Руки Федора перестают активно двигаться, и сам он вдруг затаил дыхание, ожидая продолжения моего ответа.
— Ко-ро-лева ми-не-тов Ми-лана, — выговариваю по слогам.
То, что я с её слов аутсайдер в данном деле, не озвучиваю. Зачем подчеркивать и без того свое жалкое положение? Это и так очевидно.
— Понятно, — цедит с разочарованием, отпуская мои руки, и вставая в полный рост.
Я опять шалею с его реакции. Ни капли вины в его поведении нет. Скорее, досада.
Я даже на миг виноватой себя почувствовала, словно это я осуществила какой-то проступок, но никак не он.
— Что тебе понятно? — разозлилась я. — Можешь объяснить, каким боком я затесалась в вашем уравнении? Не-е, я, конечно, понимаю, что я тебе не жена.
— А ты уже замуж собралась? Так вроде никто не звал, — отбривает он цинично, перебив меня и не дав закончить мысль.
— К твоему сведению, Федя, если ты еще ничего про меня не понял, я не стремлюсь замуж. Совсем! — вмиг прекращаю лить слезы, разозленная его подначкой. — Я не из тех женщин, которым отсутствие штампа в паспорте хуже клейма на лбу! — выплевываю последнее максимально ехидно.
— Ну да, все вы так говорите, — выговаривает с раздражением.
Закатывая глаза обреченно.
Боже, какой идиот! И я вместе с ним.
— Не съезжай с темы, медвежонок Фредди, — набрав побольше воздуха в легкие, продолжила я. — Если намекаешь про мою ревность, то я не отрицаю данную эмоцию.
— Ревнуешь, значит? — хмыкает вполне себе самодовольно.
Ну гад же!
— Да, ревную, — киваю я, игнорируя его усмешку. — Но согласись, она не на пустом месте образовалась. И не надо сейчас из меня делать истеричку. Мозг я тебе еще ни разу не выносила. Зря, наверно? Вы, мужики, это дело любите.
С удовольствием наблюдаю, как он нервно дернулся от обобщения его с какими-то мужиками. Это алаверды на его замечание: «Все вы так говорите». Может и зря я поддалась эмоциям и теперь не удержалась от мелкой мести? Ну, типа, каждое едкое слово в адрес другого — это гвоздь. Но мои чувства никто не щадит, почему я должна это делать?
— Ошибаешься, Ева, — щерится в ответ. — Ты и без истерик умеешь мастерски вынести его к херам.
О, как! Откровение, бляха муха!
— Ну надо же, какая я, оказывается, негодяйка, — фыркаю я, качая головой.
Это, мля, какой-то сюр, ей-богу!
— Короче, Федь, я не понимаю, чего ты-то злишься? Я же предложила оптимальный вариант.
— Какой еще вариант? — рыкает он, присев рядом со мной на диван.
— Расстаемся без взаимных претензий, и я не мешаю вашему счастью с Миланой, — терпеливо поясняю я для особо непонятливых.
— Нет, ты издеваешься, — смотрит на меня со злостью.
— А, по-моему, ты надо мной, — смело встречаю его взгляд. — Зачем ты строишь из себя оскорбленную невинность? Был с ней?
Специально задаю вопросы так неожиданно, чтобы он не успел среагировать и сыграть правильную эмоцию.
Он растерянно моргнул, прежде чем ответить.
Ну вот, что и требовалось доказать. По глазам вижу, что был. Зеркала души, к счастью или сожалению, никогда не врут.
Сейчас будет изворачиваться.
— В первый же день, да? — хмыкаю, опережая его оправдания. — К ней побежал? Или она к тебе? Рандеву в гараже?
— Ев, — начал было он, пытаясь меня обнять.
— Не надо, Федь, — отшатываюсь от него.
Предательские слезы снова закипают на глазах. Отворачиваюсь, пытаясь их скрыть. Бурильщик все же успевает меня обнять со спины и утянуть за собой на диван. Я оказываюсь в уютном коконе сильных рук, прислонившись спиной к его груди.
На миг замираю, наслаждаясь объятиями.
Однако, какое обманчиво-приятное ощущение, если не включать мозг.
А он, слава богу, еще функционирует, хотя, есть все шансы послать все умные и правильные мысли к черту.
Ощущаю его стояк у своей поясницы, понимая, к чему все идет, и нервно пытаюсь вывернуться из захвата.
— Жопа с ручкой, блин! Не дергайся, — шипит в районе моей шеи Федор.
— Если ты рассчитываешь решить проблему привычным тупотрахом, то не выйдет, — воплю в ответ, пытаясь укусить его за руку. — Не трогай меня, слышишь?!
— Да тихо ты, чокнутая, — сильнее прижимает меня к себе Федя. — Не собираюсь я тебя трахать, — целует в шею, противореча собственному заявлению.
Мне тоже резонируют его слова по больному: «Не собирается он, значит».
А чего ж так?
Блин, у меня когнитивный диссонанс случился! Я не хочу секса с ним в данный момент, но то, что он меня не хочет — бесит, ранит, убивает!
— Зачем я тебе, ты же ее любишь? — задаю вопрос полушепотом, мелко вздрагивая от собственных всхлипов.
Сил говорить на повышенных тонах уже не осталось. И самой уже противно, что все-таки сорвалась и скатилась в обыкновенную истерику.
— Не гони чушь, не люблю я её, — прикусывает мою шею. — Какая же ты дурнушка, блять.
Как все расплывчато. И главное, ведь не спешит отрицать связь с этой…
— Я тебя не понимаю, — вздыхаю устало, прикрыв веки. — Ты же сам говорил, что не терпишь ложь, и врешь. Зачем? На двух стульях, очевидно, усидеть не получится.
— Конечно, блять, не получится, — приговаривает он, гладя меня по волосам, умело используя мои слабости. — Заканчивай страдать хернёй, Ева. Успокаивайся уже. Навела шороху, блин! Родителей напугала.
М-да! Опять умело уводит в сторону разговор, хитрец.
Как у него все просто. И я должна по мановению волшебной палочки за секунду успокоиться.
А что там у него с Миланой на самом деле, так и осталось тайной за семью печатями.
Обидно, когда тебя держат за идиотку.
— Не заговаривай мне зубы, пожалуйста! Федь, ты мне больше, чем нравишься, но я так не могу, — признаюсь ему.
— И чего ты хочешь? — вкрадчиво интересуется он.
— Взаимности, блин!
— Серьезно? — хмыкает, толкаясь своей эрекцией мне в попу. — А это что тогда?
Ну, как всегда, ловко съехал кто-то с темы. Да, собственно, глупо было ждать от него слова на букву «Л».
Эх! Люди-ёжики, кормящиеся кактусами. Понимание происходит при отпевании.
— А «это», Федь, вот вообще ни о чем не говорит, — лезу в бутылку я.
А потому, что надоело! Ишь, изворотливый какой!
У нас же откровенный разговор вроде? Но только почему-то я одна душу выворачиваю.
— Мужчинам-то на самом деле, много не надо — увидел симпатичную женщину и уже готов на нее взобраться, — продолжила свои умозаключения вслух. — А вот со стороны женщин всё гораздо сложнее, там уже без химии никак… Я, конечно, за всех женщин не ручаюсь, — (за Милан там всяких, особенно), — но лично у меня так.
