[2] Сколль и Хати – дети Фернира. Хати («ненавистник») – в скандинавской мифологии волк, который каждую ночь преследует Мани (луну), пытаясь её пожрать. Сколль («предатель») – волк, который каждый день преследует Соль (солнце), пытаясь его сожрать. Согласно прорицанию вёльвы, в день, когда они догонят и поглотят Соль и Мани – наступит Рагнарёк.
Глава 29
Дейл так и не увидел, какой толщины волосок отделял его от смерти, потому что он не выдержал, закрыл глаза и завопил… Завопил так, что истошностью своего вопля наверняка бы дал фору любому из представителей отряда хоботных.
Зверь в Александре хотел только одного – броситься на свою законную добычу, разорвать на части, насладиться предсмертными хрипами… Жизнь этих слабых двуногих существ, их кровь – принадлежали ему. Право победителя не оспаривается. Это закон. Это его трофей. И он его получит.
Однако сам Александр был другого мнения. Он дышал тяжело и судорожно, напрягаясь из последних сил, дабы инициировать трансформацию. Зверь не хотел уступать своё право на существование. Он боролся. И боролся столь же отчаянно, как и человек.
Желудок Александра судорожно скрутило в резком приступе режущей, всепоглощающей боли, которая, казалось, разрывала его на атомы. Он взревел… сокрушенный и раздавленный болью, но не отступил, не поддался зверю.
И в следующую секунду наградой ему стало… его неповоротливое, неподъёмное и очень-очень-очень слабое, по сравнению со звериным, человеческое тело.
Скатившаяся со спины ещё секунду назад громадного льва лже-Кэссиди, мгновенно подскочила на ноги и двинулась было в направлении лежащего совершенно недвижимо и потому кажущегося безжизненным мужчины. Но тут она совершенно неслучайно перецепилась через ногу Афи. Вслед за чем, Афи столь же неслучайно врезал самозванке по шее, задев при этом яремную вену и блуждающий нерв, что заставило слабое девичье тело потерять сознание.
Александр между тем застонал. Раны, которых в зверином обличье он даже не чувствовал, теперь причиняли жесточайшую боль. Он ощутил на лице горячие слезы… Однако вызваны слёзы были не только болью, но и разочарованием по утраченным могуществу и силе.
Свернувшись в позе эмбриона, он лежал на боку, едва дыша. Хотя и из не очень серьёзных, но многочисленных, рваных ран сочилась кровь.
Дейл, увидев в каком состоянии его профессор, бросился к нему, но тот успел его остановить:
– Не смей! Не прикасайся ко мне!
Александр побледнел и закрыл глаза. Он весь дрожал.
– Прости, если напугал, – прошептал он, когда через несколько секунд снова открыл глаза. Нервно облизывая, измазанные кровью губы, он приподнял голову. – Но когда… – мужчина снова облизнул губы, надрывно вдохнул и выдохнул, и только после этого, наконец, нашёл в себе силы продолжать, – когда ты меняешься и становишься зверем… – он сглотнул, – то возрастает не только твоя сила и мощь, но и тяга к свежему… – он ещё раз облизнул губы, – мясу и крови. Их запах дурманит. Твой запах, запах твоего тела меня дурманит…
Он в очередной раз облизнул губы, на этот раз с жадностью. Судорожно втянул в себя воздух и столь же судорожно выдохнул.
– Остановиться почти невозможно. Это захватывает целиком. Поэтому дай мне ещё пару минут прийти в себя, – мужчина ещё раз судорожно втянул в себя воздух и выдохнул. Его голова бессильно опустилась на землю. Но только на мгновение. – А где Кэс? – на этот раз Александр не просто приподнял голову, он заставил себя сесть. И тут же начал беспокойно оглядываться по сторонам. Заметив бесчувственную девушку, он побледнел ещё больше и сделал попытку вскочить на ноги. – Кэс! Что с ней? Она в порядке?
– Декан Каролинг! – проигнорировав запрет приближаться, Дейл навалился всем своим весом на профессора, дабы не позволить тому подняться.
– С телом полный порядок! – хмыкнул Афи. – Дышит! Сердцебиение наличествует! Руки, ноги и все остальные органы тоже вроде… – парень на мгновение задумался, – целы!
– С телом полный порядок? – сдвинув брови, настороженно переспросил Александр. – Что за идиотская манера выражаться?
– Хмм… профессор, вы только не волнуйтесь… – почесал за ухом Дейл. И на одном дыхании скороговоркой поведал о том, где и почему в данный момент находится душа Кэссиди.
– Дьявол! Так я и знал! – тяжело вздохнул мужчина.
– Вы сразу же заметили, что с Кэс что-то не так, – понимающе кивнул парень.
– Нет, ни черта я не заметил! – рыкнул Александр. – Не до того мне было! Просто у меня было предчувствие… И когда ты рассказал, это всё объяснило! Дьявол! – мужчина со всей силы врезал кулаком по земле. – Дьявол! Я понятия не имею, как я объясню Ричи, что не уберег его сестру! Как я объясню Ребекке и Стивену, что не уберёг их дочь! Почему она не позволила Хель утянуть меня с собой?! Уж в этом случае мне не пришлось бы объясняться с её родителями и моим лучшим другом! – он снова врезал кулаком по земле. – Чёрт бы побрал эту идиотку с её благими намерениями!
– Потомок Сурта, это ты зря! – возразил ему котелок.
– Что зря?! – прорычал Александр.
– Отчаялся, – ответил ему котелок.
– Зря, говоришь! – взревел мужчина. И в рыке его послышалось львиное рычание. – Девочку, которою мне доверили опекать, забрала Хель! Забрала туда, откуда её уже не вернуть! Я знаю это наверняка, потому что даже Одину это не удалось! Не вернуть даже, если я предложу Хель обменять её на меня! Потому что это не удалось даже Нанне[1]! Ну, что? Ты по-прежнему утверждаешь, что я зря отчаялся?!
– Угу, утверждаю, – спокойным поучительным тоном подтвердил котелок. – Утверждаю, потому что Бальдр был убит, хотя и в результате подлого предательства, но в Хельхейм попал на законных основаниях, а душа Кэссиди – была похищена из живого тела. Разницу улавливаешь?
– Не очень, – честно признался Александр. – Разве для Хель есть разница?
– Ещё какая! – усмехнулся котелок. – Девочка, сама того не зная, кардинально нарушила планы Владычицы! Останься она в своём теле, и упырь прикончил бы её ещё до твоего, потомок Сурта, прибытия. Но она позволила вселиться в своё тело могущественному фейри…
– Кому-кому? – тут же подловил котелка на слове Дейл.
– Не имею права сказать, кому именно, – тут же пошёл на попятный котёлок. – И так уже сказал больше, чем должен был! Но вы и сами видели, что, если бы не обмен, то упыри прикончили бы не только девочку, но и вас!
– Слушай, чугунок, не ломайся! – раздраженно хмыкнул парень. – Сказал «А», говори и «Б»!
