Эксперты-психиатры после обследования Чикатило обнаружили у него множество различных психических отклонений. Но все они не исключали вменяемости и не лишали его способности отдавать отчет своим действиям до, во время и после совершения преступлений.
Анатолий Евсеев, в то время начальник конвойной службы, в одном из интервью делился воспоминанием о том, что в НИИ им. В. П. Сербского решение о вменяемости Чикатило комиссия экспертов приняла перевесом всего в два голоса.
А была ли пятьдесят шестая жертва?
Расскажу еще об одной интересной детали. В городе Батайске, что в 15 километрах от Ростова-на-Дону, был найден труп женщины с увечьями, похожими на те, что оставлял на своих жертвах Чикатило. Следователь Амурхан Яндиев, на тот момент начальник отдела по расследованию умышленных убийств и бандитизма прокуратуры Ростовской области, во время одного из допросов Чикатило спросил его:
– Романыч, не твоих ли это рук дело?
– Нет, не моих, – мотает головой Чикатило. – Но если надо, могу взять на себя и пятьдесят шестую жертву.
– Не нужно, – отвечает Яндиев.
И в этих словах следователя, поверьте, не было ни грамма лукавства. Потому как существовал высокий риск, что если бы нашелся настоящий убийца жертвы, обнаруженной в Батайске, то все материалы на тот момент по 55 трупам Чикатило могли быть поставлены под сомнение. И скромный тихушник, кто знает, опять оказался бы на свободе.
Кто убил Лену?
Во время одного из допросов Чикатило неожиданно признался, что свое первое убийство он совершил 22 декабря 1978 года в городе Шахты Ростовской области. Тогда изнасилованный труп девятилетней девочки Лены Закотновой был обнаружен в реке на окраине города, через два дня после ее исчезновения.
Дело об убийстве Лены было очень противоречивым тогда и остается таковым сейчас.
Нашли свидетельницу, которая запомнила красную куртку второклассницы и обратила внимание на беседовавшего с ней немолодого человека в шляпе и очках. Поговорив о чем-то с ребенком, мужчина свернул в переулок, а девочка пошла за ним.
Директор ПТУ, где работал Чикатило, опознал его по фотороботу, который ему показал участковый. Стало известно и то, что у Чикатило недалеко от места преступления втайне от жены когда-то был куплен старый дом. Подозреваемого допросили, но у него было алиби: в тот вечер он якобы находился на дежурстве.
Тщательно проверять алиби Чикатило не стали, потому что появился новый подозреваемый – ранее судимый и отсидевший за аналогичное преступление Александр Кравченко. За восемь лет до этого в Херсоне Кравченко изнасиловал и жестоко убил малолетнюю девочку, а потом закопал ее тело в огороде. Высшую меру наказания он тогда не получил только потому, что был несовершеннолетним. Отсидев часть срока, Кравченко вышел на свободу и вел вроде бы спокойную жизнь. Но так совпало, что он поселился именно в том самом переулке, неподалеку от которого была убита Лена Закотнова.
Кравченко арестовали. И хотя его жена уверяла, что в день совершения преступления ее муж находился дома, следствие нашло «выход из положения». В камеру к подозреваемому подсадили наркомана, который избивал Кравченко, выдавливая из него необходимые признания. И тот сдался – подписал все, что требовали от него следователи. Запугивали и жену, пригрозив привлечь ее как соучастницу, если она не подтвердит, что мужа в день убийства не было дома.
В итоге Александру Кравченко сначала назначили высшую меру наказания – смертную казнь. После апелляции дело пересмотрели, и ему дали 15 лет лишения свободы. Однако вмешались возмущенные родственники убитой девочки, в результате чего дело снова пересмотрели, и в 1982 году, после трехлетнего расследования, обвиняемого окончательно приговорили к расстрелу. Однако расстреляли его не сразу, а в 1983 году.
Позже следователь Костоев добился, чтобы Кравченко оправдали посмертно. В итоге из-за внутренних бюрократических распрей, а также за недостаточностью доказательств, это убийство убрали из окончательного приговора Чикатило. Так и появилась путаница с официальным количеством жертв. Большинство источников пишут о 53, включая в список и Елену Закотнову, хотя юридически это некорректно.
Многие до сих пор спорят об этом деле: и те, кто имел непосредственное отношение к расследованию, и просто исследователи. Часть из них абсолютно уверены в том, что Кравченко невинный человек. Другие придерживаются той позиции, что убийцей Лены был именно он, а Чикатило, будучи психически нездоровым человеком, еще тогда, в 1979 году, впечатлился этим делом и позже вдохновился на свои преступления. Есть и те, кто допускает непричастность Кравченко к убийству Елены, но при этом полагает, что это судьба ему отомстила за преступление, совершенное в Херсоне, за которое он получил несправедливо мягкое наказание.
Кто прав? Мне сложно рассудить, ведь материалов этого уголовного дела у меня перед глазами нет, видео допросов не посмотреть, обоих подозреваемых не опросить. Пожалуй, я оставлю свое мнение при себе, а читатель сам для себя решит, какая позиция ему ближе.
Дело Лены Закотновой остается нераскрытым до сих пор.
Встать! Суд идет!
Опасаясь мести со стороны родственников жертв, во время судебных заседаний Чикатило держали в большой железной клетке. И не напрасно. В зале ростовского Дома правосудия люди кричали, плакали, падали в обморок. Можете себе представить эту драматичную обстановку? Безумную смесь горя, ненависти, жалости и жажды справедливости?
Отец убитого одиннадцатилетнего мальчика произнес такие слова: «У меня к суду есть просьба. Не надо приговаривать его к смерти. Пусть получит 15 лет. Пусть будет даже меньше. Но когда он выйдет, он попадет к нам. Чикатило, знаешь, что мы с тобой сделаем? Мы повторим все, что ты делал с нашими детьми. И ты почувствуешь, как это больно».
Одна женщина заявила: «Детей нам никто не вернет. Но ему никуда не деться от наказания. Ваша охрана его от нас не убережет. Вот сейчас принесу автомат…»
На суде Чикатило пытался вести себя как сумасшедший: жаловался на радиацию в камере, пел «Интернационал», постоянно повторял, что лечился в психбольницах. А временами он был тихим и поникшим, иногда улыбался, зевал и пускал слюни, а то и стаскивал с себя штаны, демонстрируя половые органы. Утверждал, что он беременный. Орал на судью и перебивал во время зачитывания приговора: «Что мне тут твою брехню слушать».
Убийца искренне надеялся, что все эти выкрутасы помогут ему уйти от смертного приговора и его признают невменяемым. Он писал во всевозможные инстанции письма с просьбой об освобождении – куда только не направлял свои слезные и возмущенные жалобы. А как мы помним, жаловаться в письмах Чикатило очень любил.
Вот что сказал писатель-криминалист Николай Модестов о вердикте врачей по поводу психического здоровья Чикатило:
«Если человека, наносившего детям до 50 прижизненных ножевых ран, а затем разрезавшего мошонку или живот жертвы и пожиравшего яички и матку, называют нормальным и вменяемым, то кто же тогда мы с вами?»
