— Зачем ему это?
Лорин протерла запотевшее стекло.
— Я тебе объясню. — Брайан почувствовал ее взгляд. — Ты живешь в Кентербери!
Брайан молча улыбнулся:
— Тебе особо нечего сказать, Лорин.
За туманом виднелись тяжелые облака, возвещая об утесах и проливе.
— Петра рассказала, что он обо мне не вспоминает.
Лорин посмотрела на свои руки. Они ясно говорили о том, каково ей.
— Как у него вообще дела?
Брайан пожал плечами:
— Говорят, рубцы, которые нашли во время сканирования мозга, появились из-за мелких тромбов. Меня это не удивляет.
— О чем ты думаешь?
Брайан видел перед собой человека: со стеклянными глазами, неподвижно лежащего в постели, истерзанного сеансами электрошоковой терапии и таблетками, издевательствами со стороны других пациентов, изоляцией и постоянным страхом за свою жизнь.
— Я много о чем думаю. Но в первую очередь — про переливание крови. Чудо, что он вообще выжил.
— А как он сейчас?
— Хорошо, насколько это возможно. Петра говорит, он делает успехи!
Он глубоко вдохнул.
— Это обнадеживает. Если к тому же вспомнить, сколько ты тратишь на его лечение.
Она выпятила губы и слегка сощурилась. Брайан знал, что она заметила его беспокойство.
— Милый, сегодня все будет хорошо. Вот увидишь! — добавила она, глядя на проносящийся пейзаж.
Дом оказался небольшим. Брайан готов был купить дом гораздо больше. Вдоль стены высажены вечнозеленые растения, жесткие и побелевшие от инея.
Во дворе их встретила Петра — она заметно постарела.
Протягивая Брайану руку, она слегка улыбнулась.
— Мы так ждали этой встречи. — Лорин обняла ее в ответ.
— Петра, спасибо, что пригласила. — Брайан смущенно на нее поглядывал. — Рад, что вы готовы нас видеть.
Она коротко кивнула.
— Как дела? — спросил он, поглядывая в сторону дома.
— Дела идут. — Петра прикрыла глаза. — Говорить по-немецки он больше не хочет.
— Этого стоило ожидать, — глядя ей в глаза, сказал Брайан.
— Да, точно. Но мне тяжело.
— Я тебе очень благодарен, Петра.
— Знаю. — Она вновь сдержанно улыбнулась. — Знаю, Брайан.
— Вам теперь поспокойнее?
— Да, сначала было непросто. Сюда все приезжали на него посмотреть. — Она показала на участок, ведущий к утесу. — Машины до самого сада выстраивались.
— Брайан рассказал мне, что, оказывается, для Джеймса Вторая мировая война оказалась дольше, чем для того японца, которого несколько лет назад нашли на острове в Тихом океане.
Лорин постаралась изобразить удивление.
— Да, так говорят. Вот любопытные и стали приезжать!
Петра позвала их к дверям. Было холодно. Она вышла без пальто.
— Если бы не власти, мы могли бы сохранить это в тайне. — Брайан перевел взгляд на дверь. — Если бы они только знали, откуда ему пенсию платить.
Джеймс еще не вышел.
— Ну, теперь-то он все сполна получил. В качестве компенсации, если можно так выразиться!
— Да. — Петра открыла дверь.
Джеймс сидел в гостиной и смотрел в окно. Хотя окна выходили на утес, свет внутрь не проникал. Когда Лорин посмотрела на него, Брайан тут же заметил, что ей неуютно. Она сразу же ушла на кухню, где хозяйничала Петра.
Брайан не знал, куда деть руки. Джеймс выглядел получше. Поправился, взгляд стал мягче. Петра хорошо за ним ухаживала.
Когда Брайан заговорил, он вздрогнул.
— Здравствуй, Джеймс. — Больше он ничего не сказал.
Джеймс повернул голову. Долго смотрел на Брайана, как будто собирал черты его лица в единое осмысленное целое. Коротко кивнул и снова стал смотреть в окно.
Брайан просидел рядом с ним полчаса, глядя, как поднимается и опускается его грудь.
На кухне женщинам было весело. Очевидно, Петру радовала непринужденная и простая беседа. Лорин не хотелось оттуда уходить. Когда вошел Брайан, они с любопытством на него посмотрели.
— Он мне ни слова не сказал.
Брайан подошел к маленькому обеденному столу и сел.
— Он мало говорит.
— А он радостным бывает?
— Бывает. Но редко. В последнее время поводов для смеха у него особо не было.
Она взяла из шкафа чашку.
— Все будет. Определенно уже сейчас Джеймсу гораздо лучше. По-моему, просто дело движется медленно.
Брайан смотрел, как она наливает чай в чашку.
— Если я могу что-то сделать, только скажите.
— Не надо ничего делать.
— Деньги?
— Ты к нам щедр. А еще у нас пенсия есть.
— Обращайся.
— Обязательно. — (Брайан уловил нотку скепсиса.) — Ну и в конце концов еще же рисунки есть.
— Рисунки?
— Да. Они были скатаны в трубку, которую Джеймс у Крёнера забрал.
Она подняла руку, увидев непонимающее лицо Брайана. Потом попросила подождать и ушла наверх.
— Он странный, Брайан?
Лорин обеспокоенно на него покосилась, — казалось, ответ ей не нужен.
— Немного да.
— Наверное, мы слишком рано приехали.
— Наверное. Когда поедим, думаю, я постараюсь его вывести прогуляться. Может, поговорить получится.
— Ты с ума сошел! — Лорин поставила чашку.
— А что тут такого?
— Я тебе этого просто-напросто не позволю! Ты не пойдешь с Джеймсом к утесу!
— А почему нет, Лорин?
— Не пойдешь, и всё! Он с тобой что-нибудь сделает! Я знаю!
Последнее предложение она произнесла с нажимом. Сойдя с лестницы, Петра тут же посмотрела на Лорин. Щеки у нее пылали.
— Прошу прощения, — сказала Петра, намереваясь уйти.
— Не за что извиняться. Я хотел предложить Джеймсу после обеда прогуляться со мной.
Петра поймала взгляд Лорин и тут же отвернулась. Выглянула во двор.
— Он меня все еще ненавидит?
Брайану едва хватило смелости выслушать ответ.
— Не знаю, Брайан. — Петра нахмурилась. — Он про тебя никогда не говорит.
— Но такое возможно?
— С Джеймсом все возможно. — Повернувшись к Брайану, она протянула ему то, что принесла. — Смотри.
