– Молодец! – сдержанно похвалила программиста Кристина, и Лебедев зарделся от удовольствия.
Переварив немного минуту славы, он продолжил:
– Иван Станиславович с Михалычем, слегка посовещавшись… Вы не подумайте, они хотели вам позвонить, но побоялись тревожить… В общем, они решили попробовать поискать следы Ольги. Если удастся доказать, что в момент убийства Фигаро она была совсем в другом месте, ее отпустят и все проблемы разом разрешатся. Да?
– Да, – согласилась Кристина.
– Они плюнули на расследование Фигаро и отправились по следам Ольги.
– Хочешь сказать, что им удалось?..
– Не сразу, конечно, но все-таки да! В одном из кафе официант уверенно опознал Ольгу по фотографии. Причем выбрал из трех снимков, – Лебедев растопырил пальцы и помахал ими перед лицом Кристины, – Наны, Ольги и еще одного.
По смущенному виду программиста она почувствовала, что с третьей фотографией не все гладко.
– Чью фотографию?
– Вашу… – Лебедев смущенно засопел.
Кристине, конечно же, было интересно, откуда у Рыбака взялась ее фотография, но в таком случае рассказ Лебедева продолжил бы топтаться на одном месте еще какое-то время, а ей очень хотелось узнать, чем закончились поиски алиби Ольги.
– И в этом кафе, конечно же, была камера, – предположила она.
– Три! – Лебедев снова радостно растопырил пальцы. – Причем не абы какие, а топовые.
– И хозяин кафе, разумеется, сосед Тимура, – улыбнулась Кристина.
– А вот и нет! Он друг Тарасова!
– Нашего Тарасова? – не поверив в подобные совпадения, переспросила она.
– Нашего, нашего, – подтвердил Лебедев и радостно заржал.
– И?
– И Михалыч ему позвонил. Тарасову то есть, а не хозяину. В результате Рыбаку тут же на флешку скопировали записи со всех трех камер.
– Прямо тут же? – скептически усмехнулась Кристина.
– Ну, может, не совсем, еще кофе налили за счет заведения. Хозяин как раз в это время находился в кафе и после звонка Тарасова распорядился. Насчет флешки то есть, про кофе это я предположил.
– И что было дальше?
– А дальше – как положено: много пиццы, много кофе, титанический труд по просмотру многочасового кино с трех камер.
– Так уж и титанического, – решила подколоть коллегу Кристина. – У тебя же есть специальная программа.
– Ну есть, – согласился Федор. – Только они же все захотели сами смотреть: Михалыч и Ася с Иваном. Я говорил, что сам быстрее справлюсь, но они ни в какую. Интересно им, видите ли. Короче, нашли. То еще home video! Котова эта в Вене такой тихоней казалась, а тут разошлась. Похоже, у нее проблемы с алкоголем. Хотите, покажу, что вытворяла?
Кристину больше интересовало, чем и в котором часу закончился рабочий день ее коллег.
– Чем закончился? В полтретьего Иван Станиславович с Асей поехали домой и меня по пути забросили. А Михалыч еще остался – что-то ему нужно было уточнить, я не очень понял. Я предлагал помочь, но вы же знаете Михалыча. Напустил тумана, словно у него какая-то секретная миссия. Но я так думаю, он просто посуду помыл и собрал мусор. Вы же не мыли чашки?
Кристина покачала головой. Когда она пришла утром, ничто не говорило, что ночью тут кипела работа: мусорные корзины пусты, посуда убрана в шкаф. В очередной раз волна неловкости за вчерашнее безделье накрыла ее с головой.
– Он говорил что-нибудь о планах на сегодняшний день?
– С утра встречается с адвокатом, а потом должен быть здесь.
– Хорошо. – Кристина придвинула к себе ноутбук, предлагая таким образом Федору вернуться к своим обязанностям.
– Ну так я займусь бомжом, да?
– Бомжом? – Кристина подняла брови.
– Ну да, тем самым, с колбасой.
– Подожди, ты же сказал, что вчера Рыбак с Молчановым решили не заниматься поисками убийцы Фигаро.
– Так то вчера! – обиженным тоном заявил Лебедев. – Вчера приоритетнее было найти подтверждение невиновности Котовой, чтобы ее как можно быстрее выпустили из ИВС. А сегодня можно вернуться к делу Фигаро.
– Но ведь это не наше дело. Нам его, в принципе, никто не поручал. Даже наоборот – Щедрый не советовал…
– Да что Щедрый! Мы детективное агентство или нет? В кои веки случилось что-то интересное, а вы…
– Это убийство, по-твоему, что-то интересное?
– Но вы же сами вчера сказали… И обещали, что мы с Асей поедем к Нане! Ася очень ждет. Вы не можете с ней так поступить!
Так вот где собака порылась, поняла Кристина, – Ася… Конечно же, после вчерашнего разговора она ни в чем не сможет отказать Асе, тем более в такой малости, как поездка к участнице спектакля, специалисту по Моцарту. Она бы и сама с удовольствием пообщалась с Наной.
Лебедев ждал ответа, нетерпеливо барабаня пальцами по подлокотнику своего кресла.
– Давай так, – решила наконец Кристина. – Дождемся, когда вернутся Ася с Рыбаком и Тимур, и тогда…
Она запнулась, подыскивая слова, чтобы поудачнее облечь в них свою мысль, а Лебедев тут же встрял с предложением:
– И тогда поставим вопрос на голосование.
Вариант с голосованием был изначально провальным. Разумеется, Ася будет за продолжение расследования, Рыбак с Федором ее поддержат. Молчанов, скорее всего, примет нейтральную позицию. Нет, голосования любым способом нужно избежать и предложить такой вариант, когда и волки удовлетворят свое любопытство, и овцы, сиречь клиенты «Кайроса», не останутся без поддержки.
– И тогда решим, – поставила она точку в разговоре. Но Лебедев не был бы Лебедевым, если бы последнее слово не осталось за ним.
– Но бомжом я все-таки займусь, – пробормотал он, откатываясь в кресле к своему рабочему столу.
«Интересно, кто даст о себе знать первым – Рыбак с Асей или Молчанов?» – подумала Кристина и попыталась настроиться на рабочий лад. Но голова была занята чем угодно, только не аналитической запиской, которую она собиралась сегодня подготовить. Промелькнула мысль позвонить Асе, чтобы узнать, как у них с Иваном дела. Кристина даже достала телефон, но вспомнила, что собиралась позвонить Ане, няне Насти. Конечно, это шло вразрез с решением приступить, наконец, к работе, но для Кристины было очень важно.
Трубку долго никто не брал, и она уже собиралась сбросить звонок, как приглушенный женский голос вдруг произнес:
– Да! Слушаю вас.
– Здравствуйте, Анна! Меня зовут Кристина, я временно исполняю обязанности няни Насти Дубровиной. Вы можете уделить мне несколько минут?
– Настеньки? У нее все в порядке? Конечно, могу! – голос собеседницы звучал искренне, ее действительно интересовало состояние бывшей воспитанницы.
