья бородавочников шла по своим делам и явно не планировала с нами встречаться.
– Нам везти, что ми видеть Пумбу, – сказал Омар. – Они держаться далеко людей.
Жаль, мы так и не смогли их рассмотреть поближе. Когда джип подъехал к тому месту, где они перебегали местную магистраль, их уже и след простыл, лишь вдалеке слегка покачивались заросли кустарника, выдавая место их укрытия.
Извилистая дорога нас вывела на открытую местность, где на зелёной травке спокойно паслось целое стадо зебр. На горизонте виднелись редкие деревца, похожие на зонтики. В отличие от своих длинношеих соседей, при виде машины зебры не умчались подальше, а продолжили щипать траву, изредка отрываясь от своего занятия, чтобы взглянуть на нас и убедиться, что мы пришли с миром. Я посмотрел в другую сторону и увидел там ещё одно семейство чёрно-белых лошадок. Наверное, в саванне больше всего зебр и жирафов. Полосатики оказались гораздо смелее пятнистых, но всё же предпочли держаться от нас на расстоянии. Но хотя бы не убегали – и то хорошо. Это позволило нам прекрасно разглядеть их. Колумб строчил из фотоаппарата, как из пулемёта, только и успевая поворачиваться то в одну, то в другую сторону.
– Каждый рисунок полоска зебра, как отпечаток палец человек, – рассказывал Омар. – Одинаковых бить не мочь.
Надо же, я этого не знал. Сколько смотрел передач про них – ни разу этого не слышал. Или, может, пропустил мимо ушей? Вот уж точно говорят: век живи – век учись. Спасибо, наш африканский друг, за столь интересную информацию. Водитель остановил машину на дороге таким образом, что мы оказались как раз между двумя полосатыми компаниями. Теперь мы могли поближе рассмотреть животных.
– Омар, скажи Симбе, пусть выключит двигатель. И помолчите немного, хочу записать на видео звуки природы, – попросил Андрей.
Когда король-водитель выполнил его просьбу, я чуть не оглох от тишины. Казалось, было слышно, как шевелятся уши животных от прикосновения насекомых.
Спустя несколько минут мы снова продолжили путь. Теперь джип двигался в сторону огромного дерева, которое виднелось вдалеке. Мы с Колумбом продолжали торчать на крыше, я заглянул в салон как раз в тот момент, когда Омар показал пальцем именно туда, куда мы направлялись.
– Ми сейчас ехать тот баобаб, – сообщил он.
Уже через несколько минут мы оказались на площадке, посредине которой росло великое дерево – а его иначе не назовёшь. Если вы никогда не видели, как выглядит баобаб, я вам расскажу. Вернее, попытаюсь это сделать, потому что передать словами размер этого гиганта очень сложно. В общем, представьте меня на фоне… Эйфелевой башни. Представили? Так вот, этот ветвистый король деревьев – своеобразная Эйфелева башня африканской саванны.
