– А если не провалю, мы обе будем свободны.
Кива не видела смысла признаваться, что шансов у нее нет. Все и так прекрасно об этом знали. Но если она переживет первое испытание…
Мы в порядке. Береги себя.
Не дай ей умереть.
Мы идем.
Мы.
Идем.
Кива не знала наверняка, но ей приходилось верить, что сестра имела в виду именно это: что сейчас, после десяти лет ожидания, они наконец-то придут, они выполнят свое обещание. Тем более что теперь в тюрьме и Тильда, а ради нее мятежники наверняка рискнут прорваться в Залиндов, а заодно освободят и Киву. Да и Креста тогда в душе проговорилась, что помощь уже на подходе.
Семью Меридан – семью Кивы – с мятежниками связывали сложные отношения. Даже несмотря на то, что Киву рано оторвали от семьи, она все еще помнила. Ее родители старались держаться подальше от политических волнений, нарастающих в Эвалоне, и жили в маленькой, всеми забытой, спрятанной от посторонних глаз деревушке у подножья гор Армине. Однако за десять лет, которые Кива провела в тюрьме, все изменилось. Ее семья, как и она сама, делала все возможное, чтобы выжить.
Может… возможно… если она переживет первую Ордалию… если отсрочит смерть Тильды, чтобы отвадить Кресту, и долждется прихода мятежников, прихода семьи…
Может, тогда она наконец обретет свободу.
Не дай ей умереть.
Мы идем.
Вперед, шурша отделкой из меха на красном плаще, выступила принцесса, отрывая Киву от обнадеживающих и вместе с тем полных отчаяния мыслей.
– Зачем ты рискуешь своей жизнью? – Принцесса Миррин рассматривала Киву из-под маски. – Зачем хочешь занять ее место? Ты ведь знаешь, что исход предрешен.
Кива не стала даже спорить, что возможен и иной исход – что она выживет. Вместо этого она только ответила:
– Женщина, которую вы приговорили к испытаниям, смертельно больна и не в состоянии даже на ногах стоять, что уж говорить о сегодняшней Ордалии. Вы приехали в такую даль не для того, чтобы скучать, принцесса. Вместо того, чтобы спрашивать меня о причинах моего поступка, не лучше ли расслабиться и насладиться зрелищем, ради которого все это и задумывалось?
В отличие от маски принца, которая полностью скрывала его лицо, маска принцессы походила на расплавленное серебро, перетекающее наискосок с одной половины ее лица на другую, и приоткрывала красные губы, которые скривились в ухмылку за секунду до того, как она ответила:
– Да тебе точно жить надоело.
А затем Кива взлетела в воздух.
Всего мгновение назад она стояла на деревянном помосте виселицы, а теперь под ней не было ничего, и ничто, кроме невидимой цепи, не удерживало ее в воздухе. Свирепый ветер хлестал ее по щекам, воздух застрял в легких, в горле замер крик. Она едва успела подумать: неужели это и есть испытание? Что она должна делать? Как ей выжить? А потом ее перестало тянуть ввысь, и Кива упала.
На мгновение ее охватила неподдельная паника, но ноги тут же врезались во что-то твердое, и Кива повалилась вниз под весом собственного тела.
Она не умерла.
Но она явно больше не на земле.
Кива поднялась, чувствуя, как грудную клетку сковывает ужас. Она стояла на вершине одной из одиночных сторожевых башен, с которой велось наблюдение за восточным двором, раскинувшемся возле стены.
Как она высоко. Как же высоко.
Глухой звук из-за спины заставил Киву обернуться, и она увидела, как капитан королевской стражи легко приземлился всего в нескольких шагах от нее. Его тоже подняла на башню стихийная магия принцессы.
– Скажи спасибо, что принцесса Миррин не отпустила тебя с еще большей высоты, а то ты бы сейчас не стояла, – сказал капитан, заметив, что Кива дрожит с головы до ног.
Она боялась, что ее сейчас вырвет. Оставалось надеяться, что если она падет так низко, то хотя бы заодно запачкает капитану начищенные сапоги.
– Принц и принцесса приняли твое требование и в соответствии с пятым правилом Книги Закона приговор Тильды Корентин теперь считается твоим, – продолжал капитан. Он твердо посмотрел на Киву и добавил: – Если сообщения о ее болезни верны, ты зря жертвуешь жизнью. Поэтому я даю тебе последний шанс отказаться от своих притязаний.
Кива промолчала, не в последнюю очередь потому, что боялась: едва она раскроет рот, как тут же согласится на предложение капитана. Но она напомнила себе, что ей всего-то и нужно, что поочередно расправиться с Ордалиями. Она справится. Она это сделает.
Не дай ей умереть.
Только так Кива сможет уберечь Мятежную королеву от смерти. Если – когда! – Кива пройдет испытание воздухом, тогда у Тильды будет больше времени на выздоровление, а мятежники успеют спасти ее – вернее, их обеих.
Но… если Кива сегодня умрет… мертвым плевать, осуждают ли их живые. Судьба Тильды ее уже не будет волновать.
– Так тому и быть, – ответил капитан на ее молчание, хотя выглядел он раздосадованным. Интересно, подумала Кива, знает ли он, кто она, помнит ли ее? Хотя, если бы помнил, он бы относился к ней совершенно иначе.
«Все хорошо. Все будет хорошо».
Кива глубоко вдохнула через нос и вновь отогнала воспоминание.
– Кива Меридан, – раздался громкий голос наследного принца, и Кива с капитаном посмотрели вниз с террасы сторожевой башни. – Ты добровольно заняла место подсудимой, Мятежной королевы, в Ордалиях. Сегодня тебе предстоит выдержать испытание воздухом. У тебя есть право на последнее слово.
У Кивы на уме крутилось слишком много слов, но скажи она хоть одно из них, и после испытания ей несдобровать, так что Кива прикусила язык и покачала головой. Она не смела взглянуть на толпу, где еще недавно видела Типпа, Джарена, Тильду и Наари, не искала Мота и другие знакомые лица. Слишком боялась струсить.
– Прекрасно. – Стихийная магия принца Деверика разносила его голос по всей округе. Кива еще никогда не видела подобных способностей. В любое другое время она бы пришла от них в восторг, как и от того, что принцесса перенесла Киву с капитаном на сторожевую башню. Однако сейчас она могла думать только о том, как бы не наделать в штаны. С ней все будет хорошо, напомнила она себе. Она выживет. Выживет.
– Капитан Верис, – продолжал принц Деверик, – будьте добры, объясните суть первого испытания Защитнице.
Кива оглянулась на капитана. Хотелось бы ей, чтобы он думал, будто она всегда такая бледная.
– Задание для Ордалии воздухом нехитрое, – сказал Верис. – Тебе надо прыгнуть отсюда, – он указал на решетчатый пол у них под ногами, – туда.
Кива посмотрела туда, куда указывал его палец, и у нее закружилась голова.
Верхушка восточной стены, которая находилась в девяти метрах от башни.
