— Рэм, пожалуйста, давай возьмем паузу, — упорно возражала Вика. — Лали надо подумать, успокоиться. Может, ты не помнишь, но менять жизнь полностью непросто…
Они обменялись долгими взглядами, и Рэм, могло показаться, сдался:
— Хорошо, — перевел на меня взгляд. — Попробуем решить без твоего вмешательства. Если согласишься…
— Что вы имеете в виду?
— Устроим проверку на базе, найдем доказательства содержания оборотней. И накажем. Но без твоего участия.
— Рэм, — взмолилась Вика. — Время…
Он отвернулся к кофеварке, уперся кулаками в стол и замолчал. Вика вздохнула, переводя дух, и продолжила спокойно:
— Скажи отцу, что просто хочешь работать в Аджуне. И что мы согласны тебя пригласить консультирующим врачом. Рэм прав, сейчас это будет выглядеть естественно. А мы тебе поможем. Обещаю.
Я видела в ее глазах, что моя история задела ее совсем иначе, чем Рэма.
— Спасибо.
— Дай мне знать, — и Вика направилась к дивану в гостиной, на котором оставила сумку. Вскоре она вернулась с визиткой. — Звони в любое время.
Я считала код на карточке, и аппарат сохранил контакт.
— Ты сейчас нормально себя чувствуешь? — спросила она уже у дверей.
— Ничего необычного. Анализы пока в норме, никаких отклонений, — доложила я.
— Все будет хорошо, — вдруг взяла она меня за руку. — Как правило, у выбранных женщин беременность проходит без осложнений.
— Спасибо, — я сжала быстро ее ладонь и вышла из квартиры.
Но одну меня не оставили. Возле лифта догнал Рэм:
— Я провожу.
Я сжалась в комок, но промолчала. Через холл мы прошли вместе.
— Вы меня осуждаете за молчание… — глянула на него, когда он открыл передо мной двери.
— Нет. Я осуждаю виновных. С вами или без вас я все равно их накажу.
Отец стоял возле дверей, сдерживаемый охраной.
— Лали! — нахмурился он, когда мы спустились по ступеням.
— Что ты тут делаешь? — замерла я на нижней.
— А ты?
— Можно вас на пару слов? — потребовал к себе внимания Рэм.
— Кто вы?
— Уверен, вы вспомните.
— Что Лали делала у вас?
— Она хочет работать в Аджуне. А я хотел бы попросить вас не препятствовать.
— Да кто вы такой? — сузил глаза отец.
— Завтра я заеду за Лали в восемь утра, — не придавал значения вопросам Рэм. — У нее собеседование. Прошу не задерживать.
И он развернулся и зашагал по ступеням к двери.
2
— Лали, какого черта ты тут делаешь?! — посмотрел на меня отец.
А я молча смотрела на него. Не видела его почти этот месяц. А показалось — год прошел. И так захотелось все забыть, выслушать его, поверить объяснениям… Но перед глазами снова встал взгляд оборотня в клетке.
— Тот белый медведь… он умер, да? — Голос прозвучал глухо и безжизненно.
Отец прикрыл глаза, качая головой.
— Я не знаю.
Черты его лица заострились, взгляд налился злостью и неодобрением, и меня отрезвило:
— Я не хочу больше иметь с тобой дел. Завтра я уезжаю в Аджун.
— Лали…
— Я хочу хоть как-то смириться с тем, что ты сделал! — вскричала. — Хочу помочь им, чем смогу!
— Лали, они звери! — привычно завелся он. — Ты не видела того, что видел я! Это здесь они носят костюмы и оперируют своими правами, за пределами стены им дела нет до твоих прав! Север — дикий край! Кровь людей там не льется рекой лишь потому, что застывает на лету! Я никогда не прощу этим животным смертей своих людей — ученых, врачей!.. Мы предложили им мир, но они перегрызли горло всем, кто пытался миром войти на их территорию!
— Может, не надо было идти на их территорию?!
— Как бы тебе ни хотелось, между нами всегда будет война! Либо они, либо мы! Другого не дано. И они это знают!
— Хватит! — я сделала шаг назад и направилась к воротам.
— Лали! — отец не отставал.
— Я не хочу, чтобы это все было моим миром!
— Ты жила за стеной в тепле, как за пазухой! Стоило высунуть нос за пределы, и тебя сломало!
— Да, сломало! — закричала я. — И не я в этом виновата! Ты должен был рассказать! Спросить! Объяснить мне все!
— Я не мог!
— Почему? — сыграла я в дуру.
— А тебе этот не объяснил? — кивнул он зло в сторону дома, из которого я только что вышла.
— Он лишь был любезен пустить совершенно незнакомого человека в свой город. Странно для зверя, правда?
— И что взамен? — не отставал отец.
— Мое время, знания… У них не хватает врачей, а моих достижений более чем достаточно, чтобы получить шанс на работу.
— Не надо губить свою жизнь из-за всего этого, — перебил отец. — Возвращайся к Полу, он себе места не находит.
— Посмотрим, — и я зашагала к машине.
Пусть мой мир рушился, все уже не казалось таким безнадежным. Руки еще дрожали на руле, когда я выворачивала на дорогу, но жалеть себя больше не хотелось. Думать о том, чтобы наказать отца за то, что сделал, было больно. Но не мне решать. Пусть решает Рэм. Я не готова принимать в этом участие. Наверное, отец был в этом уверен, раз показал мне все до самого нутра. И был прав — я ему не угроза.
***
А дома ждал сюрприз. Стоило сунуться в гостиную, меня окатило маминой надеждой, которая звенела в каждой букве ее возгласа:
— Лали, милая! Смотри, кто приехал! — поднялась она с дивана.
А я замерла, уставившись на Пола. Он медленно встал, глядя на меня с осуждением. Зря мама надеялась на перемирие.
— Миссис Спенсер, можно поговорить с вашей дочерью? — обратился он к матери, не спуская с меня недовольного взгляда.
— Конечно, — всплеснула она руками. — Поговорите, и жду вас к обеду.
Я направилась к лестнице, не дожидаясь Пола. Он догнал меня у входа в спальню.
— Ты не вернулась в нашу квартиру… — замер на входе. — Не отвечаешь на звонки. Что происходит?
Я прошла к кровати, опустила сумку на покрывало и обессилено уселась рядом. У него заняло месяц, чтобы понять, что что-то происходит, и прийти ко мне разговаривать.
— Я не могу со всем этим справиться одна.
— Я хочу помочь, — медленно направился он ко мне.
А я смотрела на него и испытывала только одно желание — чтобы ушел. И что я в нем нашла? Или как же меня надломило, что прежние привязанности потеряли всякий смысл?
