Слава Создателям, что он успел сгруппироваться и смягчить удар. Тренировочный зал я покидал раздраженный и недовольный собой.
Приняв душ, переоделся в чистую одежду и направился в столовую.
Но стоило только оказаться на улице, как мою руку, ту, на которой находилась ненавистная брачная татуировка, обожгло огнем.
Стиснув зубы, задрал рукав, смотря на светящиеся символы татуировки.
Какого демона?! Что происходит?! Еще один подарочек от Создателей?! Мало они поиздевались? Женили меня на боснийке!
Я уже кучу информации перелопатил, но так и не нашел способа разорвать этот проклятый союз.
Боль нарастала, но я уже не обращал на нее внимания. Изнутри пришло ясное понимание, что моей навязанной жене грозит опасность.
Я чувствовал страх, панику и боль. Но это не мои чувства. Её.
Ей сейчас плохо…
Сорвался с места и, доверившись своему внутреннему инстинкту, понёсся туда, где должна быть Дайяна.
Еще не добежав до места, увидел ее лежащей на земле. Сердце сжалось от плохого предчувствия.
Неужели умерла? Нет… не может быть. Татуировка бы тогда потускнела, а она болезненно пульсирует.
Подбежал к ней, переворачивая ее на спину. В первую секунду показалось, что она и правда мертва. Настолько она бледная. Но, приложив голову к ее груди, услышал слабое сердцебиение. Жива. Это самое главное. С остальным справятся наши целители. Должны справиться.
Нам сейчас только новой войны с боснийцами не хватало.
Подхватил бессознательное тело девушки и понёс ее в целительское крыло. Только бы успеть…
Рантанир Айронг
Я ненавидел дипломатические миссии и всегда старался переложить эту несомненно почётную задачу на другие плечи. Но не в этот раз.
Мое присутствие в дружественном нам королевстве было необходимо. Я должен был лично убедиться, что латийцы не предадут нас, если снова грянет война с арвийцами. Что они примут нашу сторону.
Мы не хотели войны, но мотивы арвийцев, как и их скрытность и отказ говорить напрямую, наталкивали на мысли, что они не против новой войны. И мы должны быть
готовы, если они решат ее начать. Одним нам против них не выстоять. Они слишком сильны, это мы поняли еще с прошлого столкновения с ними. Но при поддержке союзников у нас будет шанс дать достойный отпор.
Часа два мы вели с латийским королем вежливые, ничего не значащие беседы. До зубного скрежета хотелось послать этот долбанный этикет и перейти сразу к сути визита, но я не мог. Я брат короля. Представитель королевской семьи. И обязан соблюдать этикет и протокол встречи, как никто другой.
Поэтому, подавив раздражение, я продолжал делать вид, что мне безумно интересно слушать о новой, выведенной специально для короля породе собак.
В свои покои, что любезно мне предоставила королевская семья, я вернулся уставшим и раздраженным. Поговорить о деле не удалось. Слишком много было посторонних ушей.
Король пригласил меня на семейный ужин, после которого обещал поговорить со мной с глазу на глаз.
Придется задержаться и пойти на ужин с королевской семьей.
А сейчас пришла пора связаться с Эриком. Он уже несколько раз сегодня пытался со мной поговорить, но я не мог ответить.
Прервать речь короля, для того чтобы ответить на вызов, не самая лучшая идея. Так можно не только помощи не дождаться, но и новым врагом обзавестись.
Латийским король славился своим вспыльчивым характером. Так что я не стал рисковать и отвечать Эрику.
Надеялся, что новости не касаются моей дочери. В последнее время я все чаще начинал сомневаться в правильности своего решения. Возможно, не следовало ее туда отправлять.
— Лес Рикард, — почти сразу ответил Эрик.
— Добрый день, Эрик. Что у тебя за новости? — сразу перешёл к делу.
— На вашу дочь было совершено покушение.
Внутри все заледенело. Каждый родитель боится услышать такие новости, касающееся его ребенка. Я не был исключением. Я любил свою дочь. Каждой частицей своей души. И новость о том, что на нее покушались, раскаленной стрелой вонзилась в мое сердце.
— Что с ней? — требовательно спросил у парня.
— Дайяна в лазарете. Мне о ее состоянии ничего толком не говорят. Но арвийцы собрали всех своих лучших целителей для нее. Думаю, все серьезно. Подробностей произошедшего пока не знаю. Но выясню.
Если моя дочь не выживет, я сам развяжу войну с арвийцами. Жизнь положу на то, чтобы уничтожить каждого из них.
— Хорошо. Выполняй свои обязанности, — прервав связь, почти упал на стул.
Дайяна… Девочка моя… Это моя вина. Я не должен был ее туда посылать.
Чувство вины перед дочерью и женой накрыло меня с головой.
Я не мог ее потерять. Много лет назад, еще до рождения Дайяны, мы потеряли нашего сына. Браен погиб, когда ему исполнилось пять. И мне так и не удалось узнать, кто виновен в его смерти. Все выглядело как несчастный случай, но я чувствовал, что это не так. И Мара чувствовала. Она боялась, что в смерти сына виновато ее происхождение.
Но я не хотел верить в это. Я давно уничтожил любое упоминание, любую связь, ниточку, что могла хоть как-то связать мою жену с ее происхождением. Браен не мог погибнуть из-за этого.
Да и демонам уже давно нет хода в наш мир. Так что смерть сына была связана с тем, что он королевских кровей. Кто-то желал уничтожить наш род.
Дайяну мы практически растили во дворце. Там была самая сильная охрана, и мы могли быть спокойны за ее безопасность.
По прошествии времени страх за жизнь дочери утих. Покушений не было. И я расслабился.
Отправляя дочь в Арвийскую империю, я был уверен в ее безопасности. Арвийцы слишком дорожат своими детьми. Они не стали бы рисковать. Ведь навреди они кому-то из наших студентов, мы бы отплатили тем же.
Но я просчитался. Дайяна пострадала. И это в большей степени моя вина.
Нужно вернуть ее домой.
Связавшись с братом, поделился с ним новостями. Известие о том, что на Дайяну покушались, его расстроило, и он обещал во всем разобраться и немедленно вернуть ее домой.
Я хотел лично отправиться за дочерью, но король запретил.
Нам нужен был союз с латийцами. Сейчас как никогда.
Преодолевая себя, согласился с решением брата. Но потребовал, чтобы он сделал все, чтобы спасти Дайяну и вернуть ее домой.
Больше рисковать жизнью дочери я был не согласен. Даже ради блага всего королевства.
Глава 24
В себя я пришла резко. Словно вынырнула из-под толстого слоя воды. Поначалу не понимаю, что делаю в лазарете, но затем, воспоминания возвращаются. Так же резко и быстро.
