Ему стоило убраться отсюда, пока Утес не вернулся за ним – если он вообще вернется. Луну придется провести множество дней в пути, пока он не вернется в знакомые места. Что делать потом, он пока не знал. Но существовало множество земных поселений, откуда его пока еще не выгоняли.
В тот миг ветер переменился, и Лун замер.
Скверны все еще были здесь.
Он вскочил на ноги, принюхиваясь. Нет, ему не показалось. Он негромко зарычал. «День становится все хуже и хуже».
Лун перевоплотился и прыгнул с камня, резко распрямляя крылья и ловя ими ветер.
Он облетел курган, внимательно приглядываясь к нему. Входов, вроде того, в котором исчез Утес, было несколько. Лун приземлился рядом с тем, что находился у вершины кургана, с противоположной стороны от обвала. Проход уходил вниз почти вертикально, его стены были выложены камнем. Чуть ниже края к стене металлическими колышками крепились веревки, свисавшие вниз и исчезавшие во тьме, – веревочная лестница, предназначавшаяся для арборов, бескрылых раксура.
Лун присел, наклонившись пониже и принюхавшись к прохладному воздуху, поднимавшемуся из глубины кургана. Он почуял уже знакомый запах Утеса, смешанный с мертвечиной, гнилью, горелой древесиной, а также со смрадом Сквернов. Живых Сквернов, а не трупов, оставшихся после битвы внутри. Все тело Луна напряглось, и в его груди заклокотал зарождающийся рык.
Он сложил крылья, скользнул в проход и, ухватившись за веревки, стал быстро спускаться вниз.
Веревка была сделана из чего-то, похожего на переплетенные волосы или шелк, а не из волокон растений. Что бы это ни было, материал оказался прочным и не рвался от его когтей. Внизу горел тусклый свет, которого едва хватало, чтобы разогнать тьму и осветить большую залу в конце прохода. Руками Лун почувствовал, как веревка, а вместе с ней камни и земля задрожали, словно в глубине кургана в опорные стены врезалось что-то тяжелое. «Идиот». – Лун рыкнул, не зная, назвал он так самого себя, или Утеса, или их обоих.
Он выглянул из прохода, повиснув на веревке. Освещения едва хватало, чтобы разглядеть очертания тяжелых резных бревен, что подпирали изогнутые стены и служили опорами для изящных деревянных балконов, мостов и галерей. Многие из них были накрыты шатрами из какой-то гладкой материи, цвет которой было не разобрать в полутьме. Некоторые галереи обрушились или криво висели, а соединявшая их веревочная сеть безнадежно спуталась. От висящих под потолком корзин исходил тусклый желтый свет, но он был совсем слабым. Раньше Лун уже видел магические светильники – предметы из кости или дерева зачаровывались, чтобы давать свет, но обычно таких чар надолго не хватало, и эти, видимо, уже рассеивались.
Он услышал шорох – рядом что-то завозилось. Звук исходил с нетронутого балкона, занятого покосившимся и почти упавшим шатром. Лун расправил крылья и не то прыгнул, не то скользнул вниз на балкон. Он приземлился среди перебитой посуды, выкорчеванных растений и разбросанных подушек. Материя шатра затрепетала, когда внутри что-то шевельнулось. Полог откинулся наверх, и изнутри выскочил Скверн.
Он был небольшим, чуть ниже Луна. Малый дакти. Внешне он немного походил на Луна, который всегда понимал, почему перепуганные земные обитатели принимали его за Скверна. Но вместо чешуи у него на спине и плечах были толстые пластины, а пропорции лица искажала длинная звериная челюсть и двойной ряд клыков. Его крылья, не такие гибкие, как у Луна, были перепончатыми и кожистыми, с меньшим числом суставов. В зубах он держал оторванную темную руку. Сначала Лун подумал, что она принадлежит земному созданию, но затем увидел на окоченевшей конечности когти.
Потрясенный дакти тупо уставился на него, выпучив свои раскрасневшиеся, привычные к темноте глаза. Лун довольно оскалился и бросился на него.
