— Эй! — пыхчу я.
— Не вздумай огорчаться, Ев, — лыбится он. — Я шучу просто. Хотя-я, жрать после харчи Нигматулловны будет невыносимо и пресно. Разбаловала ты нас. Любой подтвердит.
— Ну, Федь, что ты придираешься к женщине? — стала защищать коллегу я, обидевшись за Аитову. — Она ж сколько лет так работает. Профдеформация, условия…не в ресторане, — взмахнула рукой, показывая на кухню. — Опять же возраст, ну… И вообще! Попробуй из *овна конфетку сделать! Ой! — тут осеклась, вспомнив, что последние слова явно не ко столу пришлись. — Извини, роднуль. Приятного аппетита.
— Ничего-ничего. Что ты мне рассказываешь, будто я не знаю, что везде так? Вложить ху…кхм, мало, а профита получить овердохрена.
— Ну вот, сам все сказал.
— Но у тебя же получается как-то вкусно готовить, — сделал очередной комплимент про кулинарные способности.
— Ну, я пока еще на энтузиазме новичка держусь, — улыбнулась я.
«И витамине Х», — добавила про себя, не озвучивая вслух такую информацию.
— Я понял. Но лучше увольняйся.
— С чего вдруг? — зачем-то заупрямилась я.
Почему-то мне показалось, что меня отсюда гонят.
— Не место тут нежным девочкам, Ева. Не место. Че у тебя с работой, кстати?
— Нормально у меня все с работой.
— Тем более. Дома сиди, меня жди, поняла?
— Ух, прям слушаюсь и повинуюсь. Точно тебя ждать?
— Обязательно.
Тут невовремя явилась Нигматулловна и быстро разогнала нас в разные стороны. Федору пришлось ретироваться.
— До вечера, детка, — чмокнул меня в губы.
Я прищурилась сердито, всем видом давая понять, какая я ему «детка». И то, что я категорически против такого обращения.
Стоило ему скрыться за дверью, как я заулыбалась во все тридцать два зуба.
— Ну и? — грубо вклинилась Альфия в мои многослойные розовые фантазии. — Чего так лыбишься-то? Замуж что ли позвал?
— Кто Вам сказал, что я стремлюсь взамуж? — хмыкнула я. — Главное, с собой позвал, а остальное не важно.
— Ну, это еще ничего не значит, Ева. Работай давай, — скептически поджала губы строгая повариха. — Замуж она не хочет, гляди на неё!
— Злюка, Вы, Альфия Нигматулловна, — немного обиделась я на неё.
Никто не испортит мне хорошего настроения.
Я на девяносто девять процентов уверена, что цель моей поездки на Север достигнута.
Я беременна.
Как доберусь до цивилизации, обязательно сделаю тест.
Приму приглашение Федора и съезжу, посмотрю на предков моего будущего сынули. Интересно же. Может, что нового узнаю?
Несмотря на последние два месяца, я все больше понимаю: Мы разны-ы-е!
Противоположности, конечно, притягиваются. Но мало ли?
Обманутый однажды, сомневается в каждом.
И безусловно, сто раз подумаю, стоит ли мне открывать информацию о ребенке будущему папаше или поступить, как планировала изначально.
Хм, родители.
На теплый прием не стоит рассчитывать. Но и трястись не следует.
Не съедят же там меня, право слово?
А ровно через четыре дня я стояла под дверью той самой квартиры родителей и почему-то тряслась, как осиновый лист на ветру. Даже объятия Федора не спасали.
Ну, словно Муму какая-то!
— И че дрожим? — интересуется бурильщик, водя носом по моей скуле и целуя меня в ушко.
— Потому что я не знаю, в каком статусе я буду представлена твоим родителям, — шиплю в ответ. Разворачиваюсь к нему лицо. — И кто я? Подружка, знакомая, любовница, м-м?
И что я такое сейчас брякнула?
Умом понимаю, что чушь несу, но остановиться при таком разгоне нереально. Слишком длинным будет тормозной путь, с визгом покрышек. Хм.
— Невеста, блин!
Ась?
* БПАН — без посадки авто нет
17. Допрос с пристрастием
— Невесть кто, — совладав с эмоциями, скептично хмыкнула я, вспомнив изначальное значение слова «невеста».
Точнее не придумаешь определения. Невеста без места.
— Шутник, блин! — хохотнула я, посмотрев на Федора.
Он же несерьезно!
— Договоришься, — нахмурился он грозно, чем еще больше насмешил меня.
Меня просто разобрал истерический смех, который я не стала сдерживать. А ведь прекрасно знала, что он может обидеться.
Ну и ладно! Надо меньше переживать по такому поводу. А то с такими тенденциями, лучше вообще не дышать, чтобы, не дай бог, кого не обидеть.
— Ловлю на слове, жених, — кинула угрозу в шутливом тоне, хлопнув его по плечу варежкой.
И надо же было в этот момент открыться двери, заставляя меня резко заткнуться. Такая вот неожиданность, как явление чьей-то мамы.
На фоне своего полуобморочного состояния от недосыпа, возможно, настигшего вдруг меня куража от неожиданных слов Федора, я и вовсе взяла, и брякнула:
— Здрасьти, Анна Николаевна. А я Ева, Федина невеста, — еще и оскалилась до полного впечатления своей неадекватности. — Очень рада знакомству, — приобняла опешившую женщину.
Это все нервы. Обычно я такую «дичь» не исполняю, веду себя прилично. А тут перемкнуло. Только безумство, только хардкор! Ага.
Маленькая голубоглазая блондинка, — отметила я про себя автоматически, оценив внешность Фединой мамы, на которой я возвышалась, как статуя Свободы, — ничего общего с медвежонком. В папу-медведя, значит-с, медвежоночек, — делаю вывод.
А еще понимаю по реакции, что нас не ждали. Либо только одного Федора, без всяких «невесть кто».
М-да, бурильщик. Не бережешь ты своих предков, однако.
Судя, по удивленному лицу Фединой родительницы, я её поразила до самой глубины души своей выходкой и вообще, появлением. Та аж рот раскрыла, переводя растерянный взгляд с меня на сына.
— Привет, мама, — отозвался он, улыбнувшись.
— Видишь, какую шутницу себе нашел, — приобнял меня и мать, подталкивая обеих внутрь квартиры. — А где отец?
— Тут я, — отозвался, появившийся в коридоре мужчина, очень сильно схожий чертами с Федечкой. Только старше. И ростом даже чуть повыше сына будет.
Ну я прям провидица, — невольно фыркаю, оценивая этого медведя́.
— Здоров, бать! — гаркнул Федя мне на ухо, что я едва ли не подпрыгнула.
— Здоров, сын, — обнял его родитель. — Ну-ка, поглядим, кого ты к нам в гости привел, — с лукавой усмешкой посмотрел уже на меня. — Разрешите представиться, мадмуазель, Михаил Андреевич.
