Мой очередной хлопок – и из скатерти повалил белый туман, который тут же развеялся, а перед Кощеевым оказалась сковорода. Сосиски соединились половинками, образуя сердечки, в центре которых находилась яичница. Справа исходило паром ароматное какао, пенка на котором тоже образовала сердечко. Про плюшки в той же форме, щедро присыпанные сахаром, я вообще молчу.
Ну скатерть, ну намудрила! На ниточки пущу!
Чувствуя, что все взгляды устремлены на меня, прикусила губу. Невесты точно поедом съедят за сердечки, если Влад раньше не превратит в каменюку.
Осторожно призвала силу, вкладывая в нее желание – чтобы еда стала обычной, но вредная скатерть не успокоилась, и после очередной вспышки дыма все сердечки превратились в черепушки. Кощеев заглянул в бокал, покосился на яичницу, и из-под пальцев у него полетели искры.
Точно прибьет!
Колданула снова – отчаянно и от души, и… народ заахал. Воздушный омлет с зеленью и ветчиной, ароматный кофе с перцем и специями, который я сегодня так и не успела выпить, чтобы взбодриться, и пирожки с малиной. Тоже любимые…
Наблюдая, как Кощеев поедает мой же завтрак, молча подливала ему кофе и меняла столовые приборы. Обстановка за столом разрядилась.
Когда с завтраком было покончено, Горыныч и старший Кощеев исчезли за деревьями, откуда скоро послышался звон мечей. Часть родственников Влада последовала туда же, а остальные покосились на невест и остались.
Мы со слугами принялись убирать со столов, прислушиваясь к тому, как девушки пытаются очаровать Кощеева, успевшего весьма быстро надеть коньки. Вот он протянул руку старшей дочери Змея Горыныча Аане и вытянул ее на лед. Та кататься, разумеется, не умела, вцепилась в жениха намертво и испуганно уставилась на него янтарными глазами.
Наблюдать, как поведет себя Влад, я не стала, работы было немало, да и стоять на месте – можно запросто замерзнуть и простыть.
Через час мы собрали все необходимое в повозки, через два – слуги начали мечтать о горячем вине, через три – решили устроить догонялки и прятки, чтобы согреться. Я от забавы отказываться не стала, нырнула за елку, прислушиваясь к шуму мечей, свернула вправо, пробралась под пушистые хвойные лапы, затихла.
И только замерла так, как сердцем почувствовала тревогу. Вскочила, разрушая ненормальную тишину леса, рванула обратно к озеру, где находились Кощеев с гостями и остальные слуги, но все равно не успела к нужному моменту.
С неба со всех сторон летели заколдованные стрелы, девушки визжали, а Кощеев… он стоял посреди озера, сильный и уверенный в том, что справится с направленным на него злом. От его вскинутых рук летели искры. Стрелы замедлялись, окутывались чарами и падали к ногам девиц белыми розами.
И все бы ничего, но только я-то, в отличие от остальных, могла рассмотреть эту иллюзию и прикидывала, кто мог сотворить подобную ловушку. О том, что у Кощеева существует традиция знакомиться с невестами посреди Зачарованного леса, знали, по сути, многие. Найди теперь следы…
Тревога снова ударила в сердце, и я, еще не осознавая, инстинктивно заметила, как ледяная сила идет по лесу, готовая сразить Кощеева. Метнулась птицей, применяя левитацию, перепорхнула на опушку и выпустила из флакона самое сильное защитное зелье, так удачно сделанное накануне.
Мгновенно вспыхнул щит, налетел злой ветер, и морозная тьма ударила в то место, где я оказалась. Я уперлась руками в сотворенную стену чар, щедро отдавая силу. Лишь бы не пустить дыхание смерти, чары Навьего царства, туда, где на озере стоял Кощеев, все еще делая вид, что никакого нападения нет, превращая стрелы врага в розы!
Моя защита трещала, я шептала заклинания и отдавала свой свет. В дыхании чужой, смертельно опасной магии чувствовала, что она не тронет никого из рода Кощеевых, кроме Влада. Его она поразит в самое сердце. И стояла, не позволяя себе сдаться.
Наконец ледяной холод ушел. Перед глазами все замельтешило. Несколько раз я вдохнула поглубже, сделала шаг. Неожиданно поскользнулась, не заметив льда под растаявшим от моей силы снегом, и упала.
Охнула, увидев рассыпавшиеся рыжие пряди и понимая, что вытянула силу даже из оборотных чар, но не успела даже осознать масштаба трагедии, как передо мной взметнулась метель. Кощеев! И что он, разозленный нападением, подумает, увидев Ягу посреди леса? Сдается, даже разбираться не станет, сразу в камень обратит.
Я рванула со всех ног через лес, бросая заметающее следы заклинание. Обогнула озеро и затаилась под пушистой елкой. Собирая остатки сил и понимая, что Кощеев найдет меня в два счета, набросила самое мощное отводящее взгляд заклинание. Оно действует только час, вытянет из меня всю силу, но хотя бы убережет от последствий гнева Влада.
Елка вдруг стала трещать, покрываться льдом, и я испуганно вскрикнула и замерла под градом ледяных осколков. Впрочем, меня они не коснулись. Кощеев, вовремя распознав, кто прячется под деревом, выставил защиту.
Вздернул меня, несчастную, за шиворот, притянул к себе.
– Марья, ты что тут делаешь? – вкрадчиво поинтересовался Влад.
– Так мы… в прятки с догонялками играем, – выпалила я, не сводя с него взгляда.
Глаза в глаза. Чувство запредельной опасности на губах. Дикое пламя, бьющееся в сердце.
Я ведь не смогу без него жить. А значит… значит, придется разбираться со злодеем. Вернее, злодейкой.
– Хороши догонялки, раз у тебя от холода зубы стучат, – ледяным тоном заметил Кощеев и оглядел мой старый залатанный плащ и простенькую вязаную шапочку.
Его сила коснулась меня, закружила в метели и схлынула. Теплый, подбитый мехом плащ лег на плечи, согрел. Сапожки на ногах преобразились, стали очень удобными и тоже теплыми, а на руках оказались белоснежные пуховые варежки.
Я оцепенело смотрела на свой наряд и не знала, что сказать. Кощеев явно собрался свести меня с ума. Я сделала шаг назад, еще один, и еще… И уперлась в ствол дерева. Мохнатая лапа елки поцарапала лицо, а Кощеев внезапно оказался близко-близко, наклонился, опираясь руками о ствол – не вырвешься из его рук, если сожмет, – вгляделся в мое лицо.
Ой, кикиморки болотные, бабуся Ягуся, что же сейчас будет-то? Если поцелует, никакие чары не удержатся!
Но больше всего на свете я хотела именно этого. Запретного и манящего поцелуя того, кому сегодня окончательно и бесповоротно отдала свое сердце.
Пусть обожжет – и я сгорю дотла, рассыплюсь на звездочки в чистом небе. Но никогда не променяю этот самый сказочный миг, когда его губы коснутся моих, на всю свою жизнь.
– Внук, ты где? – раздался неподалеку голос старшего Кощеева, разрушая дивное мгновение, созданное для нас двоих.
Влад медленно убрал руки, отряхнул снег с рукава и замер… Я опустила взгляд, пытаясь понять, что произвело такой эффект. Там, где мы стояли, растаял снег и под ногами появились первые цветы. Хрупкие, нежные, все еще покрытые морозной коркой. И ведь это сделала точно не моя магия! У меня ее осталась-то лишь капля!
