— За все это время дыра должна была полностью зарасти, — сказал Даллас. — Как он смог прорваться? Он должен обладать нечеловеческой силой.
— Имеешь в виду нечеловеческую силу, которая потребовалась, чтобы рассечь пополам взрослого человека одним взмахом какого-то оружия, скорее всего, мечом? Такую силу?
Сколько-то времени все молчали.
— Значит, говоришь, эти туннели по всему острову? — спросил Джино.
— Не изучив их, невозможно знать наверняка, насколько далеко они тянутся. Хотя да, это вероятнее всего. Возможно, их здесь целая сеть.
— Подожди, — сказал Даллас, хватаясь за голову, — ты сказал, что математика не работает. Что…
— Не работает. Никто из оставшихся или забытых здесь японских солдат той эпохи не мог сделать подобное, — сказал Херм. — Кстати, я даже не уверен, что человек способен так разрубить другого человека пополам.
Куинн огляделась, ей казалось, что они все еще не одни.
— Конечно, это должен быть человек. Кто же еще?
— Понятия не имею.
— Джино, — сказал Даллас, — разве такое возможно?
Какое-то время тот, словно зачарованный, таращился на обнаруженный туннель, после чего наконец ответил:
— Если это меч, то возможно. Он должен быть очень острым, и… не знаю… а убийца должен быть очень опытным и сильным… я…
— Ну же, Куинн, — вмешался Херм, — ты единственная с медицинским опытом. Скажи, может очень сильный и опытный человек, используя очень острый и крепкий меч, разрубить пополам другого человека — такой же комплекции, как Мердок, — с одного удара? Думаешь, в это можно верить?
— Я не думаю, что кто-то во что-то поверит. Но если хочешь, чтобы я поверила в существование некоего психопатического сверхъестественного монстра…
— Никто и не говорил…
— …бегающего по этому острову, мне потребуется куда больше доказательств.
— Твое доказательство лежит там в виде двух половинок.
— Может быть, этот псих — такая же жертва кораблекрушения, как и мы. Может быть, он сошел с ума. Может быть, он нашел туннели и пользуется ими. Может быть…
— Может быть — это, значит, маловероятно.
— А сверхъестественное объяснение — это не маловероятно? Ты серьезно?
— Я хочу сказать, что…
— Все это не имеет значения, — внезапно произнес Джино.
Он наконец оторвал взгляд от туннеля.
— Ты о чем?
— О том, что мне плевать, даже если это был пасхальный кролик. Кем бы — или чем бы — он ни был, он уже убил двоих из нас. И лишь вопрос времени, когда он доберется до остальных. — Джино посмотрел на джунгли. — Поэтому пока мы закроем эту дыру и будем следить за ней. Вооружимся, чем сможем, сделаем костер побольше и поярче и переждем ночь здесь, на пляже.
— А потом?
— На рассвете вернемся на другую сторону острова и устроим себе более удобное и защищенное укрытие, возможно, в одном из зданий. Территория там поменьше, поэтому следить будет проще. Там мы выясним, с чем, черт возьми, мы имеем дело. В том лагере есть ответы на наши вопросы. Должны быть.
Все снова замолчали. На этот раз надолго.
Остров и океан что-то нашептывали им, заполняя тишину.
— А с Мердоком как? — спросил Херм.
Джино повернулся и пошел прочь.
— Похороните его.
* * *
Когда дневной свет угас, страх лишь усилился. В торжественной тишине Даллас и Куинн похоронили останки Мердока неподалеку от могилы Натали, не забывая при этом следить за джунглями. Когда они перетащили тело к вырытой яме, Даллас остановился, мучимый яростными приступами тошноты. Это были всего лишь позывы рвоты, исторгнуть он ничего не смог, но ему стало очень плохо, заболело в горле и в животе. За все годы, что Даллас и Куинн были вместе, они и представить себе не могли ничего подобного и тем более не думали, что столкнутся с этим напрямую. Но в прошлом Куинн хотя бы успела насмотреться на трупы и кровь, Даллас же никогда не видел ничего такого, что напоминало бы смерть Мердока. И это потрясло и встревожило его до глубины души. Еще минуту назад Мердок был живым, дышал. А теперь от него осталось изувеченное, рассеченное пополам, выпотрошенное нечто. Из-за всего этого ужаса рассудок Далласа отказывался перерабатывать произошедшее. Поэтому Даллас делал то, что нужно, чисто машинально, на время отключив мозг.
— Всё в порядке? — спросила Куинн.
Даллас глянул косо, продолжая сгребать в яму песок и землю.
— Понимаю, как нелепо сейчас звучит этот вопрос, — призналась она. — Но в голову больше ничего не приходит.
— Я знаю, что это лишь начало, но уже хочу, чтобы все закончилось. Я не готов к этому дерьму, Куинн. Ради бога, я же школьный учитель.
— Никто не готов к этому.
— Я даже не знаю точно, что это такое.
— Это борьба. Она началась в тот момент, когда затонула яхта и мы оказались в воде.
— А теперь мир сошел с ума, и мы вместе с ним. Ничто больше не имеет смысла. — Он подполз к ней, изо всех сил стараясь сдерживать эмоции. — За всю жизнь мне никогда еще не было так страшно.
— Мне тоже, — тихо сказала Куинн. — Если б я знала, что это сойдет мне с рук, я свернулась бы калачиком и от души поплакала бы. А потом бы уснула, а когда проснулась, мы были бы уже дома. Целые и невредимые.
Глаза у Далласа наполнились слезами.
— Извини.
— Тебе не за что извиняться.
— Мне нужно быть сильнее.
— Ты очень сильный. — Куинн взяла его за запястье, немного подержала, нежно гладя большим пальцем. — Ты один из самых сильных людей, которых я когда-либо знала. И я люблю тебя. Больше всего на свете.
Его лицо искривилось в судорожной улыбке, и он нежно взял жену за подбородок.
— Я тоже тебя люблю.
Куинн наклонилась ближе, и они поцеловались.
— Давай закончим с этим, — сказала она.
Пока они хоронили Мердока, Херм продолжал заниматься костром. Он разжег его больше и ярче, одновременно выступая в роли часового. Внимательно следил за джунглями и отверстием туннеля.
Джино и Харпер прошли по пляжу к скалам и пещерам, в поисках съестного. И хотя Херм и Куинн туда уже ходили и примерно через час вернулись ни с чем, Джино сумел добыть довольно крупного краба. Нанизанный на одно из самодельных копий, он еще не умер. Шевелил и пощелкивал клешнями, словно какой-то инопланетянин, пока Харпер с отвращением глядела на него.
— Ну и ну, вы только посмотрите, — сказал Херм, заметив краба. — Где ты нашел этого гаденыша?
Вместо ответа Джино посмотрел на пылающий костер.
