– Просто подгадайте нужный момент, мисс Митэль.
Когда мы подошли к «Отдохни и выпей», лорд Ташотэй остановился и протянул руки, к моим плечам, чтобы одним движением скользнуть чуть ниже. Его взгляд был таким же непроницаемым, как и эмоции.
– Я не хочу, чтобы с Вами что-то произошло, но у нас нет другого выбора. Когда всё это закончится, мы обязательно обсудим плату за вознаграждение от лица всего государства.
Я потрясённо смотрела на него, не понимая, почему вообще он это говорит. Ведь, именно я выпустила в наш мир давнее «зло». По большому счёту, на меня вообще все проклятья должны были повесить, а вместо этого стараются решить проблему, исключив плохие последствия для меня самой. Это в очередной раз подтверждает благородство этого человека.
– Я сделаю всё возможное, - отвечаю, глядя в чёрные глаза.
Мужчина пожимает мои плечи и выпускает их.
– Идите домой, мисс Митэль. Завтра Вам предстоит непростой день.
– Доброй ночи, лорд директор, – кивнула я и направилась в «отдохни и выпей», просчитывая предстоящий разговор с «матушкой» на повышенных тонах.
Артан Ташотэй не спешил уйти. Он всё ещё стоял на дороге, когда за мной закрывалась массивная входная дверь.
– О-о-о! Наш цветочек вернулась! – воскликнул добродушный голос постоянного посетителя. – А, принеси-ка нам что-нибудь покрепче, а то мы всё никак не можем дождаться твою никудышную сестрицу. Вечно она где-то со своими хахалями пропадает…
Я с привычной натянутой улыбкой кивнула и направилась на кухню, где хмурым взглядом меня встретила Авео. Её глаза были блестящими, а щёки раскрасневшимися, что свидетельствовало о её уже изрядном подвыпившем состоянии.
– Ты где была, мерзавка?! Отлыниваешь?! Почему всю твою работу должна выполнять Фестина? – шансов сказать хоть слово сказать в своё оправдание у меня не было. Слишком громко она говорила. Слишком быстро. – Чтобы даже не смела подниматься сегодня в свою комнату! Отрабатывай!
– «Матушка», не будьте столь строги к нашей девочке для битья. Я отсюда чую лордовский душок. Возможно, именно он и стал причиной её «задержки»
Мне было прекрасно слышно, что Ниран не меньше в ярости, чем сама Авео, но я не рискнула ему возражать, что «лордовского» душка от меня быть не могло. Братец сейчас просто пытался избавить меня от последствий.
Госпожа Митэль нахмурилась и пьяно осмотрела меня с ног до головы. Оценивающе. Будто только сейчас впервые увидела.
– «Лордовский»? – переспросила с сомнением. – Да кто на эту немощь позарится?
–Я предупреждал, «Матушка», – ответил ехидно. – Выскочит замуж наша девчушка за какого-нибудь уважаемого человека…
– Этого не случится! – шипит она.
Авео слишком остро воспринимает информацию и прихватив с собой графин с вином гневно шагает ко мне, хватает рукой за ворот платья и дёргает на себя, чтобы дохнуть перегаром в моё лицо.
– Я не дам согласия, поняла?! Замуж только через мой труп! – и она тут же меня отталкивает, отчего я ударяюсь спиной о позади стоящий шкаф, который угрожающе зазвенел посудой.
– Боюсь, «матушка», ночная работа только способствует её скорейшему уходу из нашей семьи, – насмехается Нир.
Госпожа Митэль мгновенно окидывает меня неприязненным взглядом. Подбирается вся и направляется к двери, которую тут же и распахивает. Оглядывает зал, а после жестко улыбается.
– Да не дождётесь, – и тут же кричит вглубь зала. – Сейчас она выйдет, господин со Маафруд.
Услышав это имя, я похолодела от ужаса. Его взгляд в ресторане не обещал ничего хорошего, и я знала, что он придёт сегодня… Однако, всё равно не была готова к скорой встрече. К такой встрече никогда нельзя подготовиться.
– Ну и мразь же ты, «матушка»! – прошипел Нир. Он в несколько шагов преодолел расстояние между нами, взял за руку и повёл к запасному выходу, которым практически никогда не пользовались. – Настанет день, госпожа Митэль и Вы крепко пожалеете, что родились на свет!
– Сразу после того, как сведу со свету твою сестрёнку, – засмеялась она нам в спины. – Запомни «одноглазик»: Авео Митэль никогда не сожалеет о содеянном. Это удел слабых!
Она говорила что-то ещё, посмеиваясь сама с собой, но мы уже завернули в коридор, а оттуда вышли в предбанник. Нир закрыл дверь, погружая помещение в темноту, и крепко обнял.
– Ты должна всё это прекратить, Айрис. Должна уже забыть про Виттель и перестать её защищать таким самоубийственным способом.
Я стояла, уткнувшись в его грудь, и вдыхала аромат выпечки, так похожий на тот, что исходит всегда от господина Такоды. Родные тепло, запах и крепкие объятия сделали своё дело: послышался первый всхлип в потоке тех, что неизбежно прорвут платину.
Стало себя жалко. Жалко настолько, что не было больше сил держаться. Осознание масштаба проблем в собственной жизни навалилось как-то слишком стремительно, чтобы сдержать этот удар. Постоянно возникающие препятствия на пути к цели, казались непосильными. А ведь я всего-то хотела стать магом и ни от кого не зависеть. Никого не боятся и просто жить спокойно. Но против меня будто сама судьба, играющая в вышибалы.
– Ты же знаешь, что он пудрит ей мозги, – снова всхлипываю я.
Нир кладёт руку на мою голову и треплет волосы.
– Я знаю, что ты, глупая, позволяешь ему себя убивать ради той, кто нас предала. Давай будем честны? Виттель всегда было плевать на нас. В детском доме она просто пользовалась нашей дружбой, потому что слабые стараются примкнуть к сильным.
– Это не так, – возражаю я, но Нир насмешливо хмыкает мне в висок.
– Я пришел к тебе именно поэтому.
– Ты не слабый! – уверяю я.
– Слабый, Айрис. Настолько слабый, что без твоей поддержки тогда, просто сдох бы в подворотне, скуля, как бездомный пёс. – Его объятия становятся чуть крепче. – Ты была полна сил, чтобы противостоять целому миру. Я был полон желания набить морду любому в приюте, кто посмеет приблизится к тебе с плохими намерениями. Я и сейчас готов…
– Ты же знаешь, что трогать Тавьена – плохая идея. Хочешь стать очередным трупом на его счету? Скольких он уже отправил на эшафот?
– У меня сердце разрывается, когда я слышу очередной твой беспомощный писк! – рычит он. – Я в этот момент готов на всё, сестрица. Даже сдохнуть, предварительно утащив засранца на тот свет.
– Не говори так! Ты же знаешь, что без тебя мне здесь не выжить.
– Вот именно поэтому и позволяю тебе делать то, что ты делаешь ради девчонки, которая никогда такого поступка не оценит… – выдыхает он. – Ты же сама меня убиваешь, Айрис. И ради кого?
И я почувствовала себя полной дурой, которая всё это время мучила самого дорогого на всём свете человека. Ведь именно он, и только он действительно думает обо мне всегда. В любой ситуации.
