В этот раз слово взял Рагнар.
— Ледяная, тёмная, огненная, водяная, светлая… — принялся перечислять граф, ни на секунду не отрывая взгляда от нашего окружения.
Оба мужа казались непринужденными и беззаботными, но цепкие холодные взгляды замечали каждую деталь, насторожено следили за каждой переменой, и осознание того, что мимо этих воинов незамеченной не пролетит ни одна муха, помогло мне наконец выдохнуть и немного расслабиться.
Чего я вообще так занервничала? Они не позволят кому-то мне навредить, да и ксавийцы максимум, чего хотят — распластать меня по постели. Не так уж и смертельно…
— Боевая магия, в основном, связана со стихиями. У каждого своя. Мы и черпаем свою силу из огня, воды, света… Она приходит из самого мироздания, подчиняясь лишь тем, кто научился самоконтролю. Очень редко, но существуют случаи, когда в детстве воину не удается подчинить свою магию и он её теряет, — удерживая руки сомкнутыми за спиной, Рагнар пожал плечами.
На этом мои вопросы закончились.
Около получаса я с нетерпением обходила с мужьями все уголки военного лагеря, позволяя мужу представлять себя своим подчиненным, от взглядов которых хотелось зарыться в ближайший сугроб. От острой гаммы эмоций, начиная нервозностью, заканчивая раздражением, я измоталась не хуже, чем от длительных физических упражнений. Потому, когда мы наконец снова вернулись в замок, от облегчения едва не прыгала на месте.
Схватила в любезно созданные для меня мужьями Сафиры лыжи и, сверкая широкой радостной улыбкой, обернулась к графам.
— Что ж, пришло время знакомиться с моими земными увлечениями!
Мужчины моего предвкушения не разделяли, но воинственно кивнули и покорно последовали за мной обратно наружу. Очевидно, идея заняться незнакомым опасным упражнением выбила их из колеи, вынуждая чувствовать себя некомфортно из-за неосведомленности и затруднения с удерживанием жены в безопасности. Как же! Сильные несравненные воины, и не знают, как катить эти страшные чудаковатые лыжи! Какие-то жалкие деревяшки, а такой стресс…
Около часа мы петляли меж горами, отходя на самый отдаленный от опасных камней внизу и домов край Кариды. Ткнув пальцем на самую высокую гору поодаль, я с забавой наблюдала за тем, как графы недовольно косятся на тупой спуск, выглядя так, будто в моей неусидчивости и жажде приключений виновата бедная порода.
Я хорошо их понимала и терпеливо посвящала во все тонкости сего спорта, игнорируя растерянность и легкое раздражение на озадаченных лицах. Сложно продолжать охранять женщину, надев незнакомые ранее ходули. Да и спуск, честно говоря, оказался более закрученным, чем я думала. Снег неровно ложился на витиеватые выступы, облегая крутую тропу, что обещала не просто катание на лыжах, а целые американские горки! От восторга и непонятного волнения перехватывало дух.
Впереди, у подножья горы, начиналась довольно просторная снежная равнина, что на горизонте сливалась с бело-серым небом, из-за чего, казалось, ей нет ни конца, ни края. Снежинки на сугробах в тусклых солнечных лучах поблескивали подобно бриллиантам, переливаясь захватывающей гаммой оттенков. И отчего открывшийся пейзаж показался мне смутно знакомым…
Рагнар слева от меня тихо выругался, и я перевела взгляд на него, хихикнув.
Мужчина неуклюже застегивал ремешки, забавно опираясь о лыжную палку. Сайгон озадаченно наблюдал за действиями друга, почти с ужасом вертя в руках незнакомые приспособления.
Надевая свои, я со смешком приблизилась к мужьям и по порядку ткнула пальцами на каждую деталь.
— Эту ногу ставь сюда… Пяткой упирайся… Да нет, сюда! Упирайся, говорю! Вот, теперь застегивай.
Когда Рагнар справился с первой лыжей и уже достаточно ловко, хоть и медленно, принялся за вторую, Сайгон, следя за каждым его движением, взялся и за свои. Мужчины, тихо ругаясь и ворчливо переговариваясь, вооружались неизведанными приборами. Судя по их выражениям, ночью мне предстояло очень старательно и упорно кое-кого благодарить. Столько забот и нервов… Бедняжки.
Хмыкнув, я в нетерпении встала у края спуска, держа палки наготове. Медлительность воинов была мне понятна, но пейзаж там, внизу, манил так сильно, что было невозможно устоять. Да и слушать очередные наставления не хотелось. Потому приготовилась «нырять» сразу, как графы станут готовы. А то заставят ещё за ручку спускаться…
Посмотрят, что ничего сложного и страшного, тогда всё пойдет как по маслу! Они, крепкие шустрые закаленные маги, быстро разберутся.
Пока первый муж помогал второму застегнуть первую лыжу, внезапно произошло то, чего никто из нас не ожидал.
Гора вдруг вздрогнула, будто кто-то пнул её у основания, как ребенок дерево. Снежный покров подо мной двинулся, соскальзывая со спуска вниз. От шока и приторможенного восприятия происходящего я даже не успела издать ни звука.
Скользнув округленными глазами по увлеченно разглядывающим шлейки на ногах мужчинам, я с приоткрывшимся в безмолвном крике ртом замахала руками, безуспешно пытаясь удержать своё двинувшееся вниз тело. От неожиданности не успела сгруппироваться и принять удобную для спуска позицию, из-за чего меня буквально смело вниз. Тихонечко так… гладенько… без единого шороха.
И когда моя непутевая, запутавшаяся в собственных лыжах, задница, оказалась уже внизу, сверху послышался обеспокоенный оклик, после которого меня вдруг накрыла крупная снежная лавина, погружая в холодную темноту.
Глава 36
Герцог без титула
Тело горело огнём. Лютым адским пламенем. Мне казалось, что я в самой Преисподней, и шум в ушах напоминал звонкие крики пылающих там вместе со мной. Я не чувствовала ни конечностей, ни собственного сердцебиения, ни звуков окружающей среды. И это беспокойное ощущение невесомости тянулось как резина.
Сколько меня носило на обжигающих волнах — понять не могла, но очнулась уже когда сквозь гул в ушных перепонках стала различать чужие, но уютные звуки.
Трещали объятые огнём доски в камине, за стеной глухо стучал какой-то молоток о стол, за окном завывал ветер…
Странно, но, хоть я ничего и не видела, нутром ощущала, что я не в замке. И, кажется, даже не с мужьями…
Воспоминания об отношении мужчин к женщинам в Ксавии вызвали у меня волну ледяных мурашек. Желудок совершил кульбит, и я не смогла сдержать рваного выдоха. Кто находится в соседней комнате, и чем мне это грозит?
Удары вдруг стихли, погружая неизвестное помещение в нагнетающую тишину. Тело сковал липкий страх, когда звякнул отложенный молоток и раздались тяжелые размеренные шаги… И они приближались.
— Миледи? — как гром среди ясного неба, раздался низкий грудной голос.
От неожиданности вздрогнула и распахнула глаза.
Мельком осмотрела деревянный потолок над собой, маленькую форточку с белыми занавесками слева и массивную тумбу, после чего обернулась на звук.
