– Мой господин, – слабо пробормотала старуха, клонясь еще ниже к присыпанным ее собственным пеплом камням, – За что? Я же выполняю твою волю…
Она его за Сатану что ль приняла? Ну дает! Никогда бы не подумала, что подземелья академии ведут прямиком к воротам Ада.
«Господин» ничего не ответил, зато вокруг начало что-то происходить. Стены задрожали, но никаких толчков я не чувствовала – подрагивало лишь изображение. Мираж! Каменный мешок без единого выхода оказался ничем иным, как иллюзией. Она стремительно истончалась и рассеивалась в воздухе тонким дымом. Красное свечение алтаря погасло, зато появился другой источник света, где-то позади меня. Оглянувшись, облегченно выдохнула – ко мне приближался Котовский, на ходу запуская к потолку магические шары. Прислушавшись к себе, поняла, что блокировка снята и силы ко мне вернулись. Первым делом схватилась за амулет, вызывая фамильяра. Фомка тут же появилась, добавляя белому сиянию свой теплый свет.
– Агния, всё в порядке? – первым делом спросил профессор, внимательно меня оглядывая.
Я кивнула, не в силах заговорить с ним. Первая радость стремительно угасла, вытаскивая на поверхность мои истинные чувства – негодование, возмущение и даже злость. Несмотря на спасение, я все еще собиралась отправиться к ректору с жалобой на домогательства. Удивительно, прежних болезненных желаний повиснуть у Котовского на шее абсолютно не наблюдалось. Значит, приворот действительно снят!
– Тебе нужно уходить отсюда.
Он не стал рядом со мной задерживаться, прошел мимо, к алтарю. Я с интересом наблюдала, что же будет дальше. Хоть совершенно не верила в пришествие дьявола, где-то на задворках все же витало сомнение. Ведь других вариантов, характеризующих нечто с красными глазищами, у меня не наблюдалось. Но профессор очень быстро развеял их, легко взмахнув рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. Тьма моментально рассеялась, утянув за собой и страшные глазищи… Надо бы поинтересоваться у него, что это было.
Лёлька подскочила, испуганно таращась на Котовского. Ее родственница не шевелилась, так и стояла на коленях, уронив голову на грудь. Плечи едва заметно поднимались и опускались, значит жива. Может в болевом шоке? Все же руки заживо спалила.
– П-п-профессор? – заблеяла Лёля, медленно пятясь. Но тут же поменяла тон, – Я не знаю, что произошло! Эта женщина похитила нас с Агнией! Мне плохо… У меня кружится голова…
Пошатнувшись, она театрально прикрыла тыльной стороной ладони глаза и привалилась спиной к алтарю.
Я едва успела челюсть подхватить. Вот же находчивая гадина!
Не сказав ни слова, мужчина заковал их обеих магическими путами. Сияющие золотом нити обвили тело Лёльки, моментально приводя ее в чувства.
– Что? Как вы… Как вы смеете! Отпустите меня, немедленно! Я студентка этой академии, у меня есть права!
– А я – хозяин этого замка. Поиграем, у кого прав больше?
Холодный голос Котовского пустил дрожь по телу. Хозяин? Ничего себе! Или он так сказал для красного словца, чтоб осадить наглую девицу? Владельца этого замка никто еще не видел, даже ректор не называл его имени. Я всегда считала, что им является какой-нибудь жутко богатый почтенный колдун, решивший под старость лет нести в мир добрые дела и помочь юным умам с местом, где они смогут получать бесценные знания… И живет он где-нибудь на личном острове, в фамильном особняке с кучей слуг. Каждые выходные дает званные вечера и в целом жутко занят, потому и не появляется здесь.
– Что вы такое говорите? – прошептала Лёлька, впиваясь в профессора жадными глазами. Я так и видела в их непорочной синеве очередной план по завоеванию его руки и сердца. – С чего бы хозяину замка тратить время на глупые уроки и возню со студентами?
Я мысленно с ней согласилась, но продолжала молчать. Присев, запустила пальцы в огненную шерстку Фомки. Она нетерпеливо била хвостом, готовая в любой момент перенести меня отсюда в безопасное место, но мое любопытство продолжало держать здесь.
– Лучше готовьте оправдания своим поступкам, Алевтина.
– Каким? Я ничего не сделала, лишь оказалась здесь, как и Агния.
– Для начала, варение любовных зелий запрещено законом. Вы же не только сварили яд, но и спланировали покушение на преподавателя.
– Ч-что?.. – она осеклась, явно не ожидая подобных обвинений. Глаза забегали, остановились на мне. Пухлые губы скривились недоброй усмешкой, – Это вам она сказала? Глупая ложь, очевидно же!
– Отнюдь. Именно ваш след показала проверка.
Она растерянно захлопала ресницами. Перевела взгляд на свою неподвижную бабку.
– Но…
– Вы думали, Флора Ригз сможет вмешаться в диагностику? Именно для этого она и зачастила ко мне, не так ли?
– Я…
Обалдеть! Как хорош! Вот в ком прирожденный следователь сидит. Я даже подумать не могла, что Флора увивается рядом с ним, преследуя свои корыстные цели. Думала, она клинья к нему подбивает! А ведь практически все время, когда я заставала ее в кабинете Тёмных Искусств, где-то поблизости ошивалась Лёля. Надо же… Теперь всё сходится. И уверенна она была в том, что выйдет чистенькой из воды именно поэтому. Ригз должна была всё наладить.
– Дальнейшие разговоры в присутствии вашего адвоката и представителя магического суда, – продолжил профессор, не дожидаясь, когда у нее с формулируется очередная отмазка, – Они уже в пути.
– Профессор? – наконец вмешалась я.
Мужчина обернулся. Судя по выражению лица, он думал, меня здесь уже нет.
– Фомка перенесет меня в мед.крыло. Нужно немного прийти в себя…
Медленный кивок. Я так и видела, как он сосредоточенно размышляет, что я услышала, как это поняла, и какие вопросы ему выдам при следующей встрече. А вопросов у меня было о-о-очень много! Только вот не уверена, что захочу говорить с ним.
– Фомушка, – прошептала, опуская глаза на лисицу, – Нам пора домой.
И под словом «дом» я имела ввиду не палату с лекарем и не комнату в общежитии академии. Я спешила к родителям. У меня был к ним очень серьезный разговор.
***
– Как ты это представляешь, доченька? На завтра приглашены гости, зал уже украшен, повара практически все приготовили. А ты появляешься накануне и заявляешь, что наотрез отказываешься от руки и сердца графа!
Мама всплеснула руками и отвернулась, эффектно взмахнув полами домашнего халата. Домашним он конечно назывался условно, я б в таком наряде и на праздник не постеснялась выйти: красивая шелковая ткань сиреневыми волнами стекала до самого пола, на поясе поблескивали сверкающие камушки, а по воротнику тонкими нитями серебра вышиты изящные стебельки цветов.
– Не от чего отказываться, – спокойно ответила я, присев в кресло.
Мы были в папином кабинете. Сам он вышел, едва речь зашла о моем нежелании выходить замуж за Котовского. Он даже не дослушал причины, раздраженно махнув на меня рукой и свалив «по важным делам». Папа часто так поступал, оставляя самую сложную работу маме. Она у нас в семье числилась мастером переговоров. Но в этот раз даже она терпела поражение, ибо я была непреклонна.
