После университета, в июне 2012 года, салафиты избрали своей целью художественное пространство. Они разгромили выставку во дворце Абделлия в столичном жилом пригороде Ла-Марса. На сей раз жертвами стали художники, которых преследовали по согласованию с прокуратурой за «святотатство»: в частности, по делу проходила инсталляция, на которой были представлены женские головы, покрытые платками и торчащие из кучи камней. Камни же были обернуты в листки с цитатами из исламских священных текстов, призывающими к побиению камнями за прелюбодеяние. Официально выдвинутые обвинения свидетельствовали о том, что салафиты внедрились и в судебную власть. Подобный случай имел место в Египте в 1995 году. Тогда судьи заочно расторгли брак профессора Насра Абу Зайда с женой (без ее на то согласия) на основании того, что вероотступник, каковым объявили профессора, не имеет права состоять в браке с мусульманкой.
Именно в городе Сиди-Бузид, отправной точке арабских революций, принял зримые очертания конфликт ценностей, в ходе которого салафиты стремились обеспечить себе культурную гегемонию. Группировка «Ансар аш-шариа» во главе с Абу Иядом взяла под свой контроль главную мечеть, расположенную на проспекте, только что переименованном в честь Мохаммеда Буазизи. Джихадисты нарекли ее «Таухид» («Единобожие») по ключевому догмату своего учения. Во имя этого единобожия они вынесли такфир всем своим противникам, обвиненным в идолопоклонстве и многобожии в той или иной форме. Их целью было использовать энергию восстания для реализации собственной программы. 5 сентября 2012 года в городе был разгромлен последний пивной бар.
День спустя после совершения пятничного намаза имам мечети «Таухид» дал мне понять, что Буазизи не подпадает под определение «мученика», каковым его считали в народе:
«Он не пожертвовал собой на пути Аллаха… но отчаявшаяся молодежь города Сиди-Бузид сегодня последует по пути Аллаха!»
Далее он объяснил, в чем его движение расходится с партией «ан-Нахда»:
«Они благосклонны к демократии, являющейся проявлением неверия, а мы отвергаем демократию, как противоречащую божественной власти, ибо, если большинство народа согласно с грехом, тогда грех становится законом. У них благая цель – создать Исламское государство, но дурные методы».
На вывешенных на выходе из мечети плакатах с призывом к верующим вносить пожертвования в поддержку салафитов также присутствовали фотографии зверств, совершенных армией Башара Асада, названной «шиитской», в отношении сирийских «мусульман», по умолчанию суннитов. Шиизм имел давнюю историю в Тунисе: именно здесь шиитский халифат Фатимидов еще в Х веке основал свою первую столицу – город Махдия («Город мессии»), и традиционные верования сохраняются здесь по сей день. Импульс к их возрождению был придан на современном этапе, когда популярность ливанской «Хизбаллы» и ее лидера Хасана Насраллы убедила некоторых арабских националистов в том, что только «партия Бога» способна противостоять Израилю. В народном представлении борьба с сионизмом и поддержка палестинцев всегда была важнее распрей между мусульманами. Однако группировка «Ансар аш-шариа» переместила линию противостояния Добра и Зла в исламский мир, разведя по разные стороны баррикад правоверных и отступников. Себя она причисляла к первым, а вторым, наряду с еретиками разного рода, выносила такфир. На практике же она призывала своих последователей отправляться в Левант для участия в вооруженном джихаде против «шиита» Асада.
На еженедельной субботней ярмарке 8 сентября 2012 года, на следующий день после моей беседы с имамом мечети «Таухид», этот же плакат был развернут на ярмарочной площади. Здесь он служил для социальных низов символом общественного контроля и морального порядка. Два дня спустя перед той же мечетью я случайно столкнулся с Абу Иядом собственной персоной. Само его присутствие здесь говорило о том, насколько важным для джихадистов было присвоение себе такого символа революции, как Сиди-Бузид. Разговор, впрочем, не сложился, поскольку тунисец-франкофон из его свиты, говоривший с характерным акцентом жителей парижских исламских предместий, узнал меня и представил своему патрону в качестве «врага Аллаха». Это было одно из последних появлений прославленного террориста на публике. Выложенный неким калифорнийским коптом в сентябре 2012 года в YouTube фрагмент фильма «Невинность мусульман» был сочтен исламистами оскорбительным для Пророка. В пятницу 14 сентября с кафедры главной мечети столицы Туниса аль-Фатх («Завоевание»), Абу Ияд обратился к правоверным с призывом обрушить их гнев на Америку. В результате были подожжены посольство США и находившаяся по соседству американская частная школа. Тогда же в соседней Ливии боевики, организационно связанные с «Ансар аш-шариа», убили американского посла во время штурма консульства США в Бенгази 11 сентября, в день «благословенного двойного газавата» 2001 года, жертвами которого стали Нью-Йорк и Вашингтон.
Демократический всплеск против салафизма
Накануне поджога посольства США я обсуждал проблему салафизма и насилия с Рашидом аль-Ганнуши. С точки зрения председателя партии «ан-Нахда», в бесчинствах следовало винить «гонения эпохи Бен Али», а сами поджигатели – это «жертвы, безработная молодежь, бывшие заключенные». По его мнению, волнения должны были пойти на спад по мере распространения «умеренного течения политического ислама». Оно могло бы включить бунтующих в свои ряды и наставить на путь истинный, как это сделали социал-демократы в отношении европейских леваков. Не до конца осознавая масштаб проблемы, партийная верхушка, похоже, считала, что молодежь со временем перебесится, подобно тому как сам аль-Ганнуши со временем оставил свой радикализм и остепенился.
Уже тогда многие наблюдатели расценивали подобные рассуждения, как прекраснодушие. Они доказали свою несостоятельность в свете терактов и убийств, организованных в последовавшие за этим месяцы и годы. Тревога, вызванная эскалацией насилия, проникла и в ряды набожного среднего класса, повлияв на исход осенних выборов 2014 года, стоивших партии «ан-Нахда» парламентского большинства. Три недели спустя после встречи с аль-Ганнуши в Тунисе, я вновь пообщался с ним в Дохе 8 октября 2012 года. Там ему была отведена центральная роль на организованной при финансовой поддержке Катара конференции, целью которой было содействие диалогу между националистами и «Братьями-мусульманами». Последние должны были взять на себя ведущую роль в восстании. Для выполнения этой задачи газовый эмират предлагал тунисской «тройке» 1,5 млрд долларов. Весь цвет «Братьев-мусульман» собрался в Дохе: особо следует отметить руководителей сирийской, египетской, суданской, а главное, палестинской ячеек.
Вскоре после этого, с начала 2013 года, Тунис захлестнула волна насилия. Оно было обращено согласно теоретическим установкам джихадизма третьего поколения, разработанным ас-Сури и аз-Заркауи, в первую очередь против «отступников» из числа представителей органов правопорядка и светских политиков. Следующими в списке шли «нечестивые» туристы. Сначала происходившее как в зеркале отражало эскалацию сирийского конфликта, в котором участвовали тысячи тунисцев, затем отображало террор в Европе, в котором не последнюю роль играли многие тунисцы с двойным гражданством. 6 февраля 2013 года был убит адвокат-насерист Шокри Белаид. На его похороны пришло более миллиона человек – больше, чем на демонстрации 14 января 2011 года, ускорившие падение режима Бен Али. Та же участь постигла депутата от Сиди-Бузида Мохаммеда Брахми 25 июля – в годовщину ликвидации монархии и провозглашения в 1957 году Хабибом Бургибой Тунисской Республики.
