— Я тоже потерял веру.
Джейми отвернулся от окна.
— Я не терял веру, Фил. Она сильнее, чем когда-либо. Именно поэтому мне так больно. Я помню, как усердно молился. Чтобы я не просто творил добро, а имел желание его творить, чтобы отказался от греха и слабости. Я по-прежнему молюсь, но слышу в ответ лишь тот крик, тот… тот ужасный крик. Лишиться Божьей благодати, не имея даже возможности получить ее, довольно несправедливо, но именно это случилось со всеми нами тогда под дождем, много лет назад. Мы никогда даже не имели возможности. Да и как мы могли ее иметь, когда на руках у нас была кровь ангелов?
— А что, если это кровь демонов? — спросил я.
— Ты правда думаешь, что есть какая-то разница?
— Ты же ходил в семинарию, вот и скажи мне.
— Проклятие ничем не отличается от смерти, Фил. Если конечным результатом все равно будет смерть, какая разница, как и почему ты умрешь?
Я закурил и предложил ему сигарету, но он отрицательно покачал головой.
— В тот последний день, когда мы все втроем были вместе там, у валуна, вы с Мартином возвращались на поле?
— В ту ночь, да, — ответил он. — Мы нашли рюкзак. Меч и книга по-прежнему были в нем. Мартин забрал их. Он сказал, что избавится от них.
— И он избавился?
— Не знаю.
Я выдохнул между нами облако дыма и попытался оценить его ответы.
— Что ты знаешь о них, Джейми? О мече, книге и о шрамовнике?
Джейми потер руку в месте укола, отошел от окна и рухнул на стул у стола.
— Я не знаю точно, кем он был, но я немного разузнал про книгу. На обложке был символ.
— Странник.
Он не смог скрыть своего удивления.
— Откуда ты знаешь?
Так сказала мне женщина, у которой он был вырезан на животе.
— Я тоже кое-что разузнал, — сказал я.
Джейми зашелся в приступе кашля. Потом допил оставшуюся воду в открытой ранее бутылке.
— Думаю, это — молитвенник, — сказал он, прочищая горло. — Считается, что Странник практикует магию и общается с миром духов, применяя молитвы, заклинания и учения из своей книги. Якобы знания, содержащиеся на ее страницах, настолько сильные, что простой смертный едва ли может их постичь. Странник получает книгу заклинаний перед тем, как покидает мир духов и перемещается в наш. Она даруется ему Богом или богами, в зависимости от религии. В некоторых преданиях она даже даруется Страннику его личным богом. Смотря, кому или чему он поклоняется.
— И Странник может быть либо ангелом-мучеником, либо демоном?
— Верно. Посланным сюда творить добро или зло.
— Или хаос. — Я знал, что простого упоминания этого слова было достаточно, чтобы перед глазами у нас возникла татуировка на лопатках шрамовника. — Так о каком виде магии идет речь? Использовалась эта книга во благо или во зло?
— Предполагаю, что все зависит от того, кто ей владеет.
Я встал над ним рядом со столом, приоткрыл окно и стряхнул пепел в ночь.
— Она по-прежнему у Мартина, верно?
— Возможно, да.
— Тебе известно, что он затевает там, в пустыне?
— Это погубило нас, всех троих, Фил. Не только тебя и меня. Разница лишь в том, что мы обратили это внутрь, против себя, а Мартин, похоже, сделал все наоборот. Думаю, он использует свою боль, чтоб мучить других.
— Ты все еще поддерживаешь с ним контакт? Участвуешь в том, что он делает?
— Нет, — тихо ответил Джейми, — конечно же, нет.
— Тогда что ты делаешь в Тихуане? Почему из всех мест на планете ты выбрал Мексику? Почему так близко к Мартину? Почему ты не выбрал, например, Бангкок, где мог бы трахать любых малолеток, каких только захочешь?
Он поморщился и склонил голову.
Я пожалел о своем замечании, едва произнес его, но было уже слишком поздно.
— Если я должен поверить, что все это совпадение, извини, я не куплюсь на это. — Я выбросил окурок на улицу, но окно оставил открытым. — Ответь мне. Почему ты здесь?
Джейми задумался, прежде чем ответить. Может, дело в героине, а может, все эти прошедшие годы так закалили его. А может, и то и другое. Но он уже не был таким пугливым, как раньше.
— В тот день, когда мы встретились у валуна, — отрешенно произнес он, — и ты не пошел с нами выкапывать рюкзак, Мартин очень обиделся. А еще разозлился, но именно этим он прикрывал свою обиду — злостью. Представляю, как ему было обидно. По его словам, когда мы снова, несмотря на долгую разлуку, встретились, мы должны были продолжить с того места, на котором остановились в детстве. Должны были навсегда остаться Тремя мушкетерами. Помнишь, как мистер Буллард в аптеке называл нас, когда мы были маленькими?
Я кивнул. Тепло этого нежного воспоминания прошло через меня, но я воспрепятствовал его попыткам увести меня дальше по ностальгической дорожке.
— В ту ночь, выкопав рюкзак, мы с Мартином пообещали друг другу оставаться друзьями, несмотря ни на что. Мы не ушли прочь, как это сделал ты. Но в конце концов именно это и случилось. Мы пошли каждый своим путем, и больше я никогда не видел Мартина. — Джейми с трудом поднялся на ноги и шаркая удалился в ванную, а я остался стоять над пустым стулом. Он вернулся с электробритвой.
— Меня выпустили из-за решетки, когда судья решил, что нет достаточных улик для судебного разбирательства. Я оказался в одном приграничном мотеле, в Калифорнии. За годы службы священником я отложил немного денег. Получал я мало, но и расходов у меня особых не было, поэтому бо́льшую часть заработка я вкладывал в ценные бумаги. В мотеле я пытался понять, что мне делать дальше. Я осознавал, что моя проблема с иглой последует за мной на волю. И хотя я молился и обещал себе, что никогда больше не поддамся другой моей слабости… я оказался в серьезной беде, Фил. Если честно, я даже не был уверен, хочу ли продолжать жить. Пару раз я был очень близок к тому, чтобы покончить со всем этим. Но не смог. Из-за того, что меня ждало. — Он включил бритву и начал медленно водить ею по щетине на щеках. — Однажды, — он повысил голос, чтобы я мог его слышать, — в мотеле появились те два парня и дали мне это письмо. Они были очень странными, эти двое. У них были такие глаза… ну… ты просто знаешь, что с ними что-то не то, что в них чего-то не хватает, понимаешь? Будто в них должно что-то быть, но этого нет. Только холодный, почти мертвый взгляд. Сперва я подумал, что они пытаются продать мне что-нибудь, но они просто отдали конверт и ушли. Не сказав ни слова. Оказалось, это письмо от Мартина. Я не понял почему, но он хотел, чтобы я приехал в Мексику и присоединился к нему в пустыне. Он сказал, что там происходят удивительные, чудесные вещи, что он нашел истину и что мне тоже нужно ее увидеть. Проблема в том, что, даже если б я захотел, я понятия не имел, где именно он находится. Он лишь написал, что в Мексике. В письме было сказано, чтоб я приехал в Тихуану, нашел, где остановиться, и ждал. И что он свяжется со мной. Что он найдет меня.
