Краем глаза я заметила, как в мешке что-то зашевелилось. Плотная ткань характерно оттопырилась в двух находящихся рядом точках, но быстро сгладилась. Кое-кому рога все-таки мешают. Что ж, удачного полета ему.
На взлете я вцепилась в кресло обеими руками и с ужасом наблюдала, как земля отдаляется, а дома превращаются в невнятные точки. Птеродактиль стремительно набирал высоту. Голову словно тисками сдавило, я завизжала, заглушив свист в ушах. Больше не буду бояться летать на самолетах. Теперь я знаю, какой он – настоящий ужас! В лицо ударил ветер, и я закрыла рот, опасаясь, что в него ворона залетит. В буквальном смысле.
– Успокойся, – Элвен ткнул пальцем в воздух над моей головой. Тот вспыхнул розовым, на секунду превратившись во фрагмент энергетического купола. – Видишь?
– Лэйси такая трусишка. – Айрис повернулась к нему с переднего ряда и гордо задрала подбородок. – А я вот не боюсь.
– Умница, – подмигнул рыжий.
Айрис зарделась. Пока они переглядывались, я осторожно разжала пальцы и ткнула в то же место, которого только что касался Элвен. Ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Рука прошла свободно, будто никакого купола не было.
– Эл… – хрипло позвала я, чувствуя подступающую к горлу панику – А как работает этот барьер?
– Элементарно. – Он наклонился ко мне. Айрис сердито наморщила нос. – Не пропускает через себя магическую энергию. Пройти через барьер не получится, поскольку независимо от дара в каждом живом существе есть частичка магии.
В каждом?! Кто из этого мира, да? А про меня Аларик как сказал? «Пустая совсем, отклонения налицо». Мама! Мамочка! Я не хочу умирать!
Я посмотрела вниз, на мелькающие под нами крошечные песчаные холмы. Ветер усилился, кресло скрипнуло и накренилось. Подпрыгнув в нем, я едва не вылетела за борт. Надо что-то делать! И срочно! Я отпустила кресло и крепко обняла Элвена.
– Лэйси, ты чего? – шокировано спросил он.
– Обними меня, – велела я, нахально залезая ему на колени. – И не отпускай. До самого приземления!
Айрис выпучила глаза и толкнула плечом Аларика. Тот оглянулся, скользнул по нам недовольным взглядом и осведомился:
– До таверны никак не дотерпеть?
– Никак! – Я прижалась к магу и шепнула ему на ухо: – Пора познакомиться поближе.
– Прямо здесь? – растерялся Элвен. – При всех?
– Не поняла, – рявкнула я. – То есть я тебе уже не нравлюсь?
Он моментально обнял меня – одной рукой за спину, другой за талию. Качественно так, крепко. На душе стало спокойнее. Мага барьер точно не пропустит, а раз я у него на руках – тоже не улечу.
Айрис зыркнула на меня как на врага народа.
– Тут вообще-то дети, – процедил Аларик сквозь зубы.
– Дети пусть отвернутся! – бескомпромиссно заявила я и положила голову Элвену на плечо.
Жрец безнадежно махнул в нашу сторону и отвернулся сам. Видимо, моя нравственность его больше не беспокоила. Скорчив презрительную мину, Айрис последовала примеру наставника. Птеродактиль взмахнул крыльями особенно сильно, кресло качнулось. Под футболку забрался ветер, в глазах зарябили проплывающие мимо облака. Представить страшно, на какой мы сейчас высоте… Я выдохнула и постаралась отогнать панику. Нужно отвлечься. Просто на что-нибудь отвлечься.
– Расскажи о себе, – попросила я Элвена, который смотрел на меня очень внимательно и, очевидно, пытался понять, чего именно я от него хочу. – А то говоришь, что я загадочная, а сам-то.
– Например, что рассказать? – озадачился он.
– Что угодно. С детства начни.
Рассказчиком Элвен оказался хорошим. Его голос расслаблял, убаюкивал, помогая отвлечься от дурных мыслей. Вскоре я перестала представлять, как разбиваюсь в лепешку, и целиком сосредоточилась на истории.
Родом Элвен был из Сэйлоса, куда нас случайно и перенес. Правда, сам и года там не прожил. Как и всех детей с даром, его сразу забрали из семьи и определили к наставнику. С одной стороны – поступать так жестоко, с другой – меньше шансов навредить окружающим. Случайно метнуть в маму фаербол – сомнительная радость. Ближайший свободный маг нашелся в крупном городе. Точнее – своенравная магичка, умудрившаяся получить звание ветерана и уйти в отставку. Элвена отдали ей, и родители им не интересовались. У них было еще пятеро детей, и они с легкостью вычеркнули «неудачного» сына из своей жизни. Надо же, я-то думала, что дар – это круто… А в Антилии он налагал больше обязанностей, чем давал бонусов. Каждый одаренный житель должен был пройти обучение – сначала у наставника, а затем в специальном учебном заведении, в зависимости от личных талантов. Далее все поступали на службу – в добровольно-принудительном порядке. Искали и отвоевывали источники по всему острову обеспечивая людей магией. Бесконечные командировки, редкие отпуска. Элвену до всей этой радости остался последний год в академии. Он поступил туда в пятнадцать лет, всегда был лучшим учеником своего курса, но выговоры за неприемлемое поведение от Тайруса получал регулярно. Сказывалось воспитание наставницы, которая отличалась альтернативным подходом к дисциплине. То есть логикой – «чем бы мальчик ни тешился, лишь бы деревни не сжигал». Заканчивать учебу Элвен не спешил, хотел задержаться еще на год. Пройти пару дополнительных курсов, отточить боевые навыки. Потому что с получением диплома возможных исхода будет два – либо погибнуть в схватке с далисийцами, либо добиться значительных успехов на войне. Набрать достаточный рейтинг, в общем. Это давало право спокойно поселиться где-нибудь и стать наставником.
– Какая-то безрадостная перспектива, – протянула я.
– Почему? – возразил Элвен. – Все так живут. Подумаешь, лишний ребенок под боком.
– Смотря кто достанется, – рассудила я. – Уж лучше в бой, чем воспитывать такое сокровище как Айрис.
Та обиженно запыхтела и заерзала на кресле. Подслушивает? Ну и ладно. Мне не стыдно. Так ей и надо, коварной сдавательнице чужих секретов.
Кресло завибрировало, птеродактиль пошел на снижение. Турбулентность била все рекорды. Ощущение, будто на тазике с горы съезжали, да по кочкам, по кочкам. Зажмурившись, я вцепилась в рыжего, и принялась мечтать о той минуте, когда этот адский полет закончится. Уверена, она будет самой счастливой в моей жизни!
С птеродактиля я спускалась на трясущихся ногах. Потом с упоением рассматривала зеленую поляну и не могла поверить, что стою на твердой земле. Хотелось упасть и целовать ее – в прямом смысле. А-а-а! Я сделала это! Я выжила! Теперь меня ничто не остановит! Голова кружилась, в заложенные уши не проникало ни звука. И славно, потому что Аларик явно пытался мне что-то высказать.
Территория гномов напоминала обычную русскую глубинку, только ухоженную – будто после евроремонта. Аккуратные березки, широкие поля, глубокие рвы и ясное синее небо. Пахло свежестью и скошенной травой, на ветках чистили перья похожие на снегирей птички.