Дакти повернулся, стремясь спрыгнуть с балкона, выплюнуть руку и истошно заорать, чтобы предупредить остальных. Лун добрался до него прежде, чем тот успел сделать хоть что-нибудь, и приземлился дакти на спину, впечатав в деревянный пол. Скверн попытался схватить его за руку, процарапав когтями по чешуе, а затем Лун выкрутил ему голову и сломал шею. Вскочив на ноги, Лун прислушался, но не услышал рядом других шорохов.
Существовало три основных разновидности Сквернов: дакти, кетели и владыки. Лишь у владык было достаточно мозгов, чтобы организовать ловушку, остальные только следовали приказам.
«Надеюсь, здесь нет владыки», – подумал Лун, все еще мрачный и разозленный. Он шагнул к краю балкона, оставив позади малого дакти, еще подергивавшегося в предсмертной агонии. «Иначе мы погибли».
Он спрыгнул с балкона вниз, на мост, а затем снова вниз, на висящую веревочную сеть. Качнувшись на ней, он скользнул в другой проход в полу.
Этот туннель был шире, и на полпути к выходу тяжелые удары стали отчетливее. Они сотрясали стены, из каждой трещины и щели которой сыпалась земля. Где-то внизу кто-то зарычал незнакомым Луну голосом.
Лун выпрыгнул из прохода и очутился в зале, почти полностью поглощенном тьмой – лишь несколько корзин здесь еще светились. В воздухе стоял удушающий запах горелой плоти и дерева, но и он не мог заглушить гнилостный смрад Сквернов. Лун почувствовал, как во тьме хаотично движутся несколько тел. Он зацепился ногами за сеть и повис вниз головой, давая своим глазам привыкнуть и пытаясь на звук определить источник движения.
На середине высоты над залом висела сложная сеть из деревянных мостов и платформ, связанных друг с другом веревочными лестницами и свободно висящей тканью. Под ними на дне зала дрались два огромных существа. Через миг Лун заметил блеск чешуи и узнал плоский остроконечный силуэт хвоста Утеса, резко поднявшегося вверх и врезавшегося в стену. Утес дрался со Скверном, почти таким же огромным, как и он сам. То был большой кетель, но Лун этого ожидал. Однако он не мог разглядеть, что делали другие Скверны.
По меньшей мере полдюжины малых дакти размером с Луна или чуть крупнее него роились на двух опорных бревнах. Было похоже, что они заняты толстыми веревками, соединявшими бревна, пытаясь перегрызть их зубами и разорвать когтями. Вся конструкция, и без того неустойчивая и переломанная сразу в нескольких местах, опасно раскачивалась и висела прямо над… над дном зала, где Утес был занят дракой с большим кетелем.
«Какая хорошая мысль», – подумал Лун.
Он собирался просто висеть на месте и ждать подходящего момента, но, судя по всему, один из дакти его заметил, и предупредительный вопль твари ударил его по ушам. Лун недовольно поморщился. Он не хотел, чтобы они прекратили свою работу и набросились на него.
«Ладно. Пусть будет по-плохому», – подумал он и спикировал на платформу.
Он ударил одного дакти прямиком по голове, сбив его с ног, а затем, оттолкнувшись, прыгнул на того, который повернулся, чтобы драться с ним. Лун приземлился на него, опрокинув назад. Дакти попытался вонзить свои когти в плечи Луна, и тот поднял шипы, чтобы не дать ему этого сделать. Он схватил тварь за запястья и когтями ног вспорол ему грудь и живот, выпустив кишки. Затем он швырнул тело в следующего дакти, собиравшегося прыгнуть на него, и скинул с платформы. Перекатившись, Лун поднялся на ноги, а затем пошатнулся, когда платформа дрогнула под ним. Оставшиеся трое дакти продолжали рвать веревки, удерживавшие опоры на месте. И веревки уже начали поддаваться. Лун изо всех сил заорал:
