Тетя Наташа побледнела от такого оскорбления.
— Ого, а прекрасная снегурочка при ближайшем рассмотрении оказалась злой снежной королевой, — не смогла удержаться от язвительности Лягушонок. Она всегда защищала своих.
И получила по губам.
— Невоспитанная хамка! Шлюха! Это все из за тебя, рыжая Гадина! — совершенно не выбирая слов, теряя человеческий облик, злилась некогда казавшаяся идеальной женщина. — Знаешь, что мужики падки на длинные ноги, пухлые губы и отсутствие мозгов!
Боясь, что рыжая сейчас ответит, вцепиться ей в волосы, и завяжется потасовка, толкнул Инну за спину, вставая живым щитом между двумя горящими негодованием девушками.
— Полина успокойся! — уже повысил голос я. — Оскорбляй сколько угодно меня, но не трогай мою семью.
Странно, но Лягушонок не полезла в ответ драться, не поверю, что струсила, просто, как и я, чувствовала себя виноватой, понимала, что злая снежная королева появилась не просто так. Мы отправили ее в нокаут, а лежачих не бьют.
— И ты меня, дипломированного юриста-международника из прекрасной семьи, променял на неизвестно от кого рожденную шлюху, которая снимается для рекламы прокладок!?
Лягушонок воинственно пыхтела за спиной… Кажется ее терпение на исходе.
— Так! — гаркнул отец, — давайте, пожалуйста, без взаимных оскорблений.
Но злую фурию Полину уже было невозможно остановить, она не контролировала себя, прекрасное лицо перекосилось, руки ходили ходуном.
— Как я могу успокоиться, если жених меня променял на рыжую потаскуху! Если он бросил меня за четыре дня до нашей идеальной свадьбы. Кем ты себя возомнил?! Выскочка недоделанный. Папа тебя уволит, ты не найдешь себе места ни в одной приличной компании!
Господи, Полина казалась всегда такой собранной и воспитанной… А внутри оболочки идеальной женщины, оказывается, была спрятана нервная истеричная эгоистичная высокомерная особа. А я не видел, потому что меня вполне устраивала идеальная оболочка. У нас с Полиной и близости особой не было душевной. Так, союз двух людей, стремившихся перед всеми выглядеть идеальными. Чтобы другие посмотрели, позавидовали: вот у них жизнь точно удалась. Невольно содрогнулся, а ведь рано или поздно я бы понял никчемность таких стремлений. Не всегда же мне быть слепым ослом. Да, рано или поздно захотелось бы развернуть красивый фантик и посмотреть, что внутри.
Сейчас внутри была истерия… Блондинка вдруг начала бросать на пол все, что попадалось на пути, с комода шкатулки, расчески, всякие девчачьи безделушки, духи, лаки для волос и прочую лабуду. Все шокированно, не решаясь вмешаться, замерли, смотря на вакханалию Снежной Королевы.
— Полина, спокойно, — вытянув руки вперед, попытался призвать к ее благоразумию.
Но бывшая невеста не слышала, не способна была сейчас здраво мыслить. Вдруг мгновенно схватила массивную стеклянную статуэтку которая так нравилась тете Наташе, замахнулась, целясь в мое рыжее солнце, которая зачем-то высунулась из-за моей спины, ринулся вперед, пытаясь предотвратить удар… Чуточку не успел, статуэтка опустилась на точеное плечико Рыжей, главное, что не на голову. Она и так у меня ненормальная. А казавшаяся идеальной Снегурочка, по факту, на голову совсем больная. Так и не послушавшаяся маму Ульяна завизжала, Лягушонок закричала от боли, папа разрядился отборным трехэтажным матом, который редко употреблялся в нашей семье. Обхватил тонкие запястья Снежной королевы, надавил, вынуждая бросить статуэтку, скрестил ее руки и завел их за спину, спеленывая словно смирительной рубашкой.
— Тише, тише, успокойся, — почти ласково шептал я.
Но Снегурочка не слушала, бесновалась, пыталась освободиться, явно была не в себе.
— Позвоните, пожалуйста, Виктору Анатольевичу, у нее истерика.
— Тише-тише, Полина, тише… Все наладится. Ты очень красивая, умная, и все у тебя будет хорошо.
* * *
— Ну, рассказывайте, как нам понимать сегодняшнее представление? —строго спросил отец, когда, после второго, уже более тихого, но гораздо более масштабного скандала, устроенного Виктором Анатольевичем, с угрозами увольнением и даже тюрьмой, мы сели всей семьей в гостиной, чтобы поговорить.
Я снова держал Рыжую за руку, нужно отогреться после злых объятий Снежной королевы.
— Папа, тетя Наташа, дорогая моя семья, мы с Инной любим друг друга.
— Ого, класс! Значит, свадьба все-таки будет! — спрашивала суперсообразительная и очень тактичная Ульяна.
— А раньше вы не могли этого понять, не за четыре дня до свадьбы с другой девушкой.
— Лучше поздно, чем никогда, — тихонько подала голос Инна.
Отец наградил ее таким взглядом, что она сразу стушевалась и, вызывая целую волну щемящей нежности, спрятала лицо у меня ну груди.
— Если честно, я долго тупил, думал что это… — замолк пытаясь подобрать подходящее слово. Да чего уж там, люди все взрослые. — только похоть. Мучился, боролся с собой.
— И, кажется, не победил, — лукаво улыбнулась тетя Наташа,
— Победила Рыжая, прямым попаданием прямо в сердце и другие места организма.
— Ага, знай наших! — радовалась Ульяна.
Пожалуй, про похоть ей было рановато слышать.
— Ну, надо же, — удивлялась мачеха, — а мы ничего не замечали. Нет, у меня возникала пару раз мысль, что Инна к Диме дышит не совсем ровно, помнишь, Саш я тебе говорила, уж слишком рьяно она к нему цеплялась. Но Дима казался совершенно равнодушным и никогда не велся на ее выходки.
Еще как велся, будто бык на красную тряпку.
— Ключевое слово «казался»… На самом деле, стоило мне только увидеть Лягушонка после своего возвращение из Европы, так и загорелся.
— А у тебя как?! — сурово спросил отец, обращаясь к Рыжей. — Серьезно, или чисто спортивный интерес. Ведь в чужие отношения влезла?!
— Знаете, какое желания я загадывала каждый Новый год под бой курантов, причем лет с 12, наверное? Чтобы Дима в меня влюбился!
Все засмеялись, Рыжая одним предложением смогла всех растрогать и убедить в искренности своих чувств.
— Ура! — захлопала в ладоши Ульяна, — значит, Дед Мороз все-таки существует.
Эпилог
Первый звонок раздался в 10.00. Ник пришел домой довольно поздно, сначала запивал горе от воссоединения Соломы и её любимого сводного бога в баре, потом поперся на вечеринку одного знакомого, которая постепенно переросла в буйную сексуальную оргию. Он трахал одну, потом другую, но ни алкоголь, ни доступные женщины не доставляли ему радости. Все из-за Соломы, которая, узнав про его маленькую ложь, оборвала с ним всякое общение. А гребаный Мистер Совершенство так отколошматил, что Ник две недели на улицу носа не высовывал, не хотелось светить фонарем под глазом. Да еще предупредил напоследок, что если увидит рядом с Рыжей, то ему вообще больше не жить.
