Соколов
Спектакль окончен
[27].
Из песни Полины Гагариной
Последнее слово
В комментариях к интервью со мной часто приходится видеть, что меня сравнивают с талантливой исполнительницей Полиной Гагариной. Самой забавной, пожалуй, стала фраза: «…не знал, что Полина такой разносторонний человек». О нашем с ней сходстве рассуждать не буду, но строки из ее песни, помещенные мною в эпиграф, пришлись как нельзя кстати. Речь пойдет о деле историка Соколова, который и свою жизнь – а он проявлял горячую любовь к историческим реконструкциям, – и свое последнее слово в суде превратил в спектакль.
Сегодня, 25 декабря 2020 года, должно состояться оглашение приговора Олегу Соколову, преподавателю истории в СПбГУ, убившему свою невесту. На прошлой неделе, 18 декабря 2020 года, на Первом канале в передаче «Человек и закон» вышел эфир с моим комментарием, где я анализировала личность Олега Соколова и его речь в суде.
В монтаж программы, как всегда, попало не все, поэтому тем, что не вошло, делюсь здесь. Погружать читателя во все обстоятельства дела не вижу необходимости – разбирательство было громкое, и информации можно найти достаточно. Если так случилось, что кто-то совсем не знаком с этой трагедией, то коротко расскажу: в Санкт-Петербурге историк, преподаватель СПбГУ и любитель исторических реконструкций Олег Соколов в один из вечеров убивает свою молодую невесту, которая значительно моложе него. После убийства он пытается избавиться от тела, расчленив его и выбросив в реку Фонтанку.
Итак, теперь, когда вы знакомы с тем, что произошло, перейду к тому, о чем хотела бы поговорить. Это последнее слово Соколова в суде. В нем есть почти все, что необходимо для составления портрета убийцы. Ну и кое-что возьму из заключения психолого-психиатрической экспертизы.
Анализ речи
Чтобы немного погрузиться в те обстоятельства, в которых историк-убийца зачитывает свою речь, представьте, как происходит судебный процесс. К моменту последнего слова уже прошли прения сторон: государственный обвинитель и адвокаты обменялись позициями. Суд уже зачитал результаты экспертиз, озвучил полностью или только фрагменты некоторых протоколов. Были вызваны и допрошены свидетели. Хладнокровное убийство и расчленение тела молодой девушки, горе, с которым пришлось столкнуться родным, рассмотрены и доказаны.
Для того чтобы правильно оценить речевую деятельность Соколова, необходимо учесть несколько факторов:
Прежде всего, это характеристика личности убийцы. Некоторые ее элементы отражены и в психолого-психиатрической экспертизе. Человек он эгоцентричный, склонный к демонстративности, браваде и манипулированию. Ему требуется ощущать, что он в центре внимания, а люди должны воспринимать его как человека с картины Жака-Луи Давида «Бонапарт на перевале Сен-Бернар». Одним словом, он нарциссичен.
В итоговой речи эти качества ярко проявляются. Важно понимать, что это не сиюминутное состояние, а устойчивые качества характера. И еще – он вменяем и на момент совершения преступления тоже был вменяем. Психологи и психиатры не нашли тех расстройств, которые могли помешать Соколову руководить своими действиями и осознавать опасность и последствия того, что он делал.
Более того, он даже не был в состоянии аффекта в момент убийства.
Обстоятельства убийства, последующие действия с телом для его сокрытия, да и сама попытка сокрытия. Соколов в своей речи старательно дистанцируется от обсуждения событий того дня и деталей совершенного им преступления. Он называет это «трагедией», «гибелью». Эти слова звучат достаточно безобидно, как бы завуалированно описывая содеянное им.
Некоторые фрагменты биографии Соколова, а именно его беспрецедентная любовь к историческим реконструкциям. Оговорюсь, что сегодня исторические реконструкции чрезвычайно распространены: и как способ восстановить события прошлых лет, и как развлечение или хобби. Сами по себе они совершенно безобидны, если не считать происшествий вследствие ненадлежащего использования оружия и пиротехники. Но в случае с Соколовым его отношение к этой «забаве» граничило с фанатизмом.
Свой финальный монолог в зале суда Соколов выстроил в привычной для себя манере. Он будто с трибуны зачитывал лекцию или сценарий исторической реконструкции. Отчетливо видно, что он подготовился: добавил цитаты римских философов и емкие эпитеты. Одно только «распирало от злобного торжества» или «снаряд бешенства и дикой злобы» чего стоит! В его речи есть и экспрессия, и рассказ в лицах, и яркие жесты, и лихо закрученный, почти шпионский, сюжет. Но является ли это главным?
Повествование он начинает с преамбулы, в которой просит присутствующих не смеяться и не переговариваться во время его выступления. Это, казалось бы, довольно странное начало, вполне объяснимо. Он привык, что его слушают студенты, буквально «заглядывая в рот». Записывают за ним, конспектируют, старательно запоминают. Да и, как мы помним, он нарцисс. Представить, что кто-то не заинтересуется его речью, которую он старательно готовил, ему сложно.
Первое, скажем так, вводное слово, призванное заинтересовать и ввести в суть дальнейшего рассказа, было социально ожидаемым. Соколов сказал про «глубокое и полное раскаяние». Я бы назвала это фальш-раскаянием. Ведь само значение этого слова заключается в признании своей вины, в переживании чувства сожаления.
Прослушав весь монолог, даже не являясь специалистом, можно увидеть, что ни эмоциональный окрас, ни фактический смысл сказанного не соответствуют искренним «сожалению и вине».
Невербальные сигналы
Стоит выключить звук и посмотреть только его мимику и жестикуляцию. Скажете ли вы, глядя на это со стороны, что этот человек сожалеет? Тут, скорее, коктейль из гнева, злости и обиды на то, что о нем говорят в СМИ. Кстати, на том, как «несправедливо» ситуацию представили в СМИ, Соколов делает акцент особенно ярко.
Вообще, должна сказать, что упражнение с поочередным отключением одного из каналов восприятия – зрения или слуха – часто позволяет понять некоторые неочевидные моменты. Поищите в Сети это выступление Соколова, потом сначала прослушайте его, не глядя в монитор компьютера, а затем посмотрите без звука. Соответствует ли то, что он говорит, тому, что «показывает» жестами и мимикой?
Острый сюжет
Но вернемся к речи убийцы. После вступления он начинает погружать слушателей в свое видение картины произошедшего. И у этой самой картины есть несколько значимых моментов.
Во-первых, Соколов довольно часто говорит, что между ним и жертвой была сильная искренняя любовь. В подтверждение своих слов он приводит цитаты из дневников девушки и фрагменты их переписок.
Во-вторых, с рассказом о любви он перемежает обвинения в адрес жертвы, утверждая, что она была с ним ради денег и карьеры в научной сфере.
