– С янтарем управился, вон какие чары сложные плел, а тут-то наука попроще! – с улыбкой уверенно оборвала его Алёна. – Все у тебя получится. У нас. – И она подалась вперед, чтобы совсем прекратить разговор поцелуем.
Конечно, одним только этим поцелуем дело не кончилось. Олег вскоре потянул с девушки сарафан, и та ни на мгновение не усомнилась, поднялась, сама стащила сначала его, потом и длинную верхнюю рубашку. А уж исподнее и вовсе не задержалось, и в глазах Олега, когда он развязывал ленты, горело такое восторженное предвкушение, что вопросам и всяческим тревожным мыслям вовсе не осталось места. Какие уж тут мысли, когда двое только друг другом дышат и никак поцелуями напиться не могут?..
Через некоторое время они лежали в постели, обнявшись, и недавние тревоги обоим казались гораздо меньше, чем несколько минут назад.
Алёна, уютно устроившись на широком плече воеводы, с облегчением думала, что Олег все-таки на себя наговаривает и со всем он справится, а что не привык и жизни человеческой толком не знает – мелочи это все. Жаль только, бабушки с дедом рядом нет, они бы лучше сумели успокоить, притом не ее – его. Дед бы мигом голову на место поставил.
Да и у Олега мысли были созвучны. Он тоже думал о том, что как-то же люди разбираются, ну и он вроде не дурак, придумает что-нибудь – и как Алёне со службой устроиться, и как ему с ней не расставаться. Да и в остальном… Нашел чего пугаться, в самом деле! Может, мать и свою семью и нельзя было в пример брать, не хотел он так, но были же сослуживцы, которые хорошо жили. Не в денежном смысле, конечно, не то время было, но в человеческом. Того же Грачева вспомнить.
Так что к князю собирались в хорошем настроении. Алёна смеялась, представляя лицо старшины заставы, когда тот увидит такое пополнение, Олег – никак не мог поверить, что ему там могут обрадоваться, но не спорил. Он с каждым словом и каждым движением все яснее понимал, что именно сейчас наконец поступает правильно. В жизни появились цели, а значит – смысл. В его жизни вообще любые перемены к лучшему, потому что хуже некуда: нет ничего хуже пустоты и полного безразличия. А уж в таких сомневаться и вовсе совестно.
К Ярославу тоже пришли очень удачно, он как раз собирался звать к себе нескольких воевод. Как и предупреждал Вьюжин, искал надежного человека, чтобы присмотрел за Дмитрием. Предложение про старого пластуна Ивана Никаноровича Еманова выслушал с большим вниманием и явно заинтересовался. Можно было просто наследника на какую-нибудь заставу потише отправить, но как воин он не очень-то хорош, да притом горяч, обязательно в неприятности влезет. И янтаря у него в крови нет, значит, и опасность выше. А так – опытный старик и натаскает, и ума вложит.
Только Алёна на этих словах странно поглядывала на своего жениха, он и не понял, почему. Но и значения не придал. Мало ли, может, считает, что пластуна из княжича не выйдет? Ну не выйдет и не выйдет, оно и к лучшему. Потешится да успокоится.
А вот на заявление Рубцова о том, что он желает жениться и вместе с зазнобой своей отбыть к Граничному хребту, князь ответил куда меньшим удовольствием.
– Да ты, верно, издеваешься? – проворчал он. – Меня дружина не поймет! Как я тебя, первого воеводу, в глушь Мохового уезда сошлю? В благодарность, что ли? Скажут, неугодных высылаю. Да еще с заговором этим и вовсе болтать станут, что ты тоже был замешан. А если первый воевода против князя идет – может, не так уж этот князь хорош?
– Я же все равно уеду, – спокойно ответил на это Олег, ободряюще сжав ладонь сидящей рядом Алёны, которая недовольство князя приняла очень близко к сердцу и явно встревожилась. – Не привяжешь же ты меня тут!
