Гибель на эшафоте, а также усиленные занятия мистикой и связь с тайными сектами и отдельными лицами, пользовавшимися репутацией «ясновидцев», послужили поводом для биографической легенды, которая окружила Казота романтическим ореолом и принесла ему в XIX в., в эпоху романтизма, едва ли не большую известность, чем его литературное творчество. Речь идет о знаменитом «Пророчестве Казота», впервые опубликованном в 1806 г. в посмертных сочинениях Лагарпа. Здесь рассказывается о бывшем в 1788 г. обеде у знатного вельможи, на котором Казот каждому из присутствующих (Шамфор, Бальи, Кондорсе, Руше и др.) предсказал, что их ожидает в недалеком будущем. В истории литературы Казот был «реабилитирован» в труде Жерара де Нерваля (Gérard de Nerval) «Освещенные» (Les Illuminés, 1852), который восхитился аллегорической направленностью произведений Казота и искренностью его веры в мистицизм.
Кстати, в библиотеке Пушкина имелось четырехтомное собрание сочинений этого писателя, а в черновиках поэта — фрагмент плана ненаписанного им романа «Влюбленный бес».
Итак, в 1772 году выходит в свет в первой редакции знаменитая «испанская новелла» «Влюбленный дьявол» («Le diable amoureux»), считающаяся вершиной творчества Казота и образцовым произведением французского предромантизма вообще. Новелла на весьма распространенные для того времени темы сделки с дьяволом и обращения к силам потустороннего мира имела оглушительный успех, стала предметом многочисленных подражаний и пристального изучения как во Франции, так и за ее пределами. Дабы угодить вкусам читающей общественности, бурно отреагировавшей на первую редакцию новеллы (не все детали сюжета совпали с ожиданиями читателей), в 1776 году «Влюбленный дьявол» публикуется в слегка исправленном варианте с эпилогом, в котором автор обращается к читателям и раскрывает некоторые секреты, связанные с произведением, но продолжая скрывать свое имя: первое издание вышло без имени автора вообще, второе — лишь с инициалами Казота и с ложным указанием Неаполя, т. е. города, где начинается действие новеллы, в качестве места публикации.
Повествование в этой новелле ведется от лица молодого испанского дворянина, едва не ставшего жертвой дьявольских козней. Когда дону Альвару Маравильясу было двадцать пять лет, он служил капитаном гвардии короля Неаполитанского. Офицеры часто предавались философским беседам, и однажды разговор зашел о каббалистике: одни считали ее серьезной наукой, другие видели в ней лишь источник для плутней и обмана легковерных. Один из сослуживцев главного героя, фламандец Соберано, обладал властью над тайными силами. Альвар захотел познакомиться благодаря фламандцу с тайнами великой науки. В запальчивости он даже заявил, что готов отодрать за уши самого Князя Тьмы. Фламандец пригласил Альвара отобедать с ним в кругу его, Соберано-чернокнижника, друзей. После трапезы решили прогуляться к древним развалинам. Там, среди таинственных чертогов, фламандец тростью начертал магический круг. В этот круг он вписал какие-то знаки и произнес заклинания. Альвар оказался совсем один. Умирая от страха, испанец, боясь прослыть трусом, все-таки трижды произнес имя Вельзевула. Внезапно под сводом распахнулось окно, хлынул поток ослепительного света и показалась отвратительная голова верблюда с огромными ушами. Оставалось только отодрать самого дьявола за эти самые уши. Разинув пасть, монстр вопросил по-итальянски: «Что ты хочешь?» Дон Альвар сначала попросил призрака явиться ему в каком-то более приемлемом облике, например в виде собаки. Тут же вместо верблюда с ушами явился милый спаниель с длинными ушками. Тема дьявольских ушей присутствует в повести как предвестие «романтической иронии». Дьявол словно издевается над героем и все время предлагает ему свои