– Нехорошо подслушивать, ночной глава, – буркнула она и поднялась навстречу гостю.
От ее голоса с хрипотцой в груди Остаха захолонуло. Он на миг замешкался, но тотчас улыбнулся.
– И подглядывать, – подмигнул Рыбак и подошел вплотную. – Но я же ночной глава, не дневной. Мне можно.
Марика устало улыбнулась ему, и Остах понял, что окончательно пропал.
– Ну и ребятки у тебя, хозяюшка! – хохотнул он. – Накромсали гостей на ломти, что твоя…
– Остах, йок!.. – хлопнула дверь, и во дворик выметнулся старый степняк. Взметнулись полы стеганого халата.
За ним показался пыхтящий Вуго. Он виновато глянул на ночного главу и пожал могучими плечами.
– Здравствуй, Юсси, – склонил голову в поклоне Остах, скрывая досаду. – Как твоя рана?
– Коня загнать могу, йок! – запальчиво начал старик, но тут же сдулся под насмешливым взглядом хозяйки заморского дома. – Только лечение, йок…
– Еще не окончено… – обворожительно улыбнулась Марика. Остах сглотнул. – Еще пару дней, Юсси.
– Вот, йок, – пригорюнился степняк и неожиданно спросил: – В школу пойдешь?
Остах, думая о своем, пожал плечами:
– Нужно чего?
– Ханича позови. Пусть Юркхи придет. И толстые, и ребята, – закивал довольный Юсси. Степняк разглядел натянутый канат над головой Остаха, где играла юная пайгалка, и ткнул в него пальцем. – Я ханичу наложницу нашел!.. Хорошая, йок.
Остах, хмурясь и пребывая в своих мыслях, согласно кивнул:
– Сделаю, Юсси. Пошлю человека.
Внезапное появление степняка отрезвило ночного главу. Весь Атриан без него пошел вразнос, на улицах творилось клибб знает что… Да и во всей Империи не лучше. Власть Рыбака уже почти перестали признавать: вот и нынешнее нападение на заморский двор оттуда же… Работала ватага с улиц подле Старой крепости: после смерти Сивого слишком много недоносков там остались без пригляда. Жаль, верных людей мало… Хорошо, Весло с арраинскими здесь, а вот старый пес Змарик так и не вернулся. Надо своевольных ублюдков поскорей прижать к ногтю, иначе…
«Нужно бы собрать самых резвых да погутарить с ними. Вот только людей у меня нет. А что, если…» – Остах, погруженный в тяжелые думы, двинулся к выходу.
– Уходишь, ночной глава? – прозвучало за спиной.
Рыбак замер, точно в стену влетел. И как он мог забыть? Развернулся, скорым шагом приблизился, наклонился и чмокнул Марику в щеку. Отстранился, однако его вдруг прихватили за бороду, притянули. К устам прильнули горячие губы, ошарашенный Остах потянулся к крутым бедрам Марики… Однако его тотчас оттолкнули:
– Возвращайся с победой, глава, – услышал он.
– Ночной глава – он и возвращается ночью, – шепнул Остах в ответ, подмигнул и вышел.
Оли выглянул в окно. Вечерело, длинный тоскливый школьный день подошел к концу. Дядька Остах и Барат сидели на крылечке, поставив рядом кувшин с вином, и негромко переговаривались.
«И у этих тоже свои разговоры…» – Оли вздохнул. Вот и друзья на ужине у Булогичей только и говорили о своем скором выезде в Конутоп. Хорошо им, веселой компанией поедут: и Кольша, и Юркхи, и Фиддал. Ну и сам сын ксена, конечно. Булгуня взахлеб рассказывал о протоках с теплой прозрачной водой, где так здорово купаться и ловить раков, о спелых вишнях и об охоте. Друзья не могли дождаться, когда же закончатся занятия и можно будет отправляться в путь.
