Итак, если действительно кто-то покушался на Асину жизнь, то есть смысл попытаться поискать следы этого покушения. Конечно, времени прошло предостаточно, следы успели, что называется, остыть. Но чем черт не шутит? Супермаркет, в который спешила Ася, довольно крупный, наверняка система видеонаблюдения имеется и работает как часы. Пусть не как швейцарские, Китай тоже сгодится.
Прибыв на место и тщательно осмотревшись, Иван с удовлетворением отметил по фасаду три камеры. К тому же у входа стояли два банкомата, а через дорогу расположилось отделение банка, наверняка тоже снабженное видеокамерой. Банкоматы и отделение пойдут как запасной вариант, а с охраной супермаркета можно попытаться договориться. Годы работы опером даром не прошли, кое-какие навыки остались. И, действительно, через полтора часа Иван покинул супермаркет с флешкой, хранящей записи с трех видеокамер за период, в который ориентировочно произошел несчастный случай. Дело было за малым: отсмотреть полученную информацию. Это, конечно, не классика мирового кинематографа, да и стопроцентной гарантии, что Ася и злополучный «КамАЗ» попали в кадр, никто не давал, но это лучше, чем сидеть сложа руки в ожидании звонка Лебедева.
Дома Рыбак разогрел в микроволновке упаковку сосисок, налил чашку растворимого кофе и погрузился в просмотр записей.
Глава 30
Тимур нервно стучал пальцами по оконному стеклу. Охрипшее от мороза, оно издавало приглушенный звук, напоминающий барабанную дробь, которая в цирке предваряет особо опасные трюки.
– Та-та-та-та-та, хва-тит-си-деть-сло-жа-ру-ки, – подстрекали барабаны.
Но он еще не привык к свободе, не привык к тому, что можно так просто выйти из комнаты, спуститься по лестнице и отправиться на все четыре стороны. Мир за порогом гостиничного номера казался чужим и враждебным. Еще раз перелистал газеты – запас гостиничного киоска невелик, хватило лишь на полдня. Мельком взглянул на портрет тестя, отца Карины, ратующего голосовать за какого-то кандидата в депутаты. Надо же, еще на плаву, еще манипулирует сознанием электората. И, судя по статье, удачно.
Потянулся к телефонной трубке, чтобы заказать чего-нибудь поесть в номер, и одернул себя. Хватит изображать медведя в спячке. Пора снова становиться человеком. Достал из сумки пачку долларов, перелистал, сунул в карман и, мысленно перекрестившись, вышел в коридор.
* * *
Кристина очнулась от нестерпимой боли в ноге. Попробовала поменять позу и не сдержалась – застонала.
– Что? Болит? – встрепенулась Ася. – Может, укол сделать?
Точно, им же в больнице вручили два шприца с ампулами, чтобы уколоть перед сном! Самое время.
– Может, и сделать, а ты сумеешь?
– Сейчас, потерпи немного, – Ася завозилась в сумке.
– Давай я тебе подсвечу, – Кристина вытащила из кармана телефон.
Несмотря на забинтованную руку, движения Аси были собранными, словно у профессиональной медсестры. Наполнив шприц, она уверенно вонзила иглу в Кристинино бедро, прямо через брюки, как это делала врач со «Скорой».
– Ну, вот и порядок, – Ася надела на иглу колпачок.
– Теперь давай я тебе.
– Не надо, – Ася как-то странно отвела глаза.
– Это еще почему? – и тут же в Кристинину голову хлынули самые разные подозрения. Что такое Ася ей сейчас вколола? Почему так реагирует на вполне резонное предложение. – Боишься уколов?
– Не-а! – Ася помотала головой.
– Ну, как хочешь, – Кристина выключила подсветку на телефоне и замерла в ожидании. Что сейчас будет? Боль потихоньку отступит или сердце сожмет ледяная рука, как тогда в больнице? Почему-то абсолютно некстати вспомнился врач, запустивший ее остановившееся сердце. Человек-невидимка в маске, зеленом медицинском костюме и такой же шапочке. Я умираю? – мелькнула мысль. Чушь! Зачем Асе ее травить? Неизвестность – худшее из зол, и, повинуясь внезапному порыву, Кристина нашла в темноте Асино запястье и тихонько сжала его.
«Ба, я умираю?»
«С чего ты взяла? Как вождь мирового пролетариата, живее всех живых», – съехидничала бабушка.
«А что она мне вколола?»
«Если думаешь, что наркотики, не мечтай. Самое банальное обезболивающее, что в больнице дали».
«А себе? Почему себе не дает уколоть? Не верю, чтобы у нее не болела рука. Ей же позже, чем мне, операцию делали. Палец порежешь, болит ужасно, а тут – глубокий разрез, до самой кости…»
«Да что же она себе уколет, если ампул было всего две, и первую она тебе вколола, когда ты башкой своей несуразной стену протаранила! Испугалась – и вколола. А теперь из деликатности своей природной молчит, чтобы не травмировать твою душу. Думает, она у тебя такая же нежная и ранимая, как у нее».
«Правда, что ли?»
«Зачем мне тебе врать?»
– Ась? – Кристине захотелось расставить точки над i. – Где второй шприц?
– Я… я его потеряла. Сейчас поищу, может, выпал…
– Ты врушка! Разве тебя в детстве не учили, что врать нехорошо?
– Правда потеряла, – Ася, видно, решила стоять на своей версии до конца.
– Ну, правда так правда. Знаешь, Ася, я хочу сказать, что ты замечательная. Будь я мужчиной, сделала бы все, чтобы тебя добиться. А так только могу сказать тебе спасибо за все.
Глаза защипало, и Кристина почувствовала, что сейчас расплачется, но Ася ее опередила.
– Ты тоже хорошая, Кристина, – она всхлипнула. А потом еще раз и еще…
* * *
Глаза горели, словно в них щедро сыпанули красного перца, взгляд отказывался фокусироваться на экране. Так недолго и просмотреть нужный кадр. Рыбак встал, сделал несколько вращательных движений головой, помассировал веки кончиками пальцев. Куда же запропастился этот Лебедев? Интересно, сколько времени нужно на взлом базы данных оператора сотовой связи? Скорее всего, это зависит от квалификации хакера, а также от его мотивации. А с мотивацией у нас не очень, вернее, никак. Ни кофе, ни пиццы. Может, без пиццы он и палец о палец не ударит? Уткнулся в монитор, занимается своими делишками и плевать ему с высокой колокольни на пропавшую Кристину. А может, и вообще спать улегся. Сейчас мы тебя разбудим. И Рыбак потянулся за мобильным телефоном.
Федор, похоже, не спал – отозвался мгновенно, голос бодрый, с привычными саркастическими нотками.
– Что-то я не понял, Иван Станиславович, – с ходу попер он, – где обещанная еда?
– Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет Кристины? – попытался осадить его Иван, но куда там!
– Еда! – завопил наглый сисадмин. – Пицца! Горячая! С грибами и колбаской! Где?
– Стоять! – пресек гастрономические стенания Федора Рыбак. – Ты что, не отдаешь себе отчет в серьезности ситуации? Пропала женщина. Больная. А вдруг она в беду попала? Лежит где-нибудь и ждет помощи. А ты только о жратве и думаешь.
