— Значит, то, что я сказал «сексуальная жизнь», заставило тебя покраснеть?
Я молча кивнула.
— Интересно. А если я скажу «минет»?
Его смех стал громче, а мои щеки приобрели еще более яркий оттенок красного. Я закрыла лицо руками и отчаянно попыталась заставить себя остановиться.
Его смех оборвался.
— Извини, — сказал Нэш, все еще забавляясь.
Я ведь хотела отвлечь его мысли от травмы. И должна была радоваться, что добилась своего.
Он нежно отвел мою левую руку от лица.
— Мне не следовало смеяться. Это так мило. Чертовски освежает, — добавил он.
Я опустила другую руку и снова подняла голову. Повернувшись к нему, я улыбнулась.
— Это неловко.
Нэш покачал головой.
— Ничего подобного. — Его голос понизился и стал более серьезным.
Я уставилась в его глаза, пытаясь понять, почему, когда он начал приближаться ко мне. Опустил голову, придвинулся ближе, пока, между нами, не осталось пространства. Я знала, что это произойдет. Хотя раньше со мной такого никогда не случалось. Наверное, это был инстинкт. Я просто знала.
Когда его губы коснулись моих, я забыла, как дышать. Это было самое экзотическое чувство в мире. Мягкость его губ, скользящих по моим. Его теплое дыхание, касающееся моего лица. Даже его сердцебиение, ускоряющееся в моей груди. Или это было мое сердце? Я не была уверена. Все, что я знала, что это был мой первый поцелуй, и я и представить себе не могла, что он будет таким идеальным.
Она была рядом все это время
ГЛАВА 20
НЭШ
Поцелуй был другим. Я не знал, как именно его описать. Он потряс меня, заставил усомниться в каждом предыдущем поцелуе, а потом пожалеть о них. Пожалеть, что этот не был моим первым. Остальные ничего не значили. Этот значил.
Он был первым для Таллулы. Ее дрожащие руки лежали на моих руках. То, как девушка резко вдохнула, когда мои губы впервые коснулись ее. Как нежно она пробовала их на вкус. Неуверенно, но любопытно. Все это должно было сделать поцелуй неловким. Вместо этого он стал лучшим, что у меня когда-либо был.
Я не хотел покидать эту водонапорную башню. Оставайся здесь, наверху, с ней в моих объятиях. Остаться здесь и забыть о том, что ждет меня внизу, было заманчиво. Здесь, наверху, Таллула была моей. Она заставляла меня смеяться. Заставила меня захотеть других вещей, найти новую мечту. Потеря поля была не так важна для меня, как раньше. Нежный, неопытный поцелуй Таллулы обладал большей силой, чем она могла себе представить.
После того, как я оторвался от поцелуя и посмотрел в ее глаза, такие честные и искренние, девушка положила голову мне на грудь и удовлетворенно вздохнула. Я все еще обнимал ее, и мой взгляд был не на том поле внизу. Он был на Таллуле. То, как девушка прижималась ко мне. Как будто была тем, чего я так долго ждал. И все это время она была рядом.
— Тебе пора спуститься туда, — тихо сказала она, поднимая голову и глядя на меня.
— Возможно, — согласился я, не ослабляя хватки. — Я бы предпочел остаться здесь.
Таллула улыбнулась. Застенчивой улыбкой, от которой у меня сжалось сердце.
— Мне бы тоже этого хотелось. Но они ждут тебя. Думаю, ты пожалеешь, если не сделаешь этого.
Девушка была права. Они все хотели, чтобы я был там, как всегда. Особенно Райкер. Я мог бы быть эгоистом и сказать, что они не понимали как это будет тяжело и они ждут от меня невозможного. Но я знал, что эта реакция подведет Таллулу. В конце концов, я подведу ее. Я просто не хотел, чтобы это было сегодня. Слишком скоро.
— Тогда, наверное, мне лучше сделать это, — сказал я, желая снова поцеловать ее и забыть обо всем.
Ее рука легла мне на сердце.
—Ты будешь рад, что сделал это.
Хотел бы я обладать ее оптимизмом в жизни. Видеть все в том свете, в каком видела она. К сожалению, это невозможно. Уже нет. Я пережил жестокое разочарование. И знал, каково это. Я лишь надеялся, что Таллула никогда этого не узнает.
Спуск с башни был далеко не таким захватывающим. Темнота теперь была настолько густой, что если бы я поднял глаза, то не увидел бы ее короткую юбку. Уже нет. Может быть, какие-то тени. Я сосредоточился на том, чтобы благополучно спустить нас вниз. Внизу девушка снова надела сапоги и одарила меня сияющей улыбкой надежды.
— Я никогда не забуду это первое свидание.
Я тоже.
— Таков был план. Мне нужно было переплюнуть жалкое свидание Эйсы на вечеринке на поле. Долго и упорно думал, как это сделать.
Это было преувеличением только отчасти. На самом деле я не думал, что его свидание будет трудно превзойти. Тот вечер был отстойным для всех.
Я накрыл ее руку своей, и она переплела свои пальцы с моими. Наша прогулка до машины была тихой. Мои мысли все еще были на водонапорной башне с ней в объятиях. Если мне повезет, то и её тоже. В данный момент слова, казалось, были не нужны. Нам было хорошо так, как есть. Комфортно в присутствии друг друга.
Я открыл пассажирскую дверь и помог девушки забраться внутрь. Я хотел наклониться и поцеловать ее снова, но тот первый поцелуй... он казался слишком особенным, чтобы превзойти его прямо сейчас. Держать его в единственном числе и на пьедестале немного дольше казалось правильным.
Вместо этого я сжал ее руку и задержал ее взгляд дольше, чем это было необходимо, прежде чем закрыть дверь и сесть на водительское сиденье.
— С кем ты будешь сидеть на игре? — спросил я ее, не подумав об этом раньше. — Ты можешь посидеть с моими родителями. Я мог бы познакомить тебя со своей матерью.
— Все нормально. Я не собиралась ни с кем сидеть. Просто хотела найти свободное место. Думаю, сегодня вечером твоим родителям тоже будет тяжело. Им не нужен незнакомец рядом, с которым они будут чувствовать необходимость разговаривать.
Моя мать была бы более чем счастлива познакомиться с Таллулой. Она бы заболтала её до смерти. Возможно, вытащила бы мои детские фотографии на ее Facebook и начала показывать.
Возможно, это не самая лучшая идея. Таллула была милой, но мама могла ее отпугнуть.
— Если ты уверена. Но моя мама не будет возражать. Она чертовски любопытна, а ещё болтлива.
Ее тихое хихиканье было приятным. Стало легче справляться с въездом на стоянку стадиона, заполненного болельщиками. Я никогда не делал этого раньше. Всегда был на этом поле до прихода болельщиков. Даже в детстве я был водным мальчиком и мальчиком с мячом. Боковые линии — это все, что я знал.
— Там полно народу, — сказала она, оглядываясь.
Таллула сменила тему разговора. Я бы не стал заставлять ее сидеть с моими родителями. Мне не нравилось, что она будет сидеть одна, но было ясно, что девушка привыкла к этому. Казалось, она предпочитала одиночество.
