Как жаль, что Колумб не видит всего этого великолепия дикой природы. Представляю, с какой скоростью строчил бы тогда его фотоаппарат. А возможно, я заблуждаюсь: вероятно, он сейчас несётся в джипе, ищет меня и тоже любуется красотой местных пейзажей. Надеюсь, им удалось благополучно уйти от слоновьей погони, и с ним всё хорошо. В противном случае не видать мне родного дома как собственных ушей. Кому я здесь нужен, кроме Андрея? А может, он ещё и не думал отправляться на мои поиски, дрыхнет себе спокойненько в уютном номере отеля и в ус не дует. Неужели можно спать, зная, что друг твой потерялся, да ещё и не где-то в Подмосковье, а в африканской саванне? Я вот, например, всю ночь ворочался с боку на бок, столько дум передумал – уму непостижимо. Хотя чего гадать? Ищет, не ищет – время покажет.
Я выбрался из ночлежки и направился к Лоле.
– Доброе утро, – поприветствовал я, расположившись на траве рядом с ней.
– Доброе, – мурлыкнула она, продолжая с усердием намывать морду. – Как спалось?
Хм, нашла что спросить. Разве может спать потерявшийся домашний кот среди зарослей, да ещё с гепардами? Конечно, я не такой капризный, как мой приятель Генрих – британец королевских кровей
[48], но всё же привык к более комфортным условиям. Я не стал ей рассказывать правду. Не хотелось выглядеть неблагодарным поросёнком: мне предоставили ночлег, а я ещё чем-то недоволен.
– Отлично, – бодро ответил я. – Спасибо, что позволила остаться у вас.
– А разве я могла поступить иначе? – Она бросила на меня короткий взгляд и снова вернулась к своему занятию. – Мы же с тобой из одного племени.
– Леопард тоже из нашего племени, но тем не менее выгнал меня из своих апартаментов, – напомнил я.
– А чему ты удивляешься? – хмыкнула она. – По своей натуре они одиночки, не любят делить территорию с кем-то. Я поражаюсь, как он вообще тебя не тронул. Видимо, был сытым, ты же говоришь, у него чьи-то копыта на дереве висели. Когда леопард хочет есть, он запросто может кинуться даже на человека, не говоря уже о других животных. Причём делает он это не в открытую, как гепарды, а исподтишка, когда жертва не ожидает нападения и у неё не остаётся шанса на спасение. К тому же они очень жестоки и злопамятны. Бади говорит, проще приручить нас, львов или тигров, чем леопарда.
– Слушай, а почему ты не втягиваешь когти, как делают все кошки? – я задал волновавший меня вопрос. – У твоих детей они не торчат так.
– Этим гепарды и отличаются от остальных, – ответила Лола. – Втягивать коготки умеют только дети. Через неделю моим малышам исполнится четыре месяца, и они тоже потеряют эту способность.
– Это же, наверное, жутко неудобно – ходить с кинжалами на лапах, – ухмыльнулся я.
– Ничего подобного, – возразила она. – Да, я не умею лазать по деревьям так же хорошо, как леопард, зато они дают мне возможность не терять равновесие во время бега. Я не могу охотиться на крупных животных: добычу нужно не только поймать, но ещё и донести до дома, чтобы детвору накормить. Ты посмотри на меня. – Лола окинула себя взглядом. – Разве может такая хрупкая кошка дотащить, например, буйвола? Мне приходится охотиться на газелей да на импал, а они бегают не хуже меня, поэтому способность держать равновесие мне просто необходима. Когти для меня – как для машины шипы, они служат для сцепления с дорогой. А благодаря своему длинному хвосту, – Лола похлопала им по траве, – я могу на большой скорости совершать крутые развороты. Иной раз так разгонюсь, сама не замечаю, как потенциальную жертву обогнала, приходится поворачивать и бежать назад. – Она вдруг стыдливо опустила глаза.
Вот тебе раз! Оказывается, умение быстро бегать не всегда хорошо для охоты. Ещё нужно рассчитать скорость, чтобы не проскочить мимо добычи.
– А зачем же ты так быстро бегаешь? – удивился я.
– Да откуда я знаю? – раздражённо фыркнула Лола. – Не могу объяснить, этот процесс я не контролирую. Вроде только начинаю бежать, глядь – а скорость уже под сто километров. Мы даже гонки по саванне устраиваем с людьми, они на машине, ну а я, естественно, на своих четырёх. Я ещё ни разу не проиграла, – гордо заявила Лола. – Правда, во время охоты я ужасно устаю, сил, чтобы дотащить добычу до дома, совсем не остаётся. Приходится какое-то время восстанавливаться. А пока я отдыхаю, случается так, что на горизонте появляются хищники, например, львы или гиены – те ещё любители полакомиться на халяву. Наглецы отбирают у меня добычу. Знают, что я уставшая и не могу дать им отпор. Да и нельзя мне ввязываться в драку: не дай бог получу травму, как потом буду охотиться? А мне детей кормить нужно, – поделилась она, тяжело вздохнув.
Видимо, я невнимательно смотрел передачи о гепардах. Я даже представить не мог, что им так тяжело живётся в саванне. Им надо не только поймать добычу, но и умудриться её сберечь и принести домой.
– А где отец котят? – спросил я. – Почему он тебе не помогает?
– А чем он может помочь? – спросила Лола. – Я две недели назад перестала кормить детей молоком.
– А почему вы не живёте вместе?
– Мы с ним не сошлись характерами, – хмыкнула Лола. – Я охочусь одна, а ему нужна компания. Он сейчас живёт со своими братьями в соседней саванне.
– И вы с ним совсем не видитесь? – Меня прямо разбирало любопытство.
Ведь наверняка у них тоже когда-то была любовь, как у нас с Беллой; куда же она теперь подевалась?
– Иногда встречаемся, вместе проводим денёк – другой. Когда мы только познакомились, любовь у нас была, – она мечтательно закатила глаза, – сумасшедшая. Он долго за мной ухаживал, причём делал это очень красиво. Мы ночи напролёт гуляли под звёздным небом, вместе встречали рассветы и провожали закаты. – Лола вдруг замолчала, а потом добавила: – К сожалению, когда начинается семейная жизнь, любовь заканчивается.
Вот тут я с ней был в корне не согласен. Я рассказал ей о моих хозяевах, о том, что они столько лет живут вместе, но продолжают по-прежнему любить друг друга. Вспомнил и кота Тарантино с его глухой кошкой Мелиссой
[49]. Я уверен: и люди, и животные умеют любить по-настоящему. Мне кажется, у Лолы и отца её детей тоже чувства ещё не остыли, иначе зачем они встречались? Пусть и изредка.
– Я не спорю, возможно, настоящая любовь существует, – согласилась она. – Только вот как её найти?
– А зачем её искать? Она сама приходит, – философски подметил я. – И к тебе придёт. Ты кошка молодая, красивая, умная – у тебя всё впереди.
– Поживём – увидим, – задумчиво произнесла Лола.
Тем временем к одинокому жирафу под деревом присоединился ещё один. Судя по тому, как второй потёрся головой о шею первого, я понял, что это была его подруга. По всей видимости, у них тоже любовь.
– Красиво у вас здесь, – сказал я, глядя вдаль на влюблённую парочку, и, вспомнив свою ненаглядную, тяжело вздохнул. Как же мне хотелось точно так же потереться об неё и вдохнуть её нежный аромат.
