Я вздрогнула и медленно обернулась, боясь увидеть что-то, что может меня от него оттолкнуть. Затаив дыхание, осторожно взглянула на Ардогана снизу—верх и облегченно выдохнула. Мужчина буквально сочился праведным гневом, но никаких метаморфоз с ним не произошло. Не хотел меня пугать или банально не осиливал всех магических фокусов некромантов — не знаю, но очень этому порадовалась.
Я шагнула ближе и, коснувшись его скрытой за черным боевым жилетом груди, тихо попросила:
– Не надо.
Что-то внутри неожиданно отозвалось, реагируя на темную силу. Вены нагрелись от выброса бешеной энергии. Казалось, сейчас я была способна покорить весь космос. Восхитительное и, в то же время, тревожное ощущение.
Еще какое-то время Ардоган не сводил с Крейза глаз, выворачивая того наизнанку. А затем, так же резко, как началось, все прекратилось.
Мужчина прокашлялся, отдышался, встал на ноги и, зло сверкнув глазами, юркнул в портал.
Давящую тишину нарушило тихо ворчание Ксафана.
– Вот дерьмо…
Я обернулась и медленно осмотрела нашу компанию. На Антандре, мягко говоря, не было лица. Тамир и Ракард выглядели не лучше. Они во все глаза пялились на нас, переводя взгляд с меня на Ардогана и обратно.
Я тот магический пульсар нашей к некромантом смешанной магии и вздохнула. Если только что между нами получилось нечто подобное, дела плохи.
– Наши проблемы никогда не закончатся, да? – тихо спросила у мужчины.
Ардоган и обхватил мою ладонь своей и в тон мне пробормотал:
– Кажется, они только начинаются.
Глава 16
– Лили… Тебе нужно расслабиться.
Голос Ардогана достиг меня не сразу. Я приторможено на него взглянула и, вздохнув, перестала теребить пуговицу на кофте.
– Легко сказать.
Я всегда была чересчур чувствительной и эмоциональной, но никогда не думала, что это может перерасти во что-то маниакальное. С того момента, как мы вернулись в орден, меня не оставляло непонятное дурное предчувствие. Уже пару дней оно выгрызало в моей груди дыру, ноя и скуля. Учитывая, что большая часть светлых сильные эмпаты, просто игнорировать это чувство представлялось невозможным. Я ужасно боялась пропустить какую-нибудь гадость. Тем более, она норовила просочиться из каждого угла.
После ухода Крейза, о нем стало ничего неизвестно. Абсолютно. Словно растворился в космосе. Казалось бы, беспокоиться не о чем. Что он может сделать? Ни силы, ни возможностей у мужчины нет. Но червячок сомнения все же вертелся и щекотал изнутри скользким хвостом.
Подливало масла в огонь поведение Антандры.
Больше игнорировать наше с Ардоганом взаимодействие было невозможно. Все, кто были на суде с нами, видели это. Между моей с некромантом силами установилась странная связь. И произошедшее просто выбило всех из колеи.
Вернувшись, ни сестра, ни Ксафан нашему общению больше не мешали. Даже Тамир и Грег перестали наблюдать за нами со стороны. Все четверо словно спрятались от меня. Лишь Ракард порой словно случайно проходил мимо и украдкой поглядывал на наши сцепленные руки.
Мне хотелось выть от незнания, что происходит буквально за соседней стеной. Что они себе надумали и чем это нам грозит?
– Ты действуешь нелогично. Что толку сидеть здесь и стирать пятки круглосуточным мельтешением? Пусти меня поговорить со жнецом или перестань нервничать, – разнесся по комнате умиротворенный негромкий голос.
Я взглянула на мужчину с негодованием, но что ответить на это, не нашла.
Как ему удается все время быть таким спокойным? Особенно, в таких ситуациях. Все можно исправить, на все можно найти ответ, под все можно подстроиться… Отличная позиция. Только кому-то, у кого эмоциональный диапазон чутка больше, она совершенно не подходит.
Мужчина, не сдержавшись, все же позволил рвущейся все это время на волю усмешке тронуть губы. Он тихо посмеялся и притянул меня к себе за руки. Я расположилась меж его разведенных ног и вздохнула.
– Не молчи. Выговорись.
Темный настолько не вписывался в мою маленькую милую комнатку, что становилось смешно. Черное пятно на фоне нежного светлого царства. Небольшая кровать с лиловыми простынями сильно прогнулась под весом воина. Я видела, как ему хотелось вытянуть ноги — слишком низко для такого роста.
Я провела пальцами по его щетине и склонила голову.
– Ничего нового я тебе не скажу. Ты и сам уже знаешь, в чем проблема.
Перебирая в своих руках мою ладонь, мужчина умиротворенно наблюдал за своими же действиями. Его густые черные ресницы трепетали на щеках. Мне бы такие…
– Ты слишком торопишься окунаться в переживания. Разве прошлый раз тебя ничему не научил? Ты боялась, что на суде меня убьют — вот он я, сижу перед тобой.
Некромант заглянул в мои глаза и лукаво прищурился.
– Откуда ты знаешь, что боялась? Может, и нет, – буркнула, скрывая смущение.
Понятно, что это было очевидно, но все же я ничего подобного не говорила.
Темный протянул ко мне ладонь и коснулся подбородка, вынуждая оторвать глаза от пола и снова на него посмотреть.
– Ты еще не поняла? Тебе не нужно говорить, чтобы я слышал. – Он вдруг задумчиво нахмурился и разоткровенничался. – Я не знаю как, но я чувствую тебя, Лили. Даже больше, чем ты можешь себе представить.
Это заявление меня привлекло. Вместе с чисто женским трепетом душу заполнило и облегчение. Не одну меня так контузило от нашей связи. Уже хорошо.
Ардоган неожиданно посуровел и поджал губы. Его мрачный настрой меня больше не пугал, но знание того, что причина связана со мной, малость напрягло.
– Зачем ты влезла на суде?
Обвинение было брошено так резко, что у меня не сразу нашлись слова.
– Захотела и влезла, – слабо возразила, дергано поведя плечом.
Сильные ладони сжали мою. Тяжелая темная аура мужчины словно стиснула меня со всех сторон. Не достаточно, чтобы испугаться, но достаточно, чтобы напомнить, кто он. Это давление вынуждало поддаваться и уступать.
– Ты подставила себя, свою сестру и своих близких. Если бы судьи серьезно взбесились, Антандре пришлось бы выдирать тебя у них с боем. Тебе не захочется знать последствия подобного расклада.
Я знала, что он говорит это не со зла, но строгий профессорский тон вывел меня из себя.
Сузив глаза, я немного склонилась и твердо проговорила:
– И это ты мне говоришь о беспочвенных переживаниях? Ничего бы не произошло. Я чувствовала расположение светлого и воспользовалась им. Я не могла просто стоять и смотреть. Ты был ограничен в своих высказываниях, а больше никто вступаться не собирался. Черта с два меня кто-то смог бы тогда заткнуть!
