Никто не сомневался, что на трассе появилось нечто новое. Метеоритный поток? Пылевое облако? Сгущение темной материи? Черная микродыра? Бродячая нейтронная звезда? Но всего тремя неделями раньше по трассе прошел целый караван судов, и ничего экстраординарного в окрестностях замечено не было. Тем не менее все предположения всесторонне обсуждались, после чего аргументированно отвергались как нереальные, не дающие картины событий, наблюдавшейся в рубках крейсеров.
Слушая дискуссию, я впал в какое-то странное состояние. Находясь в зале, я одновременно пребывал и в неком умозрительном пространстве, ощущая себя… крейсером! Я хорошо знал корабли этой системы и даже не очень удивился своим ощущениям.
…Я пронизывал пространство, расталкивая космическую пыль, которая при моих скоростях представлялась довольно плотной, и ее потоки мягко обтекали меня, как вода обтекает рыбу… Но вдруг в этих потоках появилось что-то новое, и это новое разрушало, растворяло мою оболочку! Первыми начали страдать сенсоры, мои нежные глаза и уши, а потом наступил черед? — антенн, более массивных и лучше защищенных, но и их оболочки растаяли, а затем пылью разлетелись по пространству и сами ажурные структуры антенн… Тело мое продолжало разрушаться, я пытался остановиться, развернуться, убежать, но было уже поздно, я таял и таял, пока разрушение не достигло моих недр и я перестал существовать…
Какое-то время я не мог прийти в себя, плохо понимая, где и кем я был и где нахожусь сейчас. Я не сумел бы никому объяснить ни свои ощущения, ни то, откуда они взялись. Это было в какой-то степени похоже на мою способность «чувствовать» поломки приборов, только сейчас все было гораздо отчетливее и образнее и еще более необъяснимо. Но главное, я понял, что нам нужно сделать до отлета с верфи!
* * *
Я встал и, прервав очередное обсуждение, заявил:
— Прошу внимания! Извините, что вмешиваюсь, но это — очень важно и срочно! Необходимо закрыть броневыми щитами все? — антенны! Конечно, качество сигнала ухудшится, но мы будем не так далеко от верфи, и сигнал, пусть плохой, верфь получит. Зато антенны продержатся дольше!
— Да! Верно! Конечно! — раздались голоса.
— И еще, — продолжал я, — для связи с тральщиками, которым обязательно надо будет идти позади нас, надо установить дополнительные антенны в корме корабля, хорошо защитив их от вторичных эффектов работы двигателей. Сигнал они будут давать слабый, но ведь поисковые суда будут совсем близко от «Суворова». Я знаю восемнадцать ниш и двенадцать полостей, пригодных для установки таких сверхзащищенных антенн.
— Ну, Алекс, ты молодец! — воскликнул Майкл. — Первая здравая мысль!
— Быстро соображаешь, — одобрил меня высокий смуглый селфер, которого звали, как я помнил, Богдан. — Я полностью поддерживаю предложения капитана Комарова. Пожалуй, я прямо сейчас отправлюсь на верфь и организую эти работы. Думаю, часов десяти нам хватит.
В дверях зала он остановился и обратился ко мне:
— Я слышал о вас, капитан, разные истории, но полагал, что все это — обычные флотские байки. Вижу, я ошибался.
Я чувствовал себя несколько неловко, будучи в центре внимания стольких селферов, да еще осмелившись выступить со своими соображениями раньше всех. Но дело не терпело задержки. Я взглянул в сторону Мелиссы — правильно ли я повел себя? Мелисса смотрела на меня весьма одобрительно и беззвучно проговорила:
— Мо-ло-дец! — И сделала губами еще какое-то движение…
Ей-богу, это был поцелуй!
Я с трудом сохранял спокойствие, но, к счастью, всем было не до меня.
Тут слово взяла Мелисса:
— Как я понимаю, у нас нет ни одной приемлемой версии произошедшего. Мы не знаем, что нас ожидает, и с этим придется смириться. Надо быть готовыми к любому варианту развития событий. Капитан Комаров очень вовремя повернул наше обсуждение в практическое русло. Что мы должны сделать до старта? Прошу ваши предложения.
Первым вновь заговорил Майкл:
— На борту — пять тысяч десантников. Считаю, что их следует оставить на Зарине. Но не всех. Я бы оставил человек сто-сто пятьдесят, наиболее подготовленных и самых крепких физически. Мало ли какие срочные работы нам придется проводить? Это все-таки спасательная операция. Думаю, нам понадобятся также все пилоты и врачи из десантной бригады. И я предлагаю в освободившиеся помещения поставить Р-камеры, сколько поместится. Пусть их лучше окажется слишком много.
Насчет этих предложений никто не возражал. Один из селферов, которого я еще плохо знал, поднялся с места:
— Экспедиция нам предстоит, скорее всего, опасная. Может, стоит одну смену команды тоже оставить на Зарине?
— Давайте спросим капитана Комарова. Он опытный командир и только что продемонстрировал нам свое здравомыслие. Алекс, как ты считаешь? — обратился ко мне Майкл.
Я ненадолго задумался.
— Конечно, чем меньше людей мы подвергнем риску, тем лучше. Но! Люди привыкли работать в режиме «восемь через шестнадцать». А в режиме «двенадцать через двенадцать», и тем более «восемь через восемь», или в любых других аналогичных режимах люди быстро устают и в самые ответственные моменты могут сделать самую неожиданную ошибку. А сразу работать на стимуляторах — тоже опасно, неизвестно, через какое время у нас наступит критический момент. У нас должен быть максимальный «запас прочности» во всем. И резерв. Поэтому, я думаю, команда должна остаться в полном составе. Я бы еще взял с верфи наиболее опытных пилотов и техников, естественно, из числа добровольцев.
С моими соображениями все были согласны.
Слово взяла Мелисса.
— Марта, на тебе — наши десантники. Влад, ты контролируешь руководство базы и всю ситуацию здесь. Майя, ты свяжешься со всеми нашими, и сообразите с Сэмом, стоит ли оповещать о событиях кого-то из формального руководства Земли, и если — да, то в какой форме. Ты в курсе, что ситуация с нашим нынешним Президентом не сладкая, но Сэм знает, как его держать в рамках. И, главное. Марта, Влад, Майя, посмотрите, с кем из нас вам легче всего поддерживать связь. Хорошо бы найти не по одному варианту, найдите хотя бы по два-три. Кто знает, что нам предстоит… Так. Через четырнадцать минут здесь начнут собираться люди. Может, стоит чуть передохнуть?
С этими словами Мелисса, достав из кармана сигареты, вышла из зала. Многие из селферов тоже решили прогуляться. Я остался на своем месте. Майкл подошел ко мне и похлопал по плечу:
— Поздравляю тебя с «боевым крещением»! Ты показал себя с самой лучшей стороны. И с большой пользой для дела.
Он наклонился ко мне и еле слышно прошептал:
— А кое-кому ты славно утер нос. Я рад.
Я, кажется, слегка покраснел от таких похвал, а потом даже несколько расстроился. Я вовсе не собирался затрагивать чье-то самолюбие. Я просто честно говорил, что думаю. Но я был очень рад, что принес какую-то пользу. И не подвел Мелиссу и Майкла.