длинные уши, а герой все время колеблется, так как не ожидал такого поворота событий. Собачка оказалась сучкой и дон Альвар дал ей кличку Бьондетта. И Бьондетта почти сразу начала менять свой облик в обществе дона Альвара и его друзей. Она становилась то виртуозом-музыкантом во время одного из званых вечеров, то прелестным пажом дона Альвара. Кто-то из друзей высказал предположение, что дон Альвар заключил удивительную сделку, ибо никому и никогда не прислуживали с такой предупредительностью. Юноша промолчал, но ощутил смутную тревогу и решил как можно скорее избавиться от своего пажа в женском обличии. Бьондетта взмолилась, и сердце испанца дрогнуло. Ночью дону Альвару снились кошмары, но в этих видениях мерзость верблюда лишь оттеняла прелесть Бьондетты. Наутро Бьондетта призналась, что полюбила Альвара за доблесть, проявленную перед лицом ужасного видения, и приняла телесную оболочку, чтобы соединиться со своим героем. Но клеветники хотят объявить испанца некромантом и отдать в руки инквизиции. Им обоим нужно бежать из Неаполя, однако прежде он должен произнести магическую формулу: принять служение Бьондетты и взять ее под свое покровительство. Дон Альвар пробормотал подсказанные ему слова, и девушка воскликнула, что станет счастливейшим созданием на свете. Юноше пришлось смириться с тем, что демон взял на себя все дорожные расходы. По дороге в Венецию дон Альвар впал в какое-то оцепенение и очнулся уже в апартаментах лучшей гостиницы города. Впоследствии Альвар пустится в вихрь азартных игр, и всегда влюбленная в него Бьондетта будет помогать ему. Так, однажды он проигрался дотла. Бьондетта, заметив его огорчение, предложила свои услуги: скрепя сердце он воспользовался ее познаниями и применил одну простенькую комбинацию, которая оказалась безошибочной. Теперь Альвар был всегда при деньгах. Этот мотив в дальнейшем будет использован Гофманом в новелле «Счастье игрока», а затем и Пушкиным в его «Пиковой даме».
Для Альвара такое постоянное присутствие в его судьбе влюбленного дьявола стало невыносимым, и чтобы отвлечься от мыслей о Бьондетте, он стал проводить время в обществе куртизанок, и самая известная из них вскоре влюбилась в него до безумия. Альвар искренне пытался ответить на это чувство, поскольку жаждал освободиться от своей тайной страсти, но все было тщетно. Между влюбленным дьяволом и куртизанкой возникла непримиримая вражда. Все остальные перипетии новеллы будут напоминать поток сознания сумасшедшего. А в конце, когда герой окажется в поместье матери, то выяснится, что юноша стал жертвой обманчивых видений, поработивших его рассудок. Призванный тотчас священник подтвердил, что Альвар избегнул величайшей опасности, какой только может подвергнуться человек. Но в монастырь уходить не нужно, ибо враг отступил. Конечно, он попытается вновь оживить в памяти прелестное видение, но преградой этому должен стать законный брак. Если избранница будет обладать небесной прелестью и талантами, Альвар никогда не почувствует искушения принять ее за дьявола.
Эварист Парни
Именно Парни стал первым лирическим поэтом Франции на исходе эпохи классицизма и ярким представителем французского предромантизма. И хотя такие романтики, как немец Ф. Шлегель и француз Шатобриан, в своей критике и камня на камне не оставили от главного труда Парни — его поэмы «Война богов», но именно в ней встал вопрос об ироничном отношении ко всему в мире (напомним, что идея «романтической иронии» принадлежит Шлегелю), даже к Библии, а также об оправдании дьявола как принципиального персонажа всего романтизма. Кстати, Пушкин-романтик под влиянием Парни создал свою «Гавриилиаду», причем некоторые фрагменты поэмы представляют собой прямой перевод из «Войны богов» и «Прозерпины» блистательного француза.
