В дни, последовавшие за падением Эль-Кусейра, аль-Джуляни и аз-Завахири обменялись несколькими посланиями. Лидер «аль-Каиды» Завахири подтвердил свое доверие «Фронту ан-Нусра», равно как и «Исламскому государству Ирак», однако отверг идею слияния двух организаций в рамках ИГИЛ. Он также назначил своим представителем в Леванте Абу Халида ас-Сури. После освобождения из тюрьмы Сейдная, где отбывал срок вместе с Абу Мусабом ас-Сури, летом 2011 года Абу Халид присоединился к бригадам «Ахрар аш-Шам» («Исламское движение свободных людей Леванта»). Он способствовал переориентации этой «свободной» салафитской группировки, к тому времени в военном отношении одной из наиболее мощных сил восстания, на ведение джихада по афганскому образцу. Абу Халиду пришлось взять на себя роль «мудреца джихада» во избежание губительной фитны (смуты) между «братьями».
Как бы то ни было, в то же самое время глава «Ахрар аш-Шам» Хасан Абуд, пригласивший Абу Халида в ряды своей группировки, дал большое интервью каналу «аль-Джазира». Вскоре после этого, в июне 2013 года, то есть в последний месяц президентства Мухаммеда Мурси, он отправился в Каир. Там он от имени сирийских инсургентов выступил с докладом на салафитском сходе, организованном при спонсорской поддержке Всемирной ассоциации мусульманских улемов и ее председателя шейха Юсуфа аль-Кардави. Шейх тогда мобилизовал все силы, чтобы уберечь представлявшего «Братьев-мусульман» Мурси от движения «Тамарруд» («Бунт»), выплеснувшегося на улицы, чтобы свергнуть президента при негласной поддержке армейской верхушки.
Это свидетельствовало о сближении египетских «Братьев-мусульман», Катара (через «аль-Джазиру»), аль-Кардави и сонма сирийских «умеренных джихадистов», которых отныне представляли те, кто тяготел к «Фронту ан-Нусра» и «Ахрар аш-Шам». Но этих косметических изменений, направленных на превращение «аль-Каиды» в центр притяжения «умеренных» сил, было недостаточно, чтобы ослабить популярность ИГИЛ. Завороженные ею неофиты стекались туда изо всех исламистских бригад. Для них аз-Завахири принадлежал прошлому, а «Братья-мусульмане» и «аль-Джазира» были не более чем отступниками и пособниками Запада. Абу Халид погиб 23 февраля 2014 года от рук убийцы, которого Абу Бакр аль-Багдади подослал в назидание тем своим оппонентам в стане джихадистов, которым был ближе менее радикальный курс.
Ворвавшись осенью 2013 года на поля сражений, ИГИЛ перепутало все переменные в сирийском уравнении. Одновременно с этим нарастал приток из-за границы шиитских военизированных формирований, составивших костяк сил режима, участвовавших в наземных операциях, целью которых было отвоевание территорий, удерживаемых повстанцами. Сентябрьская резолюция Совбеза ООН об уничтожении сирийского химического оружия сигнализировала о неготовности Запада действовать против Дамаска военными методами. Что касается «традиционных повстанцев», от остатков Свободной сирийской армии до салафитов и «умеренных джихадистов» «Фронта ан-Нусра», то им отныне предстояло воевать на два фронта: не только против Дамаска, но и против ИГИЛ, бросившего все силы на устранение конкурентов.
США и их союзники из числа нефтяных монархий Аравийского полуострова приложили массу усилий для укрепления противников ИГИЛ. Разумеется, все это время им приходилось следить за тем, чтобы американское вооружение не доставалось игиловцам через перебежчиков или в качестве трофеев в результате поражения «правильных повстанцев». Вялость военного противостояния сирийского режима и ИГИЛ также вызывала массу вопросов. На северо-востоке страны организация сумела захватить все нефтяные скважины, при полном взаимопонимании с большей частью местных племен, и наладила вывоз «черного золота» автоцистернами в соседнюю Турцию, где оно продавалось по доступной цене, принося неплохой доход.
