На Джино снизошло какое-то жуткое спокойствие. Было в этом что-то тревожное. Что-то хладнокровное и хищное, как у замирающей перед броском змеи.
— Мы все устали, — сказал Даллас. — Джино, почему бы тебе не попробовать отдохнуть, давай я недолго подежурю, а?
— Я и сам могу…
— Да, знаю, но все равно можно я посижу. Отдохни немного.
Казалось, он еще целую вечность буравил Херма взглядом, после чего ответил:
— Хорошо.
Затем, когда он лег рядом с Харпер, а Херм сел у костра, Куинн подползла к Мердоку успокоить, что все в порядке. Затем присоединилась к заступившему на дежурство Далласу.
— Иногда мне кажется, что он хочет, чтобы Джино надрал ему задницу, — прошептал ей Даллас.
— Однажды тебя не будет рядом, чтобы спасти его.
— В любом случае, я не уверен, что смогу спасти. Джино — это натуральная пороховая бочка.
— А Херм — спичка, — прошептала Куинн.
Примерно через час она уснула, положив голову мужу на колени. Даллас не спал, старательно наблюдая за джунглями и окружающей тьмой. В какой-то момент он оглянулся и увидел, что Джино и Харпер приникли друг к другу. Насколько он мог судить, они оба спали. Даллас не привык видеть Джино столь уязвимым. И тут Далласу пришло в голову, что за все годы знакомства он еще никогда не видел Джино таким. Его напористость и бравада исчезли, и он стал похож на спящего ребенка, невинного и беззаботного.
Затем Даллас взглянул на Мердока. Из-за пораненных глаз сложно было понять, но, похоже, он тоже спал. Об этом говорила равномерно вздымающаяся и опускающаяся грудь.
Херм все еще сидел у костра напротив него и таращился на пламя.
— Господи, мужик, а ты чего не спишь? — тихо спросил Даллас.
Тот поднял глаза и посмотрел на него сквозь пламя. Даллас никогда еще не видел у Херма такого взгляда. Было в нем что-то пугающее. Будто у него внутри поселилась ненависть, едва сдерживаемая ярость. Похоже, пороховой бочкой был не только Джино.
— Ты в порядке?
— А ты? — Херм снова перевел взгляд на огонь. — Разве кто-то из нас в порядке?
Даллас не ответил.
Ночь тоже молчала, храня свои секреты. А тьма продолжала наступать.
* * *
Когда солнце выглянуло из-за горизонта, жара сразу же начала усиливаться и вскоре стала невыносимой. Остров пробудился и тоже ожил. Но океан в то утро был на удивление спокойным. Обычно огромные, обрушивающиеся на риф волны сменились медленными и едва заметными.
По планам, сегодня Джино и Даллас собирались пересечь джунгли и подняться на вершину утеса, чтобы увидеть весь остров целиком. Куинн и Херм тем временем возьмут заостренные палки и постараются изловить пару рыбин. Или хотя бы прочешут камни у берега дальше по пляжу, в поисках крабов или других съедобных ракообразных. Несмотря на возражения и желание присоединиться к остальным, Харпер пришлось остаться в лагере, поддерживать огонь и присматривать за Мердоком.
Стоя в тени пальмы, Даллас привлек к себе жену.
— С тобой ничего не случится?
Куинн усмехнулась.
— Да ты что. Я в состоянии о себе позаботиться. Ты же знаешь.
— Только будь осторожна. Видишь ли, на крутую стерву ты не тянешь.
— Постараюсь. — Куинн приподнялась на цыпочки и поцеловала его. — Я люблю тебя.
Даллас был уверен, что он никогда не любил Куинн больше, чем в тот момент.
— Я тоже тебя люблю. Скоро вернусь.
Джино же попрощался с Харпер, чмокнув ее в лоб и шлепнув по заднице. Потом жестом указал Далласу следовать за ним и первым зашагал к джунглям.
— Завязывайте, голубки.
— Мне пора, — сказал Даллас, стараясь улыбнуться как можно убедительнее.
— Береги там себя.
Даллас кивнул, затем повернулся и бросился догонять Джино. Они углубились в джунгли и стали пробиваться сквозь густые заросли, потом свернули в сторону утесов. Чем сильнее они углублялись, тем сложнее становилась местность. Без мачете или топора, чтобы прорубать заросли, идти было непросто. И когда примерно через полчаса они нашли подъем, ведущий к утесам, заросли стали почти непролазными. Джино и Даллас вымотались и истекали потом, поэтому ненадолго остановились передохнуть.
Джино стянул с себя майку, обвязал вокруг головы и приспустил сзади один край, прикрыв шею.
— Здесь никак не спрячешься от солнца, — сказал он. — И так до самых утесов, поэтому постарайся как можно лучше прикрыть голову.
Даллас устало кивнул, но у него не было сил снимать доставшуюся после смерти Натали футболку. Она была ему мала, промокла от пота и прилипла к телу, но хоть как-то уберегала от солнца.
Джино вытер лоб и, прищурившись, посмотрел сквозь переплетение лиан, деревьев и густого кустарника на возвышающиеся вдали утесы.
— Мы почти пришли, — сказал он.
— Но этот последний отрезок пути будет чертовски сложным.
— Склон хоть и крутой, но не вижу ничего страшного.
— По сравнению с чем?
— Поверь, я поднимался на склоны и похуже. Это ерунда, к счастью для нас.
— Я сейчас много чего чувствую, мужик. Но только не счастье.
— Ярдов через сорок джунгли закончатся и начнутся камни, корни и лианы. Просто, по возможности, держись рядом. Если что, не стесняйся, говори, понял? Не захочешь с такой высоты скатиться — всю кожу обдерешь о камни.
Даллас согнулся, упер руки в бока, стараясь отдышаться. Он был в более-менее хорошей форме, но уже не обладал выносливостью, которую всегда воспринимал как должное.
— Едва почую опасность, заверещу как малое дитя.
— Годится. — Джино слегка улыбнулся.
Они постояли молча еще несколько минут, Даллас подтянул кроссовки. В кроссовках все лучше, чем босиком, но эти были ему велики. И всякий раз, глядя на них или трогая их, он вспоминал, что носит обувь мертвого друга. На каждом шагу вспотевшие ноги скользили в них взад-вперед, поэтому Даллас уже заработал пару мозолей.
— Когда вернемся в лагерь, тебе нужно будет уплотнить их чем-нибудь, — сказал Джино. — Отрежешь пару лоскутьев от одежды Нэт и засунешь внутрь, чтобы ноги не скользили. Иначе к концу дня сдерешь кожу до мяса.
— Хорошо. — Даллас попытался покрепче завязать шнурки. Отчасти это помогло. — Слушай, мужик, могу я спросить тебя кое о чем?
— Спрашивай что угодно, ты же знаешь.
— Строго между нами. Как по-твоему, что случилось с Андре?
— А по-твоему?
Даллас удивился, ненадолго задумался, потом ответил:
— Не думаю, что это как-то связано с акулой или рифом. Что бы ни случилось, это произошло в джунглях, где мы нашли его руку. Как оторвало, не знаю, но точно в джунглях. И, если я прав, мы на острове не одни.
