Она словно помешалась на своей личной, уходящей за семейные рамки трагедии. Ушла в себя, надолго лишая мир улыбок и смеха, что так любил Фабиан. Как он мог уехать? Как мог оставить двух родных ему женщин наедине с их общим горем? Мама сломалась. Она сама едва не отправилась в след за Сандором. Алесана же оказалась сильнее. Она просто изменилась, помрачнела, притихла. Тогда он пообещал себе, что подобной потери сестра больше не испытает.
Но Боги не спрашивают мнения простых смертных. Они смеются над их планами, играя в лишь им понятную Игру.
Стоит ли говорить, что смерть мамы выбила почву из-под ног? И не просто глупой подножкой, а ударом биты, со всей силы, в грудь. И именно ему пришлось сообщать об этом Алесане. Ему. Человеку, который обещал оградить ее от таких ударов.
Не удивительно, что строптивая стихия накрыла Фабиана с головой, как только он остался один. Он едва успел выставить за дверь волчицу сестры и забежать в специальную комнату, которую любезно сконструировал для него отец.
И чем все это закончилось бы, не вмешайся Алесана?
Его хрупкая девочка спасла Фабиана от худшего.
Он не знал, каким образом Алесана смогла преодолеть стихийный огонь и, тем более, потушить его. Возможно, это было одно из необычных проявлений родовой магии, которая позволяла ему безошибочно определять местоположение сестры, где бы та ни находилась. Фаб даже мог почувствовать ее настроение. Стоило лишь представить сестру перед собой, словно живую, в мельчайших подробностях. А это он умел.
Фабиан встал с постели, осматривая комнату. Хотелось распахнуть настежь все окна и двери, прогнать удушающую жару, что клубилась вокруг уплотняя воздух. Но он этого делать не стал.
Быстро умылся, оделся и пошел в покои Алесаны. Она навернякак пребывала в ужасном состоянии. Ведь ей пришлось не только простоять на похоронах, но и вернувшись, спасать жизнь брату. Многовато на один день для столь хрупких плеч.
Едва выйдя в гостиную ошарашено присвистнул. Ковер изодран в клочья, стулья, вернее все, что от них осталось, разметано во все стороны, окно рядом с входной дверью разбито.
Двумя широкими шагами оказавшись рядом, Фабиан увидел клочок серой шерсти и кровь, уже засохшую на острых зубьях осколков. На полу валялись несколько мелких обагренных пёрышка.
— Алесана! — крикнул он, взбегая по лестнице.
Даже не стал стучать, рывком распахивая дверь. Если она и была заперта, он этого не заметил. Вбежал и за озирался кругом. Комната была пуста. Кровать не тронута, будто никто на ней не ночевал.
— Сана! — паника в груди грозила вырваться наружу огнем. Одновременно сами собой открылись три двери смежных комнат. Ни в одной из них не было сестры.
Если Шая вырвалась из дома, значит она почувствовала опасность для своей хозяйки. Смертельную. А ведь он просил, чтобы Симуран повсюду таскался за ней!
Снизу раздался звонок. Громкая мелодичная трель оглушила обостренный до предела слух. Следом за ней последовали два настойчивых стука.
Оказался у входной двери со скоростью ветра. Распахнул ее. Душа ухнула в пятки, рвущаяся наружу энергия защипала ладони.
На пороге нетерпеливо переминался с ноги на ногу декан Алесаны. Бледный, с залегшими кругами под почти черными глазами.
— Можно мне увидеть леди Волонскую? — проговорил он напряженным голосом.
— Вы! — Фабиан не давал себе отчета ни в действиях, ни в словах. Мертвой хваткой сгреб мужчину за шиворот и втащил внутрь дома. — Где бы ни была сейчас моя сестра, я уверен, без вашего вмешательства тут не обошлось! Поэтому отвечайте — где она? Почему она не ночевала дома?! Из всех живых существ академии, она общается лишь с вами!
С каждым словом, он встряхивал Мастера, словно тот не был выше, старше, опытнее, сильнее. Не был деканом и Мастером Харбоны.
— Успокойтесь! — холодно оборвал это безобразие Мастер, рывком освобождаясь от цепких пальцев и поправляя мантию.
Он осмотрелся, задерживая взгляд на разбитом окне и окровавленных перьях.
— Значит она сюда не приходила…
— Что значит не приходила? Она была с вами? — голос Фабиана дрожал от горевших внутри гнева, страха, беспокойства.
— Ночь она провела в моем доме, мы… — он не успел договорить, как тяжелый кулак прилетел ему в челюсть, отбрасывая в сторону.
Ошарашено вытерев кровь, он пару секунд тупо на нее смотрел. Затем перевел взгляд на Фабиана. Тот медленно приближался. Воздух вокруг начал дрожать.
— Моя. Алесана. Провела. Ночь. В вашем. Доме? — черты лица заострились, становясь хищными и совсем не добрыми, — а потом исчезла. Не вернулась домой.
Он взметнул ладонь и в Ойра устремилось пламя. Мощное, гудящее, пожирающее воздух. Мастер едва успел отскочить в сторону, мгновенно выстраивая перед собой каменную стену. На стихийную магию можно ответить лишь ей подобной. Какие-либо стандартные заклинания обезоруживания, обездвиживания и прочая мелочь не работала. Маг, находящийся под властью стихии поглощал любую чуждую ей энергию, словно кислород.
— Успокойтесь! Я всего лишь изготавливал ей защитный артефакт! Прекратите это безобразие, пока я не предпринял меры. Я не причастен к пропаже Алесаны… — на последних словах голос дрогнул, выказывая неуверенность.
Огонь мгновенно исчез. Ойр вышел из-за стены, предусмотрительно ее не убирая.
— Защитный артефакт? — Фаб нахмурился, — Чего я не знаю? Зачем он ей?
— Это сейчас не столь важно. Нужно срочно узнать где ваша сестра.
Фабиан с минуту сверлил Мастера злым взглядом все еще уверенный в его виновности. Но он был прав. Разборки можно учинить после того, как Алесана окажется в его руках. Целая и невредимая.
Он резко отвернулся и направился в свою комнату. Карта королевства не раз помогала отыскать сестру. Одной родовой магии сейчас будет недостаточно. Шаги позади оповестили, что декан предпочел последовать за ним.
— Вы уже использовали магию крови? — голос был напряженный. Ему явно не понравился прием, но также, как и Фаб, Мастер решил разобраться со всем этим позже.
Проигнорировав вопрос, Фабиан достал из ящика письменного стола карту и расстелил ее на столешнице. Оттуда же выудил кинжал с тонким заостренным лезвием. Полоснул по ладони, даже не поморщившись. Когда на пожелтевшей от времени бумаге оказалась приличная лужица крови, замотал рану висевшим тут же, на стуле, полотенцем. Возвел над алой жидкостью нетронутую ладонь и громко проговорил, чеканя каждое слово:
— Огонь к Земле, кровь к крови. Алистар фах лами вилар.
Кровь забурлила, поднимаясь к ладони, словно башня, зашипела, сменяя цвет на черный, затанцевала, перетекая в различные фигуры.
— Алесана, — тихо проговорил Фаб, давая родовой магии мысленный приказ найти хозяйку имени.
Тут же черный цвет посветлел, возвращаясь к своему привычному оттенку, кровь опустилась на карту и тонкой струйкой отправилась в путь. Фабиан жадно следил за медленным передвижением и с каждой секундой его сердце ускоряло темп. Наконец, она остановилась. На месте ее «прибытия» запульсировал шарик, имитируя сердцебиение. Учащенное. Фабиан побелел, сжимая зубы.