– А давай зазнобу твою в княжескую сотню, а? – предложил Ярослав. – Наградим за помощь в раскрытии заговора против князя, ну и…
– Нет, княже. Мы уж оба сыты дворцовой жизнью, я так точно на всю жизнь вперед накушался. Оно, может, не на службу туда определишь – так пошли болота осушать под пашни, чтобы янтарь не пылился. Или еще куда подальше.
– Болота осушать?.. – задумчиво протянул князь. – А это дело. Ладно, несколько дней-то вы тут потерпите? Придумаю я, как тебя к делу пристроить, если так рвешься. Видать, совсем ты застоялся, раз до такого дошел. Заодно княжича сопроводите к месту службы, чтобы дурного не случилось. К вам ни одна нечисть или нежить на версту не подойдет. Ступайте, мне еще с другими воеводами поговорить надо, может, кто из них что дельное предложит.
Глава 18
Княжеская милость
Ярослав сроду никогда не считал себя образчиком благородства и добродетели, да и от окружающих такого не требовал. Он понимал, что и среди самых близких подданных, среди тех, кто в лицо улыбается и как будто за совесть служит, есть и лицемеры, и недовольные, и те, на кого, как дойдет до дела, положиться нельзя. Однако вскрывшийся заговор ударил по нему сильнее, чем мог подумать кто-то даже из самого близкого окружения: показывать свои слабости князь с юности не привык.
В эти дни, пока Вьюжин рыл носом землю и душу из мерзавцев вытрясал, пока сам Ярослав вершил суд, без жалости отправляя кого на плаху, кого на каторгу, а кого, вроде дурной вдовицы Краснова, в бессрочную ссылку, его только одна мысль радовала: что сын в это все влез по дури, не со зла. Он и думать боялся, как бы жил, если бы Дмитрий оказался злодеем. А так… как-то справлялся. В один вечер рука даже к вину потянулась, но тут князь на себя рявкнул. Знал он примеры, до чего доводит попытка забытья в чарке, один вон Рубцов чего стоил. Только у воеводы дар Озерицы был, а князя бы кто вытаскивал – неизвестно.
Новость о том, что воевода все-таки взялся за ум, оказалась одной из немногих приятных вестей в эти дни. И пусть отпускать его от себя не хотелось, но больше из жадности, а не от ума. Умом Ярослав прекрасно понимал, что от этого сидения на одном месте старый приятель и дуреет, так что мешать его отъезду он, хоть и ворчал, не собирался.
И может, закончив с судом над основными заговорщиками и переговорив с их наследниками, Ярослав бы успокоился, отвлекся на другое, но еще одна мысль не давала покоя. Насколько виновна Софья? Она что задумала? Вправду со свету сжить пасынка хотела? А его самого как, тоже? Или не сейчас – так потом?
Против того, что князь серьезнее взялся за Всеволода, она как будто не возражала, даже радовалась. Севка так и вовсе гоголем ходил: то он малышом при мамке был, а тут в мужской терем перебрался, как взрослый. Все равно к матери постоянно бегал, но этому Ярослав препятствовать не собирался. Во всяком случае, пока не прояснится ее роль в заговоре.
Однако Вьюжин на все вопросы только разводил руками, княгиня сидела тихо, и никакие его уловки не помогали. Тянуть с высылкой Дмитрия надоело и ему самому, и княжичу, запертому в четырех стенах, так что Ярослав решил пару дней до конца седмицы выждать, а там уж в любом случае отправлять всех с Рубцовым во главе, этот точно довезет.
Завтра князю опять предстояло весь день просидеть на престоле, судебный день как-никак, а сегодняшний он коротал в одиночестве, разбирая донесения от всех приказов и те тяжбы, просителей по которым предстояло принять. И здесь, сейчас, за простыми делами и привычной возней, он отдыхал душой. Приятно было побыть наконец одному, подумать о чем-то постороннем и перевести дух перед муторным днем.