Вспомнив об уроках, Олтер поджал губы. Учитель Малех ходил вокруг него, точно пугливая лисица. На уроках он по-прежнему напрямую не обращался к наследнику, однако Оли то и дело ловил на себе нетерпеливый взгляд. Сволочь! Все не может дождаться, когда же Олтер ему десять золотых притащит. Ага… а вот где их взять?
Оли покосился на беседующих Остаха и Барата. Может, все-таки попросить у дядьки? Олтер подошел поближе и тихонько открыл дверь.
– Словно с ума посходили все… Я уж всю деньгу на зерно пустил, послал в горы еще один караван, – послышался тихий голос дядьки. – А цену каждый день все больше и больше ломят.
«Вот и ответ. Нет денег у дядьки…» – Оли собрался идти в спальню, однако наставник продолжил:
– Ладно, пустое. У брата был? Перебрались его гвардейцы сопливые в дом на скале? Препятствий им не чинили?
– Перебрались, – кивнул Барат. – Все ладно прошло.
– Ладно, говоришь… – проворчал Остах. – Ладно – да не ладно. Сволота подле Старой крепости озорует, надо бы им укорот дать. Я слыхал, Йолташ теперь готовит мальцов к учебе на городских улицах?
– Сам же рассказывал, наставник. Чисто они с ворами сработали…
Оли припомнил, как один за другим падали со стрелами в спинах разбойники на заднем дворе заморского дома, как ловко юные гвардейцы рассыпались по двору и добивали противников, и невольно кивнул. Молодец Йолташ, и ребята молодцы! Здорово у них получается самострелами орудовать!
– Чисто, чисто… – размышляя, протянул Остах. – Вот что, Барат. Дуй-ка ты под землю да чеши к братцу. Пусть он лучших стрелков отберет да будет готовым к рассвету выходить…
– Куда? – вырвалось у Барата.
– А на охоту, – внезапно повеселел Остах и зло осклабился. – Недалече, на улочки подле Старой крепости пойдем. Совсем, сволота, страх потеряли…
– Я тоже!.. – Оли выскочил на крыльцо. – Я тоже на охоту хочу!
– Олтер! – Дядька поднялся со ступеньки. – Негоже наследнику подслушивать…
– И ничего я… Мне тоже нужно учиться – с Империей сражаться! – запальчиво выкрикнул он.
– Отец Глубин, Защита в Ночи, дай мне сил… – Остах пристукнул по деревянному поручню. – Этого не будет, Олтер. Сейчас на улицах такое творится… Мы тут мертвяков полночи к Джуре таскали – на заморский двор умудрились напасть, паскудники. И ночной глава им не указ…
Дядька не отступится – Оли сразу это понял. Друзья уезжают, ребята-гвардейцы с Йолташом в бой идут… А он что?.. Олтер насупился и спустился с крыльца. Пробрался мимо горцев и толкнул калитку.
– Далеко? – раздался позади спокойный голос Остаха.
– В гости схожу, – буркнул Оли. – К Фиддалу.
Все еще сердясь, наследник дошел до соседней калитки и вошел. В окошке мелькнуло лицо слуги, а затем дверь распахнулась. Беленькая Хинда, тявкая и виляя хвостиком, бросилась навстречу Олтеру. Юный горец невольно улыбнулся и потрепал собаку по загривку.
– Получилось? – спросил наследник, опускаясь на предложенный табурет. – Какие новости?
Фиддал потупился. Выглядел друг потерянным, хмурым. Уже спать лег, что ли?
– Ну, я отца попросил… – протянул он. Хинда прыгнула хозяину на колени. – Сходил он к твоему Алвину-колеснику…
Размышляя о клятых десяти золотых для ушлого Малеха, Оли вспомнил о колеснике Алвине, который делал кресла на колесах для столичного госпиталя. Оли помнил рассказ брата, но совсем не имел представления, сколько денег ему должен колесник. Да и должен ли вообще? Может, он уже давным-давно все отдал?
