— Привет. — Рядом возник Сезар.
— Привет. — Я перевел взгляд на коляску, которую он то и дело слегка покачивал.
— Только поел, — указал он глазами на ее нутро. — Кристиан.
— Илай.
Сезар шмыгнул носом и нахохлился в свитере, сложив руки на груди. Проследив его взгляд, я заметил мужчину… тоже медведь. Он что-то говорил ребенку в коляске, присев на корточки, а тот, насупившись, смотрел на него, потирая красный нос.
— Мой брат Эйдан, — представил его Сезар. — Живет с волчьей стаей…
Я напряженно сжал челюсти, еле процедив:
— Как это?
— Выходили его. — И Сезар перевел на меня взгляд. — Редкие белоглазые, сильно смешанные с людьми.
Я обескураженно моргнул, присмотревшись к брату Сезара пристальней. Он будто почувствовал, повернул голову в мою сторону и приветственно кивнул. Я ответил. Тогда он подхватил малыша из коляски на руки и направился к нам.
— Эйдан Хант, — протянул мне свободную руку.
— Киан Кейн, — ответил я, не в силах перестать сверлить его взглядом. — Вы правда живете с волками?
Эйдан глянул блестящим взглядом на брата, потом вернулся ко мне:
— Скорее, это они оказали мне честь.
— Неужели? — взволновано заметил я.
— Наверное, единственный. Слышал, у вас там волки — лютые твари…
Я кивнул, опуская плечи:
— Мягко сказано.
Они снились мне, не давая покоя. Но это пройдет. Просто нужно время.
Рэм возник откуда-то со спины — я даже не услышал, пока он не провозгласил:
— Ну что, господа медведи, — обхватил за плечи Сезара и Эйдана, — пора принять в нашу семью достойного, по мнению моей сестры, мужика… — И Рэм хищно сузил глаза на ком-то на другом конце площадки.
В этот самый момент там стоял, по всей видимости, жених. Симпатичный презентабельный мужчина — уверенный взгляд, несмотря на окружение, стоил многого. Завидев нашу группировку, он приветливо махнул рукой, на что Рэм оскалился, изображая ответную вежливость:
— Я там собак запряг. Погоняем на упряжках?
— Хочешь отдать Нире в первую брачную ночь безногого калеку? — усмехнулся Сезар. — Отстань от него.
— Ты какой-то скучный, Грант, — оскалился Рэм. — Давайте хотя бы постреляем… Ружья тоже готовы.
— Ну все, пошли парни, — кивнул Сезар в сторону фуршета, стряхивая с себя дружеские объятья. — Этот обезумевший от горя старший брат нуждается в обезболивающем…
— У меня тоже дети, — попытался упереться Рэм.
— Не вижу, — обернулся он. — У нас дети — сразу видно. А твои где?
Рэм закатил глаза:
— Где твоя медвежья солидарность?
— Нормальный человек, — вступился Эйдан. — Штаны сухие, пОтом даже не воняет…
— Антиперспирант, — усмехнулся Рэм.
— Им тоже не воняет.
— Слышал бы он вас, — пожурил Сезар уже от стола. — Рэм, тебе сразу абсента или с водки начнешь?
Эйдан похлопал Рэма по плечу и перешел на сторону брата.
— Тоже думаешь, что мне не стоит? — мрачно проследил за ними Рэм.
— Правда хочешь, чтобы сестра бросила человека? — глянул на него серьезно.
— Я все думаю — а если меня не станет…
— С чего такие мысли?
— Ну вот как сестра собралась за человека замуж, так и думаю — кто о ней позаботится?
Это, наверное, какой-то особенный синдром правящего — нести ответственность за всех.
— Надо тебе как-нибудь пробежаться по пустошам Климптона, — усмехнулся я. — Хорошо проветривает мозги. Оставляет только по-настоящему важные вопросы… А когда проваливаешься под лед, то и их не остается.
— Это приглашение? — Его взгляд загорелся интересом.
— Почему нет? Думаю, мне придется бывать в Климптоне время от времени. Буду рад компании.
А ведь и правда буду.
— Тогда упаду тебе на хвост.
— Что?
— Ну у нас так говорят, — и он похлопал меня по плечу. — Съезжу с тобой. Надо сменить обстановку и проветриться.
А я неожиданно обнаружил, что подобный расклад меня и правда радует. Лали отпустит спокойнее…
…когда скажу ей, что мне все же трудно полностью отказаться от бескрайнего белого мира.
Эпилог
Три года спустя
В окно особенно сильно стукнуло ветром, и я открыла глаза. Было еще темно, но тут всегда светает поздно. Тем более зимой. Хорошо, что к этому не нужно привыкать.
Повернув голову, я улыбнулась — Илай спал, раскрывшись, на спине, а Илис, обернувшись медвежонком, скрутилась у брата под боком. Я осторожно потянулась к ним и притянула к себе обоих, прикрывая глаза. Дочь сонно муркнула, вернулась в человеческий облик и снова уснула, прижавшись к моей груди. А я глупо улыбнулась, закусывая губы.
Как я боялась! Когда мы с Кианом узнали, что ждем второго ребенка, меня просто раздавило. Раньше надо было договариваться с его инстинктами. Когда мы пошли решать вопросы с контрацепцией, оказалось поздно. Кажется, Киан тогда говорил со мной постоянно. И не только говорил.
Когда родилась Илис, и все осталось позади, в свет вышла новая серия его фотографий, посвященная женщинам, которые оказались на стыке двух миров. Никто раньше не оголял эти темы. Правительство Смиртона попыталось нахохлиться, но Ривз заткнул возмущения в зачатке. Да, было непросто поднимать эту тему на уровень глаз тех, кто предпочитает считать, что проблемы нет. Но мы справились.
Илай обнял мою руку и уткнулся носом в шею. Идиллия… Только одного не хватало для полного счастья — Киана.
Курортный комплекс, который построил Рэм два года назад недалеко от Климптона, оказался хорошим вложением. Особенно тут процветало катание на собачьих упряжках. Вторым по популярности было ледолазание. Курорт оценили и люди, и оборотни. Те, кому не хотелось бросать вызов стихиям, оставались на уютной территории, казавшейся настоящей зимней сказкой. Я и дети вчера полдня провели в ледяном городке и упали без задних лап в кровать, стоило приползти домой.
Но каким бы безопасным ни был этот курортный городок, за его пределами оставался мир, который я помнила. Мы бывали тут раз в полгода, и это время было наполнено для меня вибрирующей тревогой. И ведь понимала, что Киану это нужно, что здесь — его дом и бесконечное вдохновение. И что дети тоже должны знать свою родную стихию, которой они принадлежат. Только невозможно забыть, как эта стихия может быть жестока. И так страшно делить с ней самое дорогое…
Когда дети снова уснули, я осторожно выползла из кровати, укрыв их одеялом, и с тоской посмотрела на Илис. Она чувствовала приближение папы заблаговременно… но сейчас безмятежно дрыхла.
