2004 год, 14 февраля
День святого Валентина. Люди дарят друг другу открытки. Кафе делают скидки, ювелирные магазины поднимают цены, цветочные лавки празднуют первый в новом году наплыв покупателей. Парни смелее приглашают девушек на свидания, а прекрасные дамы чуть реже отказывают. День, отведенный календарем маркетолога для демонстрации любви.
Признаться, никогда не понимала, почему этот католический праздник так прочно застрял в российской действительности. Вернее, «техническая» сторона вопроса вполне ясна: свое дело сделали зарубежный мелодраматический кинематограф и отечественный постсоветский маркетинг, использующий яркий киношный образ. Но все же масштаб овалентинивания поражает. Хотя с другой стороны, если кому-то это помогает найти своего человека или стать для кого-то своим, то почему бы и нет.
2004 год. Я только недавно сдала первую в своей жизни сессию. Наша группа и еще несколько человек с других факультетов тогда довольно часто ходили по различным музеям. Поэтому в субботу 14 февраля, получив от одного знакомого, назовем его Семеном, СМС-сообщение с приглашением пойти погулять, я решила, что это будет очередной поход в музей или на выставку. Ни про какой День всех влюбленных я не помнила и о свидании не думала.
После того как мы встретились, Семен предложил пойти куда-нибудь пообедать. Погода на улице предрасполагала не к долгим прогулкам, а, скорее, к пневмонии, поэтому я согласилась. Минут через десять мы уже сидели в кафе недалеко от станции метро «Авиамоторная», что немного восточнее центра Москвы.
Спустя полчаса мой собеседник, казалось, израсходовал весь арсенал, который обычно используют на первом свидании. Остроумие, начитанность, истории из жизни, истории об учебе, грустные истории. Разве что политику мы не обсуждали. Но беседа все равно шла не очень. Просто я почти не знала, как вести себя на свидании, тем более что изначально рассчитывала на дружеский поход в музей.
– А как ты обычно проводишь День святого Валентина? – спросил Семен в надежде хоть как-то форсировать разговор.
– Да так же, как и другие дни, – пожав плечами, ответила я. – А что?
– Ну, просто все так носятся с этим 14 февраля, – начал было мой знакомый, пытаясь подстроиться под полное отсутствие у меня интереса к антуражу Дня влюбленных, но не успел.
– Да уж, – перебила его я и от неловкости всей ситуации почему-то ляпнула: – А еще 14 февраля 1994 года расстреляли Чикатило.
Семен промолчал и постарался не подать виду, что удивился или расстроился, но больше уже не пытался шутить или поддерживать разговор. Допив остывший кофе, мы разошлись по домам и с тех пор виделись только в коридорах университета. Тогда я поняла, что не стоит всем подряд рассказывать о предмете своего научного интереса.
После этого случая я лишь однажды еще раз упомянула дату расстрела Чикатило. Также 14 февраля.
За ужином. И сразу, вспомнив 2004 год, решила, что история повторится. Но мой собеседник пошутил в ответ. «И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал». И хотя я не Воланд, тот «рыцарь» шутит о серийных убийцах до сих пор.
2. Точка отсчета
Чикатило
Советский Джек-потрошитель
Андрея Чикатило ловили долго. В разных источниках количество его жертв варьируется. Одни утверждают, что их было 53. Так заявляют те, кто ориентируется на решение суда первой инстанции, но оно было неокончательным. Другие называют цифру 56. У кого-то она больше ста. Я предпочитаю опираться на определение Верховного Суда, которое является итоговым судебным документом по делу Чикатило.
Из определения Верховного Суда по делу Чикатило:
«…убийства 21 мальчика в возрасте от 8 до 16 лет, 14 девочек в возрасте от 9 до 17 лет и 17 девушек и молодых женщин, совершенные им на сексуальной почве в Ростовской, Владимирской, Свердловской, Ленинградской, Московской областях и Краснодарском крае Российской Федерации, на Украине и в Узбекистане»*
[9]
Итого, 52 доказанные жертвы. Сколько их было на самом деле, узнать достоверно теперь уже не представляется возможным.
Имя Андрея Чикатило давно уже стало нарицательным. Настолько популярным он оказался еще и потому, что раньше в СССР общественность не обсуждала с таким размахом подобные преступления, следователи и эксперты не давали интервью, заседания суда не были так подробно освещены и засняты. Вот и оказалось, что он стал «первым». Хотя опыт расследования серийных убийств в Союзе существовал и ранее, он не афишировался, единой методологии не создавалось. Каждое очередное дело подобного масштаба всякий раз сопровождалось поиском методики розыска. Часто начинали будто бы с нуля, так сказать, заново изобретали велосипед.
В качестве примера раскрытия преступлений хочу описать один случай, имевший место за десять лет до «сатанинской деятельности» Чикатило.
Это произошло 12 марта 1968 года на чердаке МЭИ – вуза, где гораздо позже училась я. Пропали две первокурсницы – Ольга и Елена, об исчезновении которых заявили их родители. Решено было начать розыск.
Когда сотрудники милиции вместе с командой кинологов открыли дверь на чердак, они увидели жуткую картину: повсюду пятна крови, на полу – разбитые очки одной из девушек, а в глубине помещения – два трупа исчезнувших студенток с глубокими ранами головы. Неподалеку валялось их нижнее белье и кусок стальной трубы – орудие убийства. Правоохранителям по расположению и состоянию тел стало понятно сразу – преступление явно носило сексуальный характер.
Эксперты-криминалисты обнаружили и отпечаток указательного пальца правой руки, оставленный убийцей на обломке трубы. Началось непростое расследование. Задержанный извращенец Борис Гусаков, 1939 года рождения, в итоге признался в пяти убийствах. Его приговорили к высшей мере наказания.
Подобных историй немало. Но, возвращаясь к Чикатило, должна сказать, что он, безусловно, явился своего рода мерилом, с которым сравнивали всех последующих душегубов. Наверняка уважаемый читатель не раз натыкался на всевозможные статьи в СМИ о совершенно разных отечественных убийцах. И тем не менее их неизменно, для красного словца, так и стремятся сравнить с Чикатило.
Казалось бы, о Ростовском Потрошителе известно абсолютно все до мельчайших подробностей. Несмотря на это, грозный образ маньяка по-прежнему окутан гипнотической тайной, которую хочется разгадывать снова и снова.