Несмотря на господство в воздухе авиации Башара Асада, эти колонны никогда не подвергались бомбардировке. С точки зрения Дамаска, ИГИЛ представляло интерес в плане перспектив братоубийственной войны против других повстанцев, что могло внести раскол в их ряды. Это напоминало стратегию алжирских генералов, которых в девяностые также консультировали российские военные советники. В Алжире правящий режим воспользовался взаимным уничтожением Исламского фронта спасения (ИФС) и Вооруженной Исламской Группы (ВИГ). Обезглавливания и другие зверства, творимые обеими сторонами, превратили их в глазах населения в монстров, на фоне которых армейская верхушка выглядела образцом респектабельности. Та же модель в Сирии работала еще лучше; вследствие широкой известности, которую видеозаписи казней получили благодаря распространению их ИГИЛ в соцсетях, что двадцатью годами ранее в Алжире было технически невозможно, внимание мировой общественности сосредоточилось на преступлениях против человечности, совершаемых джихадистской организацией.
7 января 2014 года новый официальный представитель ИГИЛ в Сирии Абу Мухаммед аль-Аднани, который родился в 1977 году в окрестностях Идлиба и обучался у аз-Заркауи в Ираке, вынес «такфир» членам других повстанческих группировок, не являвшихся открыто джихадистскими. Пролитие их крови объявлялось «законным» и не требовало каких-либо судебных разбирательств. В первые месяцы того же 2014 года взаимное ожесточение повстанцев в северо-западной Сирии достигло апогея. После кровопролитных братоубийственных боев, унесших тысячи жизней, игиловцы были выбиты из ряда населенных пунктов конкурирующими группировками, в том числе оснащенными американским оружием. Силы джихадистов сгруппировались на участке вдоль границы с Турцией, являвшемся главным пропускным пунктом для иностранных боевиков, и в долине Евфрата, между Раккой и Дейр-эз-Зором, ближе к иракской границе.
В обоих секторах ИГИЛ столкнулось с противником, пользовавшимся серьезной поддержкой не только Запада, но и России. Речь об «Отрядах народной самообороны» (YPG), военном крыле курдской Партии демократического союза (ПДС). Они были сформированы в июле 2011 года в регионе Рожава (Южный Курдистан) в северной части Сирии, откуда ушли правительственные войска. ПДС являлась сирийским отделением турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК), сепаратистского движения, первоначально социалистической ориентации, основатель которого Абдулла Оджалан с 1999 года отбывает пожизненное заключение в турецкой тюрьме на острове Имралы в Мраморном море. ПДС, таким образом, была и антитурецкой, и антиджихадистской партией. Располагавшие несколькими десятками тысяч бойцов, включая «Отряды женской самообороны» (YPJ), отряды YPG с осени 2012 года расширили сферу своего влияния, проведя ряд успешных сражений с «Фронтом ан-Нусра» и «Ахрар аш-Шамом». В 2014 году они оказались основным заслоном на пути продвижения ИГИЛ в северную Сирию, служившую перевалочным пунктом, через который в зону боевых действий из Турции поступало пополнение и поставлялась военная техника. Занятая курдами стратегически важная позиция оставалась непреодолимым препятствием для «Исламского государства» со времени оформления «халифата» как территориальной единицы в июне 2014 года.
Провозглашение «халифата»
Борьба, развернувшаяся в первом полугодии 2014 года, явилась прологом к провозглашению «халифата» ИГИЛ. Это было самое яркое событие в истории международного джихадизма после террористических актов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне. 10 июня 2014 года силы ИГИЛ взяли Мосул. Организация пустила там глубокие корни еще во времена аз-Заркауи, и правительственные войска оставили город без боя. Абу Бакру аль-Багдади достались склады с оружием, оставленные американцами, что позволяло ему развернуть настоящий блицкриг в направлении Багдада через Тикрит и Самарру, населенные преимущественно суннитами.
