Когда Лун не ответил, один мужчина сказал другому:
– Это дикий одиночка, которого притащил Утес.
Одиночка – пожалуй, но диким-то его назвать было нельзя. Лун сказал:
– И что?
Второй обнажил зубы:
– Ты должен уйти.
Лун раздраженно вздохнул. Драться ему сейчас хотелось меньше всего. Затем в арку за ними вошел еще один мужчина. Он был выше этих двоих, но чуть пониже Луна. У него была темно-бронзовая кожа, мягкие коричневые волосы и волевой подбородок. Недовольно зыркнув на этих двоих, он сказал:
– Оставьте его в покое.
То, что на его защиту встал незнакомец, было для Луна в новинку, хотя это и показалось ему забавным. Но двоих задир это, похоже, ни капли не впечатлило. Первый мужчина нарочито скучающим тоном сказал:
– Тебя это не касается, Звон.
Звон не отступил:
– А по-моему, касается. Кто вам сказал к нему приставать?
Второй косо посмотрел на него и прорычал:
– Никто нам ничего не говорил.
– Да ну? – Звон скептически поджал губы. – В ваших головах еще ни разу не рождалась мысль, если ее туда не подбрасывал кто-нибудь другой.
Двое перевоплотились. Они оба были арборами, один с медной чешуей, второй с темно-зеленой. Оба оскалились, глядя на Звона, и присели, словно готовясь прыгнуть на него. Звон в ответ тоже преобразился, сделав шаг назад. Его темно-синяя с золотистым отблеском чешуя сияла, а крылья были сложены за спиной.
Раз они все перевоплотились, значит, драки не миновать.
«Ну начинается», – устало подумал Лун. Он пробыл здесь всего ничего и даже не успел найти место, где можно присесть. Он переменился, расправил крылья, поднял гребни и махнул хвостом, чтобы казаться больше.
Однако такой реакции он не ожидал. Оба арбора испуганно отпрыгнули назад, чтобы он не смог их достать, и почти одновременно вернулись в земной облик.
Первый пробормотал:
– Извини, – и они оба попятились назад, развернувшись лишь для того, чтобы скользнуть в ближайшую дверь.
Звон принял земной облик. Он тоже выглядел удивленным.
– Ой, я не знал…
– Ты хорошо с ними справился, – весело сказала одна женщина. Она стояла всего в трех шагах от них, глядя на происходящее, но почему-то до этого Лун ее не замечал. В земном обличье она была маленькой, с растрепанными, нечесаными белыми волосами и очень бледной, почти бесцветной кожей. Ее лицо было узким, из-за чего она казалась старше, чем, наверное, была на самом деле, и ее платье больше походило на свободный белый халат с рваной бахромой по краю. – Панцирь и Ячмень сильно опозорились, но они знают, что сами виноваты.
Лун тоже принял земной облик, поскольку он единственный этого не сделал. Он пожал одним плечом, чувствуя себя неловко под внимательным взглядом женщины.
– Ты разговаривать-то умеешь? – требовательно спросил Звон.
Женщина приподняла брови, с упреком глядя на него:
– Звон.
Звон нетерпеливо махнул рукой.
– А что? Он же ни слова не сказал!
Лун сложил руки на груди, чувствуя себя еще более неловко. Он знал, что со стороны, наверное, выглядит угрюмо, но ничего не мог с этим поделать.
– Я умею говорить.
– Хорошо. – Улыбнувшись, женщина склонила голову. – Меня зовут Цветика, а это Звон.
– Я – Лун, – настороженно назвался он.
Цветика спросила:
– Ты пойдешь с нами?
Луну сразу же захотелось сказать «да». Но потом он вспомнил, что уже согласился пойти с Утесом просто потому, что тот его попросил, из-за чего оказался чуть ли не на другом краю Трех Миров, да еще и в ситуации, где он понятия не имел, откуда ждать опасности и какие у окружающих мотивы.
– Куда?
– Вниз, к опочивальням. – Через секунду она пояснила: – В жилые помещения.
У Луна не было других планов, но он все равно сомневался.
– А еда у вас есть?
Звон недоуменно и немного подозрительно спросил:
– Почему у нас не должно быть еды?
Цветика серьезно кивнула:
– Да. Уже почти время для второго приема пищи, и еды у нас вдоволь, чтобы поделиться.
Что ж, решено.
– Тогда я пойду с вами, – сказал Лун.
Цветика провела их через соседнюю залу к узкой лестнице. Из ее стен тоже выступали угловатые резные изображения, и Лун заметил, что ступени чуть высоковаты и идти по ним было неудобно. Впрочем, они были недостаточно высокими для земных гигантов, изображенных на стенах, так что либо художники польстили им, преувеличив действительность, либо все дело было в их раздутом самомнении.
– Вниз можно спуститься и другими путями, – пояснила Цветика, обернувшись и мельком посмотрев на Луна, – но этот – самый быстрый, и нам не придется меняться. Ну, точнее, самый быстрый для меня. Крыльев-то у меня нет.
– Мы оба – наставники, – твердо прибавил Звон, словно Лун мог ему возразить.
Лун порадовался тому, что его спутники смотрели не на него, а себе под ноги, чтобы не упасть на высоких ступенях. Так у него появилось время принять тот факт, что он оказался в компании двух шаманов, и не выдать при этом свое смятение. Вот только… Разве Утес не говорил, что наставники были одной из каст арборов? Он скосил глаза на Звона.
– У тебя же крылья.
– Я в курсе, – колко ответил Звон.
«Ну и ладно», – подумал Лун, оставляя эту тему.
Они спустились на несколько уровней, настолько низко, что теперь до них доносился шум реки, протекавшей где-то внизу. Они свернули в лабиринт маленьких комнатушек с закопченными застарелой сажей потолками. Ниши в стенах, судя по всему, предназначались для ламп, но сейчас они были набиты светящимся мхом, вроде тех корзин, что Лун видел в Медном Небе. Пока что светильники были единственной общей чертой двух дворов – эта колония казалась тесной и закрытой по сравнению с тем, что он видел в разрушенном кургане. Вспомнив, что Утес ответил ему на этот вопрос очень туманно, он спросил:
– Почему вы решили поселиться именно здесь?
– Мы не решали, – вяло сказал Звон. – Наш двор живет здесь уже как минимум семь поколений.
– Многие думают, что нам стоит вернуться на запад, туда, откуда мы пришли изначально, – сказала Цветика, останавливаясь у двери. Она посмотрела на Луна с задумчивым и слегка обеспокоенным выражением. – Поэтому Утес и полетел в Звездное Сияние за помощью. Разве он тебе не сказал?
Лун нерешительно заколебался, а затем ответил честно:
– Что-то он мне говорил.
– Хм, – сказала себе под нос Цветика, а затем вошла в комнату. – Этот внутренний двор принадлежит учителям. Наставники тоже им пользуются, но нас в колонии совсем мало. – Притолочная балка находилась совсем низко, и Звону с Луном пришлось пригнуться, чтобы войти. Внутри потолок едва позволял им выпрямиться во весь рост, но эта комната не казалась тесной. На месте одной стены находился проем, выходивший в открытый атриум, – по его периметру тянулись портики с колоннами, и он был усажен фруктовыми лозами и бело-желтыми цветами. Три низкие двери вели в соседние комнаты, а по полу были разбросаны подушки и плетеные соломенные коврики. Лун почуял запах свежеиспеченного хлеба, и его желудок сжался от вожделения.
