Бывшая медсестра остановилась у постели, набрала чей-то номер и заговорила:
– Да, это я. Все в порядке, она в отключке. Если начнет приходить в себя, я добавлю в капельницу то лекарство… но я говорю – забирайте ее скорее, я не буду держать ее здесь больше двух-трех дней! Кто-нибудь пронюхает… тут такие сволочи любопытные живут, запросто могут сигнализировать… а что мне делать, если менты нагрянут? Ведь мне придется за все отвечать! Как? – в голосе Черевичкиной послышался страх, и она на мгновение замолчала. – Ввести тройную дозу? Да вы с ума сошли, тогда это будет на мне! И куда потом тело девать? Нет, так я не согласна, так мы не договаривались! Что? А вот так прямо и говорю, а не то что денег больше требую.
Она закончила разговор, спрятала телефон, провела несколько секунд возле постели и наконец вышла из комнаты.
Надежда перевела дыхание, выскользнула из чулана и выбралась на улицу.
Под окном ее ждала Альма, которая недовольно поглядывала на незваную гостью: мол, давай уже уходи скорее, я и так ради тебя пожертвовала своей репутацией, нарушила священные собачьи обязанности…
Перебежками, от куста к кусту, от дерева к дереву, прячась в зарослях бурьяна, Надежда добралась до забора. Альма следила за ней, давая понять, что в случае опасности подаст сигнал. Продала, значит, хозяйку за кусок мяса… А не надо на собаке экономить! Вон кости в миске небось прошлогодние…
Наконец Надежда нашла дыру в штакетнике и выбралась на улицу.
Отряхнувшись и поправив одежду, она отошла на безопасное расстояние от дома и задумалась. Как спасти Софию? Сообщить в полицию? Но Черевичкиной приказали в случае появления полиции ввести пленнице смертельную дозу лекарства… может, она и не успеет или побоится это сделать, но ни в чем нельзя быть уверенной, а рисковать жизнью Софии нельзя. Да пока эти, из полиции, приедут, Черевичкина успеет удрать. Черт бы с ней, но вдруг Софии без медицинской помощи совсем плохо станет?..
Значит, полиция отпадает, нужно придумать что-то другое.
Погруженная в эти мысли, Надежда Николаевна вышла на Выборгское шоссе и, увидев неподалеку автозаправку, решила зайти в туалет.
Придирчиво осмотрев себя в зеркале, она пришла к выводу, что выглядит ужасно – одежда в пыли, волосы растрепаны, как у огородного пугала, на щеке грязь, – и кое-как попыталась привести себя в порядок.
Напоминая о себе, заскулил Цезарь, и Надежда вспомнила, что у нее осталась еще одна котлетка, которую она обещала ему отдать после удачного завершении операции. Пока пудель радостно перекусывал, позвонил Антон.
– Надя, – проговорил он проникновенным голосом, – вы не забыли, что у меня осталось еще одно желание?
– Ох, только не сегодня… – протянула Надежда Николаевна. – Сегодня я очень занята… неотложные дела…
– Какая жалость! – вздохнул Антон. – Я сегодня иду в очень интересное место… Общество библиофилов устраивает презентацию уникальной коллекции средневековых манускриптов, найденных при обследовании старинного купеческого особняка в моем родном городе. Но если вы сегодня заняты…
– Как вы сказали? Общество библиофилов? – насторожилась Надежда, пытаясь вспомнить, где уже слышала про него.
– Ну да, они располагаются в бывшем особняке барона Толля на Фурштатской улице, недалеко от Смольного…
Тут до Надежды дошло, что это тот самый особняк, о котором ей рассказывала Альбина Ивановна, научный консультант галереи «Пространство», и в котором находится вторая копия статуи «Читающая девушка».
«Вот это совпадение! Бывает же такое!» – подумала Надежда и решила непременно воспользоваться случаем и осмотреть ту статую. Ведь другой возможности может больше и не представиться, а попасть туда с улицы было очень трудно. Общество библиофилов не принимало посторонних.
– Да, хорошо, я согласна! – выпалила Надежда Николаевна, забыв обо всем.
– А как же ваши неотложные дела? – ехидно напомнил Антон.
– Ничего, отложу.
– Ну что ж, я очень рад. Вы сейчас дома? Я нахожусь неподалеку и могу заехать за вами.
– Нет, я не дома. Но если бы вы могли заехать на автозаправку на Выборгском шоссе, неподалеку от Шуваловской церкви, я была бы очень признательна…
– Нет проблем. Буду там через полчаса.
Надо отдать ему должное, Антон не задавал ненужных вопросов. На заправку так на заправку.
Надежда еще немного поработала над своей внешностью, но до совершенства было далеко.
Она усадила Цезаря в сумку и велела ему вести себя прилично.
Через полчаса к заправке подъехала та самая «карета» – роскошный автомобиль, на котором перемещался Антон.
Привычно устроившись на мягком кожаном сиденье и поставив рядом сумку с Цезарем, она сказала:
– Мы готовы!
– И Цезарь, как всегда, с вами?
– А что – какие-то проблемы?
– Нет, никаких… если только он будет сидеть тихо. Библиофилы – люди солидные…
– Да, он обещал…
Автомобиль развернулся и помчался в сторону центра города.
Через двадцать минут они были на месте. Выйдя из машины, Надежда залюбовалась старинным бело-голубым особняком красивых пропорций, украшенным двумя балкончиками, которые поддерживали прекрасные кариатиды.
Двери особняка гостеприимно распахнулись. Надежда с Антоном вошли внутрь и оказались в просторном светлом холле, вымощенном черно-белой мраморной плиткой. Здесь их встречали солидный господин в черном пиджаке и симпатичная девушка в строгом деловом костюме. Они обратились к Антону с крайним почтением, и отсвет этого почтения упал также и на Надежду.
В другое время Надежда Николаевна задумалась бы о причинах такого почтительного отношения, но сейчас она уже ничему не удивлялась. К тому же ей было не до того: она не отрывала глаз от статуи «Читающая девушка», которая находилась в глубине холла, перед плавно изгибающейся мраморной лестницей, ведущей на второй этаж.
Не слушая, о чем говорят библиофилы, Надежда под их удивленными взглядами устремилась к этой статуе.
На первый взгляд она ничем не отличалась от той, первой.
Цезарь, который до сих пор тихо сидел в сумке, начал беспокойно ворочаться и тихонько, взволнованно поскуливать – видно, каким-то шестым чувством понял, что оказался рядом со статуей, похожей на его хозяйку.
– Сиди тихо! – шикнула на него Надежда. – Ты ведь обещал, что будешь хорошо себя вести!
Утихомирив Цезаря, она оглядела статую со всех сторон и под конец заглянула в книгу, которую читала мраморная красавица.
Как и в первом случае, на каменных страницах было высечено несколько латинских слов: «Cave hominem unius libri».
– Опасайся человека единственной книги, – прозвучал за спиной Надежды мелодичный голос.
