— Ну как ты? — спросил он наконец.
Закурив еще одну сигарету, Брайан отошел в сторону.
Она пожала плечами и не ответила.
— Заведующая больницей Святой Урсулы фрау Реман потребовала полмиллиона фунтов за то, чтобы его выписать и уничтожить документы.
— Немало, — вяло ответила Лорин. — Ты ведь заплатишь?
Брайан ее знал. Она не ждала ответа. Естественно, он заплатит.
— Насколько я понял из слов Петры, по радио о трупах еще не сообщили. Она думает, их еще не обнаружили.
— Все еще будет.
— К тому времени мы будем уже далеко. Случившееся с нами никак не будет связано. Вероятно, даже не поймут, что там произошло.
— Ты уверен? — Она смотрела в одну точку. — Таксист, который вез туда нас с Петрой, думал, у нас какие-то дела на ферме напротив. Едва ли с ним будут проблемы. Но есть ведь много всего другого.
Она обеспокоенно на него смотрела.
— Письмо, которое Джеймс заставил написать Ланкау, в деле будет главным. Смерть всех остальных свяжут с его смертью. Не надо бояться.
— Ты сказал Ланкау, в отеле знают, что ты будешь у него.
— Ты была единственной, кто в это поверил.
Наморщив лоб, она посмотрела на потолок:
— Отпечатки пальцев, Брайан! А с ними как быть?
— В машине? Там их нет. Я себя вел осторожно.
— А по всему дому, в сараях, на террасе? Их же там тысячи!
— Не думаю, что там что-то найдут. Ты же знаешь, убрались мы тщательно.
Вздохнув, она попыталась еще раз все обдумать:
— Ты уверен, Брайан? Когда мы убирались, было темно. Ты был пьян. Петра была вне себя. Я не смогу всю оставшуюся жизнь бояться, что кто-то узнает, что там произошло.
— Остальных убил Ланкау! Вот что все подумают. Найдут его письмо и решат, что он его и написал.
— Подумают, что он хотел застрелиться одним из тех небольших охотничьих ружей, которые Петра нашла? Так?
— Такой у нас был замысел, да. И что он не успел исполнить свои намерения и упал замертво. Во время вскрытия обнаружат самый обыкновенный инфаркт.
— А раны на теле?
— Ты же видела шрамы! Ланкау себя не щадил. Люди удивятся, но не найдут ответа.
— А охотничье ружье и патроны?
— Там найдут только его отпечатки пальцев.
— А в других местах? У Крёнера и Штиха. Что там обнаружат? Ты так уверен — а вдруг там полно косвенных улик? Я думаю, отпечатки пальцев Джеймса там повсюду.
— Верно! Но его нигде не найдут. Просто не будут знать, где и кого искать. Даже непонятно, попытаются ли вообще. Надо еще осознать масштаб того скандала, который вызовет двойная жизнь этих мужчин. Не думай об этом совсем!
Он сел, глядя прямо перед собой. А затем тихо заговорил:
— Если случится немыслимое и в результате расследования выйдут на верный след, при любых обстоятельствах отвечать за все будет только Джеймс. Не я и не ты. Но этого не случится, Лорин, будь уверена!
— Когда заведующая фрау Реман поймет, сколько скелетов прячется в этом шкафу, она во всем признается. Я в этом уверена.
Лорин осторожно прижала к кончику носа платок.
— А я уверен, что не признается. Взятка и злоупотребление служебным положением ее карьере на пользу не пойдут — это же очевидно. Она будет держать язык за зубами.
Брайан захлопнул чемодан. Осталось только позвонить олимпийской делегации, и можно ехать.
— Лорин, — заговорил он, — фрау Реман сможет спокойно жить до конца своих дней при том условии, что она будет молчать. Она знает, что делает. Она точно знала, каким способом хотела получить деньги. Как будто всю жизнь на что-то подобное надеялась. Она ведь не захотела чек. Деньги нужно перевести напрямую на ее имя, на счет в Цюрихе. Если на то пошло, раскаяться она не сможет.
Лорин не в первый раз за то утро подошла к окну. Брайан встал, подошел к ней и обнял за плечи. Она вздохнула, выражая сомнение. Зеленая лужайка перед отелем «Коломби» была абсолютно пуста. Вдалеке, с другой стороны парка, послышался слабый звук — поезд переводили на другие пути.
— А Бриджет? — тихо спросила она. — Разве она не чересчур много знает? Она ведь там вчера была. Слышала имена симулянтов.
— Бриджет не сможет ничего вспомнить, даже если это будут ей в голову вдалбливать. Она вчера напилась, а вечером добавила еще, судя по тому, как сегодня утром выглядела. И вообще маловероятно, что английские газеты будут подробно освещать смерть трех бывших нацистов. Она никогда и не узнает!
Она опустила сложенные под грудью руки и попыталась сделать глубокий вдох. Все сильнее болели ушибленные ребра.
— Он правда поедет с нами?
Она не сводила с него взгляда.
Этот вопрос она уже давно хотела задать.
— Да, Лорин. Поедет. Для того я сюда и приехал.
— А что Петра говорит?
— Она знает, что для Джеймса так будет лучше.
Лорин прикусила губу и пристально посмотрела на Брайана. Ею овладевали разные мысли.
— Думаешь, Петра сможет с ним справиться?
— Она думает, что да. Посмотрим. Он поедет домой.
— Нельзя, чтобы он был рядом с нами, Брайан! Ты слышишь?
Она не отводила взгляда.
— Посмотрим, Лорин. Мне надо кое-что уладить.
Петра и Джеймс уже ждали на перроне, когда приехали Лорин и Брайан. Джеймс вымылся и стоял, словно скала, косясь на бесконечные шпалы. Он не ответил на их приветствие и ни на секунду не выпускал руку Петры.
— Все на месте? — спросил Брайан.
Петра пожала плечами.
Джеймс на них не смотрел. Лорин наблюдала за ним из-под солнцезащитных очков, держась позади Брайана.
— Ему сейчас грустно, — объяснила Петра.
— Что-то случилось?
Брайан попытался встретиться взглядом с Джеймсом. Ярко светило солнце. Его лицо окутывал свет. На соседнем перроне в ряд выстроились тележки для почты и багажа, готовые к следующему рабочему дню. Скоро придет поезд.
— Он говорит про потерявшийся платочек. Он все утро только про него и говорил. Он надеялся, что найдет его у Крёнера. Герхарт думал… — Она помолчала. — Джеймс думал, что Крёнер прятал его в маленькой коричневой трубке, которую он у него нашел. Он все держал ее под курткой, пока мы ко мне домой не пришли. Кажется, за ночь он в нее раз двадцать посмотрел.
— Джеймс, там был платочек Джилл?
Брайан подошел к нему вплотную. Джеймс молча кивнул. Брайан отошел в сторону и снова повернулся к Петре:
— Когда у него появился этот платочек, он был еще мальчишкой. Симулянты его в госпитале украли.
