В случае с Михасевичем появилась важная зацепка: один из очевидцев видел, как девушка, найденная потом убитой, садилась в красный «Запорожец». Это позволило несколько скорректировать подход к поиску преступника, и следователи начали проверять всех водителей красных «Запорожцев». Как внештатный милиционер, командир отряда добровольных дружинников, Михасевич одним из первых узнал об этом. И забеспокоился. Это заставило его написать письмо в газету «Витебский рабочий». В послании говорилось, что в областном центре якобы действует организация, которая борется с несправедливостью. Подтверждение – два женских трупа в Бешенковичском районе.
После этого он начал ловить самого себя. Помните, как Чикатило занимался тем же, да еще и подсмеивался над нерасторопностью следствия? Михасевич вел себя аналогичным образом. Тщательно проверял водителей фургонов и красных «Запорожцев». Собирал у них образцы почерка, ведь правоохранители уже реагировали гораздо быстрее на появляющиеся дополнительные улики и приняли решение о проведении почерковедческой экспертизы по «газетной записке». Именно для нее требовались образцы почерка.
«Запорожцев» в Витебской области было на тот момент около семи тысяч. Проверили и автомобиль Михасевича, но подозрительного ничего не обнаружили. Репутация у него была из ряда вон благонадежная.
И все-таки Михасевич волновался. Успокаивало его только то, что за совершенные им убийства постоянно кого-то арестовывали. Когда за его преступления начали приговаривать к разным срокам случайных людей, он исправно посещал судебные заседания и внимательно следил за процессами. Это позволяло ему понимать, в каком направлении работает следствие и как заметать следы, если придется.
Тайна почерка
Письмо редактору газеты «Витебский рабочий» от имени так называемых «патриотов Витебска» – это, прежде всего, попытка запутать следствие. Выдуманная Михасевичем организация якобы состояла из обманутых мужчин, которым изменили жены. И теперь они будто бы мстят своим женщинам с помощью изощренных убийств. Более того, он сообщил, что это организация фашистского толка, которая активно борется с существующим режимом. Выглядит довольно креативно – разве что слова такого не было в те годы.
На тот момент опасное дело уже было под личным контролем главы государства. Тогда им являлся бывший председатель КГБ Юрий Андропов. Перед следствием поставили задачу – немедленно изучить почерки почти у всего взрослого населения Витебска. В качестве образцов использовались заявления в отделах кадров и в паспортных столах, а также множество других документов. Но все было безрезультатно.
Тем не менее Михасевич, чувствуя, как круг сужается, и продолжая опасаться, что к нему могут подобраться слишком близко, делает последнюю и роковую ошибку. Совершив очередное убийство и задушив женщину головным платком, он вложил в ее ротовое отверстие записку: «За измену – смерть. Борьба с легавыми и коммунистами». И подпись: «Патриоты Витебска».
Свой почерк он, разумеется, постарался изменить. Но вот в чем секрет. Я часто сталкиваюсь с этим по работе. Многие преступники, когда у них берут образцы для почерковедческой экспертизы, пытаются принять неудобное для письма положение, изменить наклон руки, писать более широко или, наоборот, более мелко. В общем, предпринимают всяческие попытки для искажения собственного почерка. Однако это, мягко говоря, малоэффективно. Пишет не рука, а мозг. И те, кто думают, что можно изменить свои константные показатели почерка, глубоко заблуждаются. Уверяю вас, как бы вы ни старались, те особенности, на которые обязательно обратит внимание хороший эксперт, скрыть практически невозможно.
Следствие установило, что почерк, которым были написаны анонимное письмо в газету и записка на трупе, совпадал. Это и стало триггером новой мощной проверки по всей Витебской области. Были проанализированы более 500 тысяч образцов. Для такой огромной работы подключили даже специалистов КГБ. Трудились эксперты-почерковеды со всей страны. Представляете, какой объем работы для поимки не банды, а одного-единственного человека? Если его, конечно, можно назвать человеком.
Зададимся вопросом: почему Михасевич отправил свое письмо в газету, а не в милицию? Ответ, на мой взгляд, лежит на поверхности. Он сделал это в попытке подобраться к желанной славе, указать в очередной раз на свое величие. Дескать, вы мелкие, заурядные люди, а я не бандит с большой дороги, на которого можно легко расставить силки. Я Великан, и вам до меня не дотянуться.
Из стенограммы протоколов допросов:
«Я записку оставил, чтобы разыграть милицию. Потому что они плохо работают. Ведь не могли найти меня раньше. Столько лет. Я их не боялся»*.
Арест
9 декабря 1985 года Геннадия Михасевича арестовали. Он вместе с семьей скрывался у родственников в соседнем селе. Оформил на работе отпуск, собирался в Одессу. Когда за ним пришли, рядом с кроватью были обнаружены упакованные чемоданы. Убийца был невозмутим и с голым торсом. На вопрос следователя: «Так вы и есть патриот Витебска?» – ничего не ответил.
Позже, давая показания, он с гордостью и самодовольной усмешкой рассказывал о своих преступлениях и был уверен, что его ждет всесоюзная известность.
Из стенограммы протоколов допросов:
Следователь: «Должен предупредить, что допрос будет производиться с применением видеозаписи. Вы против этого возражений не имеете?»
Михасевич, улыбаясь: «Я даже рад, что меня так покажут где-то в Союзе <…> пойдет по всему Союзу смотреть, что за человек был»*.
Михасевич не гримасничал на суде, как Чикатило, и не пытался симулировать невменяемость, чтобы сохранить жизнь, как делают некоторые душегубы. Напротив, он много и подробно рассказывал – очевидно, в надежде оставить след в истории. Хочу снова повторить: недолюбленный и недооцененный, он жаждал признания любым способом. Но – вот парадокс – слава первого маньяка досталась Андрею Чикатило, который об этом совсем не мечтал.
Судя по сохранившимся записям следственных действий, запечатлевшим Михасевича, попав в руки следствия, он успокоился. Очевидно, двойная жизнь здорово выматывает, даже молодого и сильного.
Из стенограммы протоколов допросов:
«Если я нахожусь в лесу, меня пугает шелест листвы. А в следственном изоляторе я чувствовал себя, как на свободе: читал, веселился, пел»*.
Трусость – еще один частый спутник серийных убийц и маньяков. Чувствуя силу в момент убийства, в обычной жизни они могут бояться собственной тени.
Письмо прокурору
Как вы наверняка знаете, многие, находясь под следствием, пишут письма в высшие инстанции. Содержание этих посланий однотипно: просьбы о помиловании, заявления о неподобающем содержании, жалобы на сотрудников правоохранительных органов, признания в невиновности. Но письмо Михасевича Генеральному прокурору Советского Союза было особенным:
«Я осужден к исключительной мере наказания, к смертной казни. Ставлю вас в известность, что при вынесении мне приговора суд снял с меня три убийства женщин и одно покушение на убийство. На следствии я все рассказал и при выезде на места указал их. Расхождения произошли оттого, что местность там за это время сильно изменилась… Написать все это меня понудило чувство человеческого долга перед другими людьми, которые из-за меня могут невинно пострадать»*.
